Протоиерей Георгий Ореханов - Русская Православная Церковь и Л. Н. Толстой. Конфликт глазами современников

См.: «Стой в завете своем.»: Николай Константинович Муравьев. Адвокат и общественный деятель: Воспоминания. Документы. Материалы. М., 2004. С. 26–27.

Чертков В. Г. Уход Толстого / Комитет им. Л. Н. Толстого по оказанию помощи голодающим. М., 1922. С. 38–39. См. также: Тексты завещания Л. Н. Толстого / Вступ. заметка В. Г. Черткова / / Толстовский ежегодник 1913 года. СПб., 1913. Отд. I. С. 23. Эту версию В. Г. Черткова поддерживает со ссылкой на «Автобиографическую заметку» Н. К. Муравьева Ю. Варфоломеев, указывая, что это было добровольное решение Л. Н. Толстого «без какого-либо давления со стороны ближайшего окружения, и в частности Черткова» (Варфоломеев Ю. Цит. соч. С. 320. Однако никаких доказательств своей точки зрения Ю. Варфоломеев не приводит. Ссылка же на воспоминания Н. К. Муравьева, который был посвящен в самые глубокие замыслы В. Черткова и активно участвовал в их реализации, не может считаться серьезным аргументом. Очевидно, Н. К. Муравьев только повторял версию, изложенную в книге В. Черткова 1922 г. Кроме того, Ю. Варфоломеев почему-то ни слова не говорит о происхождении и значении «объяснительной записки» Л. Н. Толстого, которая имела такое важное значение в истории завещания и которую в 1925 г. сам Н. К. Муравьев считал непреложным доказательством того факта, что именно В. Г. Чертков является «единственным и исключительным действительным исполнителем воли Л[ьва] Н[иколаевича] и действительным распорядителем его произведений после его смерти…» (ВарфоломеевЮ. Цит. соч. С. 329).

большим роялистом, чем сам король (фр.).

Страхов Ф. А. Две поездки в Ясную Поляну / Публ. Я. С. Дробат // Яснополянский сборник. 1988. Тула, 1988. С. 195. См. также: Чертков В. Г. Уход Толстого / Комитет им. Л. Н. Толстого по оказанию помощи голодающим. М., 1922. С. 39, сноска 1.

Страхов Ф. А. Цит. соч. С. 200. Примеч. 9.

Булгаков В. Ф. О Толстом. Тула, 1978. С. 323. То, что «чертковская группа» действительно была недовольна статьей Ф. Страхова, подтверждает переписка А. Б. Гольденвейзера с А. К. Чертковой: в письме от 19 ноября 1911 г. первый указывает, что статьи Страхова не читал, но по слухам и на основании одной встречи у Л. Н. Толстого предполагает, что «это должно быть что-то очень бездарное» (РГАЛИ. Ф. 552. Оп. 1. Д. 3230. 1908–1914. Письма А. Б. Гольденвейзера А. К. Чертковой).

См.: Сергеенко А. П. Семья / Предисл. и публ. Т. П. Виноградовой // Нева. Л., 1980. № 10. С. 105. Даже такой трезвый человек, как С. Л. Франк, поддался на «провокацию» сторонников В. Г. Черткова, утверждая в 1933 г., что друзья Черткова «с полнейшей ясностью доказали» единственную возможность для писателя спасти свои произведения «от алчных наследников и проповедовать свое учение в неискаженном виде всему человечеству и после смерти» (Франк С. Л. Лев Толстой как мыслитель и художник // Франк С. Л. Русское мировоззрение. СПб., 1996. C. 459).

См.: МуратовМ. В. Цит. соч. С. 284–285.

Муратов М. В. Цит. соч. С. 285.

Fodor A. A quest for a non-violent Russia: The partnership of Leo Tolstoy and Vladimir Chertkov. Laham, MD: University Press of America, 1989. Р. 106.

Булгаков В. Ф. О Толстом. Тула, 1964. С. 188.

Литературное наследство. Кн. 1. М., 1961. С. 554–555. Сами вопросы В. Г. Черткова и ответы на них Л. Н. Толстого в ПСС (юбилейном) были опубликованы: ПСС. Т. 88. С. 328–329.

