Протоиерей Георгий Ореханов - Русская Православная Церковь и Л. Н. Толстой. Конфликт глазами современников

Вопрос о богословской методологии в настоящее время разрабатывается свящ. К. Польсковым, идеи которого оказали существенное влияние на выработку методов данного исследования. Соответствующая статья свящ. К. Польскова будет опубликована в ближайшее время. Пользуясь случаем, выражаю дорогому коллеге большую благодарность за ценные замечания.

Лотман Ю. М. Русская литература послепетровской эпохи и христианская традиция // Из истории русской культуры. Т. V (XIX век). М., 1996. С. 394.

Зеньковский В., прот. История русской философии. Т. 1. Ч. 2. Л., 1991. С. 125.

Достоевский Ф. М Полное собрание сочинений: В 30 т. Л., 1972–1990. Т. 25. С. 54.

См. подробнее: Захарова Л. Г. Великие реформы 1860-1870-х годов: поворотный пункт российской истории? // URL: http://www.krotov.info/ history/19/1860/zaharova.htm [10. 06. 2009]. Л. Г. Захарова делает вывод, что именно «Великие реформы» реально положили основу и начало создания гражданского общества в России.

Тыркова-Вильямс А. На путях к свободе. М., 2007. С. 63.

Шелгунов Н. В., Шелгунова Л. П, Михайлов М. Л. Воспоминания. Т. 1. М., 1967. С. 76–77, 82.

Очень яркий пример подобного «обратного хода» дает история «Положения о приходских попечительствах при православных церквах», утвержденного императором Александром II 2 августа 1864 г. и призванного хоть в малой степени ослабить в приходской жизни фактор жесткой централизации и административной опеки. Практически сразу после издания данного документа с помощью стандартных административных способов (запрет иметь свою печать, лишение возможности свободно выбирать председателя, отсутствие права контроля над приходским имуществом и т. д.) возможности попечительств были существенно ограничены, что в конечном счете привело к полному обесцениванию этой потенциально продуктивной меры оживления приходской жизни (см. подробнее: Аксаков И. С. Сочинения. Т. 4: Общественные вопросы по церковным делам. С. 147–148).

См. подробнее: Корнилов А. А. Курс истории России XIX века. М., 1993. С. 346.

См.: Флоровский Г., прот. Пути русского богословия. Вильнюс, 1991 [репринт: Париж, 1937]. С. 285.

Цит. по: Аксаков И. С. – Страхов Н. Н.: Переписка. Оттава; М., 2007. С. 76 (Русь, 1883. 3 января. № 1).

Ильин В. Н. Миросозерцание графа Льва Николаевича Толстого. СПб., 2000. С. 320–321.

Флоровский Г., прот. Пути русского богословия. С. 317.

Там же. С. 336–337.

Касаткина Т. А. Феномен «Ф. М. Достоевский и рубеж XIX–XX веков» // Достоевский и XX век. М., 2007. Т. 1. С. 144. Конечно, сама концепция прогресса, как замечает Дж. Тош, является одним из фундаментальных мифов европейской культуры Нового времени, изобретенных в эпоху Просвещения, «источником культурной самоуверенности и чувства собственного превосходства» в отношениях Запада с остальным миром (Тош Дж. Стремление к истине. Как овладеть мастерством историка. М., 2000. С. 27).

См.: Гачева А. Г. Творчество Достоевского и русская религиозно-философская мысль конца XIX – первой трети XX в. // Достоевский и XX век. М., 2007. Т. 1. С. 21 и далее; Гачева А. Г. Ф. М. Достоевский и Н. Ф. Федоров. Встречи в русской культуре. М., 2008. С. 461.

Федотов Г. П. Трагедия интеллигенции // О России и русской богословской культуре. Философы русского послеоктябрьского зарубежья. М., 1990. С. 432.

Толстой Л. Н. Полное собрание сочинений (юбилейное издание): В 90 т. Т. 62. С. 411. (Далее ПСС.)

Кондаков И. В. К феноменологии русской интеллигенции // Русская интеллигенция: История и судьба. М., 2001. С. 78.

Панченко А. М. Несколько страниц из истории русской души // Толстой Л. Н. Исповедь: В чем моя вера? М., 1991. С. 346–347.

Флоровский Г., прот. Пути русского богословия. С. 310.

Подробнее об этом см.: Грузинский А. Е. Лев Толстой и эпоха 60-х годов: Речь, произнесенная в собрании Толстовского общества в Москве // Вестник воспитания. 1917. № 3.

Одним из вариантов такого подхода является определение секуляризации, данное немецким теологом Фридрихом Гогартеном: «…секуляризация означает, что некий духовный процесс, который генетически связан с понятием “вера”, отделяется от религиозной тематики и теперь может совершаться человеком с помощью тех способностей, которыми он обладает» (Гестрих К. Церковь, секуляризация и этика – попытка теологического разъяснения на фоне восьми различных актуальных секуляризационных теорий: Доклад в Православном Свято-Тихоновском гуманитарном университете. М., 2003. С. 1 (рукопись).

