Феодор Студит - Том V. Преподобный Феодор Студит. Книга 1. Нравственно-аскетические творения

Горе тогда, действительное горе будет побежденному, ибо его оплюют и над ним надругаются ангельские полки, он будет стоять печальным и унылым, с потупленным взором, не смея поднять глаз по причине своего неразумия и безрассудства. Потом, в узах, с побоями, его вместе с обманувшими его демонами отдадут суровым Ангелам и его отведут на погибель плоти, которая дурно жила, на сожжение души, которая плохо слушалась, – и мучение, куда его ввергнут, будет без конца. Какую пользу извлек он из того, что до самого конца своей жизни он исполнял обычные человеческие похоти, что насладился обычными удовольствиями и прельщениями? Действительно, он потерпел жестокий убыток, его постиг жалкий обман: он получил обол, а потерял бесчисленное количество талантов золота; он продал свое имущество за одну медную драхму, <596>а вместо этого купил вечные мучения; он предпочел однодневное или, вернее, одночасовое наслаждение, а лишился вечного Царства; (262)как жалкий человек, он и сделал то, что возбуждает лишь жалость, мерзкий – мерзкое и сделал. Уж лучше бы ему причислиться к скотам, чем, будучи разумным, подвергнуться нескончаемым мучениям.

Но вот давайте теперь посмотрим на борца Христова (о αγωνιστής του Χρίστου), который, рассудивши разумно, продал все свои пожелания и похоти и купил одну жемчужину – Христа (см. Мф. 13:46), который не допустил обманщику обольстить себя в здешних удовольствиях, но, по апостольскому выражению, оказался яко льстец и в то же время – истинный (2 Кор. 6:8). Он не отдал себя в рабство страстям, но сохранил свою душу свободной от подчинения им и пожелал слушаться одного лишь раба Господня. Он не прельстился, <597>по примеру многих, миром, но только посмеялся и надсмеялся над ним, над всем мирским, а также и над теми, кто им забавляется и прилепляется, как к чему-то прекрасному, желанному и выгодному, к тому, что на самом деле дурно, мерзко и вредно. Он стал воздержанным, истребил плотские страсти и возлюбил девство, нестяжательность, молитву и все другое, что свято по ненависти к греху и беззаконию.

Он рассудил умно: имея в руках все мирское и обычное человеческое блаженство и ради Бога отвергнув его и отрекшись от него, он этим самым не сделал никакой ошибки, но просто как бы обменял один обол или однодневную скудную славу на неисчерпаемые сокровища и на нескончаемую почесть. Посмотрите же на него тогда, как он возвеселится, как он будет наслаждаться, как он будет благословлять свое решение, своих умных советников и ловких помощников.

Чтобы не затягивать поучения, скажу просто: у него не будет конца такому веселию, которого нельзя ни постигнуть, ни описать, а у того, <598>то есть у грешника, не будет конца горю, скорби и мучениям, которых нельзя вытерпеть и представить.

Итак, если мы окаменели, то должны прийти в чувство и восхвалять то величайшее и блаженное дело, (263)которое мы сделали, именно, что убежали из мира, приняли монашество и чистотою усовершаем свою жизнь. Что же нужно делать дальше? Нужно ускорять бег, увеличивать усилие, рвение и как бы окрыляться и воспламенять свои сердца, дабы чрез добродетель возлететь к Богу и нисколько не уступать диаволу в его попытках овладеть нами. Будем для того уклоняться от славолюбия, избегать ослушания, убегать от ропота, пересудов, бесстыдства, разделений, многословия, лени, препирательств, зависти, соперничества, оговоров, ненависти и всякой мерзкой страсти. <599>Будем же предпочитать прекрасное, любезное и обожествляющее смиренномудрие, избранное небом послушание, христорожденное девство, просвещающее сокрушение, благодатный плач и другие святые деяния, коих да окажемся мы причастниками, а вместе с тем и наследниками Царства Небесного во Христе Иисусе, Господе нашем, Которому слава и держава с Отцом и Святым Духом, ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Братия мои и отцы. Всякая наука и ремесло своими плодами побуждают тех, кои им обучаются. Точно так же и земледелец не падает духом пред тягостью и мучительностью земледельческого труда, но, созерцая будущий урожай, он только еще ревностнее принимает на себя все невзгоды, соединенные с обработкой земли. <601>Равно и моряк не бросает промысла из-за тех опасностей, которые бывают на море, (264)но, рассчитывая будущие выгоды, смело отправляется в долгое путешествие среди волн, ветров и бурь. И купец также, собираясь в длинный путь, не робеет, не ослабевает в своей настойчивости, но, стремясь получить барыши, принимает предстоящие невзгоды. И вообще, в каждом земном занятии, кого бы мы ни взяли, – царя ли, властителя ли, богача ли, вельможу, женатого, холостого, – все работают с усилиями, напряжением, заботой, усердием, бодростью, внимательностью, обсуждением и расследованием дела, с терпением, выдержкой и всем прочим, что нужно для известного занятия. То же самое, конечно, нужно и в искусстве всех искусств, именно в нашем житии. Оно не обыкновенное какое-либо дело – для того чтобы его точно выполнить, <602>нужно много трудов и усилий, ибо различие между ним и земными делами так же велико, как расстояние между востоком и западом: земные занятия направлены к земным целям и кончаются здесь, на земле, а наше дело от Бога и их цель – небесное.

Итак, если уже мирские занятия, как сказано, соединены с подвигами, трудом и усилием, то насколько больше всего этого должно быть у нас? Вследствие этого именно узкая врата и тесный путь вводяй в живот (Мф. 7:14), вследствие этого и Давид с недоумением восклицает: кто взыдет на гору Господню? Или кто станет на месте святем Его? (Пс. 23:3), и в другом месте: кто даст ми криле, яко голубине? И полещу, и почию? (Пс. 54:7).

Вследствие этого я, смиренный, почти ежедневно и ежечасно беседую с вами об этом – говорю, прислушиваюсь, даю вам советы, веду обсуждения, бодрствую и забочусь и все-таки, несмотря на все это, не нахожу легко искомого, но тружусь не покладая рук и в хлопотах за всем, относящимся ко спасению, <603>прямо-таки разрываюсь на части. И эта трудность спасения (265)зависит не от чего-либо иного, как только от диавола, который препятствует спасению и мешает духовному нашему путешествию. Ибо он от начала мира и доселе нападает на наш род и мешает нам достигнуть неба и отложенных там для вас благ, так как он сам за свою гордость был свергнут оттуда и осужден скитаться здесь. Но, братия мои, никоим образом не допустим себя до уныния, не заробеем пред трудностью этой блаженной жизни, ибо у нас Бог – Помощник, Заступник, воздвизаяй от земли нища, и от гноища возвышаяй убога (Пс. 112:7), препоясующий силою (Пс. 17:33) слабость нашей природы и побеждающий нашего искусителя – врага. Только мы сами не перестанем все сильнее и сильнее напрягать свои силы, не устанем проявлять свое рвение. <604>