Булгаков В. Ф. О Толстом. Тула, 1964. С. 189.

А. П. Сергеенко, один из ближайших помощников В. Г. Черткова, постарался в 1913 г. представить дело так, что писатель, хотя и тяготился «юридическими придирками», совершил акт тайного подписания завещания без колебания и «с твердым сознанием нравственной необходимости», «ясно, спокойно и обдуманно» (см.: Как писалось завещание Л. Н. Толстого. По воспоминаниям А. П. Сергеенко // Толстовский ежегодник 1913 года. СПб., 1913. Отд. III. С. 78).

Толстой С. Л. Очерки былого. Тула, 1965. С. 247. К пониманию истинной роли В. Г. Черткова в жизни отца постепенно, уже в связи с астаповскими событиями, пришла и его старшая дочь, Т. Л. Сухотина-Толстая (см.: Абросимова В. Н. История одной ложной телеграммы глазами Сухотиных, Чертковых и В. Ф. Булгакова: [Полемика вокруг литературного наследия Толстого. Публикация документов, связанных с уходом и смертью Толстого] / Абросимова В. Н., Краснов Г. В. // Яснополянский сборник. 2006. Тула, 2006. С. 264). В этой интереснейшей публикации авторы убедительно показывают, что в борьбе за завещание писателя В. Г. Чертков и его супруга прибегали к мифотворчеству (проще говоря, обману): в ноябре 1910 г. со станции Ясенки от имени А. Л. Толстой была послана подложная телеграмма, цель которой состояла в том, чтобы воспрепятствовать приезду в Астапово к смертельно больному отцу С. Л. Толстого. Несколько позднее, в 1912 г., защищаясь от обвинений, высказанных старшей дочерью писателя, Чертков и его супруга разработали целую легенду, причем засвидетельствовать ее истинность должен был В. Ф. Булгаков (см.: Там же. С. 270 и далее).

См.: Толстая С. А. Дневники Софьи Андреевны Толстой. [Ч. 4]. 1910. М., 1936. С. 220–221 (запись от 12 октября 1910 г.).

Чертков В. Г. Уход Толстого / Комитет им. Л. Н. Толстого по оказанию помощи голодающим. М., 1922. С. 108.

Гиппиус З. Н. Около Толстого // Воскресение: Ист. – публ. альм. № 3: 170 лет со дня рождения Льва Толстого. Тула, 1998. С. 56.

Чертков В. Г. Уход Толстого / Комитет им. Л. Н. Толстого по оказанию помощи голодающим. М., 1922. С. 9–10.

Чертков В. Г. Уход Толстого. С. 23.

Чертков В. Г. Уход Толстого. С. 42.

Чертков В. Г. Уход Толстого. С. 38–39. Интересно, что в специальной записке, озаглавленной В. Г. Чертковым «Нарушения завещательных распоряжений Льва Николаевича Толстого» и составленной, судя по ее содержанию, в 1920 или 1921 г., ее автор излагает несколько иную версию появления завещания Л. Н. Толстого: он подчеркивает, что у Толстого уже давно зрело намерение сделать его, Черткова, единственным и исключительным хранителем своих рукописей, каковую свою волю писатель и закрепил подписью в акте 18 сентября 1909 г., однако это завещание оказалось юридически неудовлетворительным, и поэтому Чертков просил писателя составить завещание на имя младшей дочери. Чертков подчеркивает также, что «в то время» он, как и Л. Н. Толстой, «безгранично доверяли А[лександре] Л[ьвовне] в том, что она будет верна принятой ей на себя роли и не злоупотребит лишь формально предоставленными ей юридическими правами». Кроме того, Чертков утверждал, что именно Л. Н. Толстой настаивал на необходимости составления специального дополнительного документа, из которого бы следовали его, писателя, действительные намерения (РГАЛИ. Ф. 552. Оп. 1. Д. 2885. [Б. д.] О нарушениях завещательных распоряжений Л. Н. Толстого. Л. 2–4).