Василий Экземплярский - Учение древней Церкви о собственности и милостыне

Как видим, в своем опровержении взгляда на благотворительность Ци­церона Лактанций защищает абсолютность христианской заповеди тво­рить милостыню; и здесь он с особенной силой оттеняет ее бескорыстие и полную преданность велениям Божией воли. «Истинное употребление богатств состоит в обращении их не для своего удовольствия, но для под­держания многих людей из чувства правды, которая есть вечно пребы­вающая добродетель. Постоянное правило наше должно быть то, чтобы оказывать милость безвозмездно. Надобно ожидать награды от одного Бога. Кто станет ожидать ее от кого-либо другого, тот будет торговать ми­лостью, а не творить ее. Он никого не одолжит и будет действовать только для собственной выгоды. Это не значит, чтобы тот, кто делает другому добро, не ожидая от него ничего, не имел тут действительно никакой вы­годы: он получает награду от Бога. Милосердие так важно во всех деяниях нашей жизни, что Бог повелевает тех, кто не в состоянии оказывать его, приглашать на пиршества... Все деяния справедливого человека долж­ны быть благотворениями. Благотворения нет, когда оно возвращается. Мы на него не имеем никакого права, потому что получили плату за него.

Правда хочет, чтобы благодеяния были полные; а они полными быть не мо­гут иначе, как когда оказаны людям, которые оценить их не в состоянии... Главнейший долг доброго человека состоит в том, чтобы кормить бедных и выкупать взятых в плен... Кто делает добро родственникам и друзьям, тот не стоит похвалы, потому что исполняет только долг природы и дружбы, ко­торого никто не может опустить, не совершив злочестия, заслуживающего проклятие. В таком случае он более избегает порицания, нежели приобре­тает славы. Но кто творит добро пришельцу и неизвестному, тот достоин величайшей похвалы, потому что делает то из одного чувства человеколю­бия. Иные даже делают добро из чистого побуждения правды и чести тогда, когда нет никакой надобности творить его» [955] Там же, гл. 12, стр. 37-40. . И на пути исполнения долга творить милостыню Лактанций не видит никаких преград, вплоть до совер­шенной раздачи имущества и перенесения нищеты. «Иной скажет, может быть: «у меня не останется никакого имущества, если я буду выполнять все эти обязанности; в один день истрачу все то, что у меня есть, когда я стану помогать бедным, одевать всех нагих, выкупать всех пленных и по­гребать всех мертвых. Должен ли я подобным образом расточать имение, с таким трудом предками моими приобретенное, и доводить себя до такого положения, чтобы, наконец, выпрашивать самому себе у других пособия и сострадания?». Неужели ты до такой крайней степени боишься бедности, которую философы превозносят столь чрезвычайными похвалами, и кото­рую именуют они надежной пристанью, изъятую от всяких треволнений и беспокойств богатства? Неужели тебе неизвестно множество приключе­ний и случайностей, которым подвергает нас владение большим имением? Ты должен считать себя счастливым, если избегнешь их, не лишившись жизни. Ты обременен сокровищами, возбуждающими в согражданах к тебе зависть и недоброжелательство. Зачем ты не прячешь в самое безопасное место имущества своего, которого легко можно лишиться или от грабежа воров, или от несправедливой ссылки, или от вторжения неприятельского? Какое затруднение находишь в том, чтобы сделать вечным и неизменным то имущество, которое временно и бренно? Вверь сокровища свои Богу, и они не подвергнутся ни тлению, ни хищению воров, ни несправедливости тира­нов. Предающие богатство свое в руки Божии, никогда не могут быть бедны­ми. Если ты знаешь цену правды, то освободи себя от избытка, тяготящего и беспокоящего тебя, и последуй ей беспрепятственно. Сбрось с себя цепи, тебя удручающие, и теки к Богу. Великое мужество попирать ногами земные блага. Если ты не способен еще иметь совершенства для передачи в руки Божии твоего сокровища и для приобретения прочных благ через потерю благ гибнущих; то я научу тебя, как того достигнуть и избавиться всякого тут страха. Эти заповеди даны не для одного тебя, а для всех твоих собратий, связанных между собой так тесно, что составляют они с тобой только одно тело. Если ты один не в состоянии исполнить подобного предприятия, то, по крайней мере, споспешествуй тому всеми зависящими от тебя средствами и старайся превзойти других в великодушии столько, сколько превосходишь их в богатстве... Принеси в жертву Богу имущество, в руках твоих гибнущее, и ты получишь за то вечную награду. Бог предложил огромную цену за дела милосердия, обещав за них отпущение грехов. Он как бы говорит тебе: «если ты услышишь мольбу просящих у тебя вспоможения, то и Я услышу моление твое. Если ты милосерд будешь к преогорченным, то и Я буду к тебе мило­серд во время твоего горя. Если же ты не обратишь на них взора и откажешь им в пособии, то и Я поступлю с тобой таким же образом и буду судить тебя по твоим же правилам»» [956] Гл. 12, стр. 42-44. .

Из учения Лактанция о милостыне еще интересно отметить его взгляд на очистительное ее значение, причем Лактанций определенно отмечает истинный смысл общецерковной веры в такое значение милостыни в хри­стианской жизни. «Когда кто прибегает к тебе с просьбой о помощи, то будь уверен, что это опыт, посылаемый тебе от Бога для усмотрения, за­служиваешь ли ты, чтобы Он исполнил твое прошение. Не думай, однако ж, чтобы сила, доставляемая милостыней к избавлению грехов, давала тебе право вновь грешить. Милостыня тогда только изглаживает их, когда сопровождается сожалением о них и решимостью не творить их впредь. Бог истинно желает очистить людей от грехов и для того заповедал им обращаться к покаянию. Покаяние же состоит в твердом обещании впредь не грешить. Бог прощает грехи, производимые по нескромности, по нео­сторожности и по неведению; но не прощает грехов, заведомо исполняе­мых. Люди, которым грехи отпущены, не должны думать, что так как они чисты, то уже освобождены от дел милосердия. Они с тех пор, как оправ­даны, еще более обязаны выполнять долг правды и должны поддерживать, так сказать, здоровье свое теми же средствами, какими достигли до него. Сверх того, никто не изъят от греха, доколе облечен в смертное тело» [957] Гл. 13, стр. 44-45. .

В творениях св. Амвросия Медиоланского нам естественно ожидать встретить учение о милостыне, согласное со взглядами на нее восточных отцов Церкви, особенно Василия Великого, ввиду совершенного согласия св. Амвросия с этими отцами во взгляде на христианское понимание права собственности. И действительно, в существенных вопросах, связанных с учением о милостыне, св. Амвросий утверждается на общецерковной точке зрения. Но, при всем том, воззрения этого св. отца отразили на себе и тот общий дух практицизма, который был свойствен западной мысли вообще и который выразился у св. Амвросия очень настойчивыми ука­заниями на необходимость для священнослужителя особенной осмотри­тельности в деле раздаяния милостыни.