См. подробнее: ЗеньковскийВ., прот, История русской философии. Л., 1991. Т. 1. Ч. 1. С. 55–56, 82–86.

Достаточно вспомнить недавнюю дискуссию по поводу конституции Евросоюза, в текст которой предлагалось внести пункт о христианских корнях европейской культуры. Это предложение было отвергнуто, как сейчас ясно, исключительно по конъюнктурным соображениям.

См. подробнее: Успенский Б. А. Русская интеллигенция как специфический феномен русской культуры // Успенский Б. А. Этюды о русской истории. СПб., 2002. С. 395.

См.: Зеньковский В., прот. История русской философии. Л., 1991. Т. 1. Ч. 2. С. 126.

Фудель С. И. У стен Церкви // Собрание сочинений: В 3 т. М., 2001. Т. 1. С. 156.

Фудель С. И. У стен Церкви. С. 156.

Там же.

Флоровский Г., прот. Вера и культура. СПб., 2002. С. 658.

Софроний (Сахаров), архим. Переписка с протоиереем Георгием Флоровским. Свято-Иоанно-Предтеченский монастырь; Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 2008. С. 89.

Флоровский Г., прот. Церковь: ее природа и задача // Флоровский Г., прот. Вера и культура. СПб., 2002. С. 582.

См.: Киприан (Керн), архим. Антропология св. Григория Паламы. Париж, [Б. г.]. С. 174.

См.: Киприан (Керн), архим. Указ. соч. С. 369 и далее.

Федотов Г. Трагедия интеллигенции // О России и русской богословской культуре: Философы русского послеоктябрьского зарубежья. М., 1990. С. 421.

См.: Зеньковский В. В. История русской философии. Л., 1991. Т. 1. Ч. 1. С. 82–83.

Цит. по: Живов В. М. Маргинальная культура в России и рождение интеллигенции // URL: http://www.krotov.info/history/00/zhivov/zhivov_03.html [22.06. 2008].

Тем не менее мысль М. Конфино требует комментария хотя бы в сноске. Точка зрения французского исследователя находит подтверждение у Г. Федотова, который подчеркивает, что в случае интеллигенции мы не имеем дело с какой-то профессиональной категорией, – например, «люди умственного труда», les intellectuels, которому соответствует немецкое die Intellektuelle ( Федотов Г. Трагедия интеллигенции // О России и русской богословской культуре: Философы русского послеоктябрьского зарубежья. М., 1990. С. 406; см. также: Гаспаров М. Л. Интеллектуалы, интеллигенты, интеллигентность // Русская интеллигенция. История и судьба. М., 2001. С. 6 и далее). В этой статье очень подробно рассмотрены этимология понятия «интеллигенция» и крайне интересный путь трансформации этого понятия: сначала «служба ума», затем «служба совести», затем «служба воспитанности»: «Русская интеллигенция была западным интеллектуальством, пересаженным на русскую казарменную почву. Интеллигенция есть часть народа, занимающаяся умственным трудом и только в силу исторических неприятностей берущая на себя дополнительную заботу: политическую оппозиционность» (там же. С. 9, 11). Эта оппозиционность не есть просто банальный протест, она имеет выраженную нравственную окраску, несет в себе «социальную функцию общественного самосознания» (Степанков Ю. С. «Жрец» нарекись и знаменуйся: «жертва» (к понятию «интеллигенция» в истории российского менталитета) // Там же. С. 20). Таким образом, намечаются две тенденции трактовки термина «интеллигенция». С одной стороны, это люди интеллектуального труда, для которых главной жизненной ценностью является именно интеллектуальное творчество. С другой – это представители определенного общественного движения. Эту мысль подчеркивает в «Вехах» и П. Б. Струве: именно в 60-е гг. XIX в., в период бурного развития журналистики и публицистики, «интеллигенция» отделяется от образованного класса (см.: СтрувеП. Б. Интеллигенция и революция // Вехи: Сборник статей о русской интеллигенции. М., 1990 [репринт издания 1909 г.]. С. 138). Однако характерно, как замечает П. П. Гайденко, что у веховских авторов нет взаимопонимания по поводу исторического происхождения интеллигенции: С. Н. Булгаков в своей статье ведет ее начало не от реформ Александра II, а от преобразований Петра I (см.: Гайденко П. П. Владимир Соловьев и философия Серебряного века. М., 2001. С. 414). Очень интересный и содержательный анализ понятия «интеллигенция» дан в статье: Резниченко А. И., Резвых Т. Н. Интеллигенция как quantite negligeable: два опыта забвения смысла слова: Рождение intelligentia из духа интеллигенции // Сборник «Вехи» в контексте русской культуры. М., 2007. С. 76 и далее. Рассматривая этимологию латинского intelligentia, авторы приходят к выводу, что это понятие претерпело в XIX – начале XX в. несколько трансформаций – от «образованная, культурная часть общества», которая консолидировалась в единую группу к 30-40-м гг. XIX в., до группы «партийных» отщепенцев, интересы которых противопоставляются интересам народа. Только в сборнике «Вехи» предпринимается попытка преодоления этой тенденции.