Вероника Андросова - Небесные книги в Апокалипсисе Иоанна Богослова

Приведем еще два мнения о соотношении этих образов, представленные в библейской науке.

В предыдущем пункте было упомянуто толкование Ориге-на, выражающее его понимание соотношения образов книги и книжки. Его интерпретация основывается на толковании запечатанной книги Откр 5: 1 как символа полноты судеб Божиих, непостижимых для людей.

Согласно Оригену, самому Тайнозрителю открывается лишь некоторая часть божественного замысла, то есть книги Откр 5: 1, – в той ограниченной мере, в какой способна воспринять человеческая природа. Видимым символом этой малой части и является книжка Рi|3A.apСбlov, даруемая Тайнозрителю. Переданное ему откровение Божие ап. Иоанн излагает в повествовании Апокалипсиса. Таким образом, в рамках этого мнения образ книжки непосредственно соотносится с книгой Откровения Иоанна Богослова. Содержание великой небесной запечатанной книги остается непостижимым.

Важное древнее свидетельство связи книжки Откр 10 с повествованием Апокалипсиса можно увидеть у св. Викторина Петавийского. Он считает, что «раскрытая книжка» – это «Апокалипсис, полученный Иоанном» (…Apocalypsis est, quam accepit Johannes) [686].

Из современных исследователей сторонником этого мнения является, к примеру, Р. Стефанович. По его мнению, запечатанная книга Откр 5: 1 раскроется в полноте лишь в момент эсхатологического свершения, когда человеческая история подойдет к определенному Богом концу [687]; именно тогда людям будет открыто и сказанное семью громами (Откр 10: 3—4), и книга жизни, и книга людских деяний. Книжка Откр 10 и соответственно сам Апокалипсис представляют собой только часть великой книги с семью печатями.

Подобное понимание можно найти и у Н. Н. Глубоковского; ученый прямо говорит о книжке как о «части». По словам Глубоковского, книжка «в общем свитке мировых судеб занимает, очевидно, лишь известную ограничительную часть, пригодную для разрешения выдвинутого вопроса о надлежащем подготовлении человечества к окончательному ликвидированию мирового течения» [688]; «в руках у него [ангела] книжка, или небольшой пергамент целостного свитка промыслительных судеб Божиих в истории мира» [689].

При этом необходимо отметить, что как бы ни было ограниченно откровение книжки, оно охватывает собой все основное и дает необходимое людям представление о замысле Божием – стоит вспомнить изречение пророка Амоса, аллюзия на которое есть в Откр 10: 7: «Господь Бог ничего не делает, не открыв Своей тайны рабам Своим пророкам» (Ам 3: 7).

Рассматриваемое мнение хорошо гармонирует с тем, что в Откр 10 описывается акт призвания ап. Иоанна к пророческому служению; при этом очевидно, что в дальнейшем это его служение реализуется в написании текста самого Апокалипсиса. Св. Викторин видит прямую связь между сценой призвания Тайнозрителя через «книжку» и последующим составлением им текста его книги [690]. Получается, что дарование ап. Иоанну откровения в виде «книжки» как бы уже предполагает написание им Апокалипсиса, который тем самым в своей законченной письменной форме фактически нисходит к Тайнозрителю свыше.

Прижан считает этот образный ряд несостоятельным по той причине, что символическая передача автору его книги была бы более естественной в начале повествования – в самой середине повествования (10-й главе из 22) это смотрится довольно странно [691]. Можно спорить по поводу начального момента Божия поручения ап. Иоанну пророчествовать (например, такое повеление уже наличествует в 1-й главе) – однако Ф. Маццаферри доказывает, что в тексте Апокалипсиса иной столь же значимой сцены призвания Тайнозрителя к служению до Откр 10 не присутствует [692]. Тем самым открывается возможность подобных ассоциаций.

Итак, согласно данному взгляду, книжка является важнейшим образом, символизирующим сам Апокалипсис. Она представляет собой именно ту часть великой непостижимой запечатанной книги Откр 5: 1 (книги судеб Божиих), которая доступна для человеческого понимания и которая фактически является дарованным людям «откровением Иисуса Христа, которое дал Ему Бог» (Откр 1: 1).

В рамках рассматриваемого мнения книжка Откр 10, представляя собой ключевой символ всего пророческого служения ап. Иоанна, естественным образом может рассматриваться как знаменование начала всецелого раскрытия центрального пророческого откровения в тексте Апокалипсиса.

В этом контексте характерной является позиция С. Смолли – исследователь считает, что до Откр 10 в тексте Апокалипсиса пророческое откровение доступно только поверхностно, в наиболее общих очертаниях; «однако, когда пророк принимает слово Божие и усваивает его, откровение становится ясным во всей полноте. Все, что было до Откр 10, служило приготовлением для подлинного откровения…» [693].

Н. Н. Глубоковский подобным же образом оценивает следующее за Откр 10 повествование Апокалипсиса: «…теперь Апокалиптик получил более точную осведомленность о свойствах и размерах ожидавшейся эсхатологической мировой горечи и мог говорить о сем твердо, как уполномоченный возвеститель Божий» [694]. Ученый точно так же полагает, что после данного в Откр 10 поручения Иоанну последующее повествование приобретает иное качество. Сходное высказывание можно найти и у Грегори Била: «Образ “книжки раскрытой” Откр 10: 2 может символизировать углубление уже присутствовавшего в 5—9-й главах откровения» [695].

Можно заметить, что в этой оценке рассматриваемое мнение сближается с точкой зрения Р. Бокхэма – их объединяет суждение о высокой роли книжки и о том, что этот образ вводит главное откровение Божие, начинающееся с Откр 11. Повествование о двух свидетелях признается качественно новой ступенью по сравнению со всем предыдущим повествованием Апокалипсиса. Рассматриваемое мнение и мнение Бокхэма сходятся в оценке Откр 11 как момента начала раскрытия центрального откровения, однако такое заключение имеет разные обоснования.

В рассматриваемом мнении присутствует своя убедительная логика. Однако его разделяют не столь многие ученые, поскольку оно не сочетается с широко распространенным убеждением, что в главах Апокалипсиса последовательно раскрывается содержание запечатанной книги Откр 5: 1, которое и есть обетованное в Откр 1: 1 откровение Божие. В данном же мнении особо подчеркивается, что запечатанная книга всецело принадлежит к книгам небесным – то есть пребывающим у Бога – и поэтому ее содержание принципиально недоступно, а в повествовании Апокалипсиса передается откровение книжки. Большинство исследователей, признавая, что запечатанная книга содержит спасительный замысел Божий, считает возможным раскрытие основного содержания этого замысла в повествовании Апокалипсиса [696]. Поэтому с главным откровением Божиим они преимущественно связывают не книжку, а именно запечатанную книгу.