Д. Макаров - Дорогами ислама Центральной России

В 1923 г. в жилых помещениях мечети проживали 3 семьи. Ответственным по владению значился мулла Хусеин Айнетдинов, который, после смерти имама М. Юсупова, стал имам-хатыбом Ярославской соборной мечети по приговору мусульманской общины в мае 1922 г. В 1930 г. численность посещающих мечеть не превышала и 40 человек. Содержать мечеть, выплачивать арендную плату, необходимые налоги и страховые сборы им было не под силу. Поэтому уже 21 июля 1930 г. президиум Ярославского окружного исполкома обсуждал вопрос «О закрытии татарской мечети», и в 1931 г. здание числилось на балансе горисполкома. Первоначально его собирались пустить на слом, но разрушили только минарет; само здание кирпичной дореволюционной постройки приспособили под склад, позже в нем разместилась школа для слабослышаших детей. С закрытием мечети в Ярославле возникли нелегальные молельные дома.

Необходимо отметить то, что, хотя подобное явление имело место и в ряде других регионов, но именно в Ярославской области оно приобрело особенно широкий размах. Татары собирались на молитву группами 5–10 и более человек; молитвенные собрания проводились в частных домах; там же совершались другие религиозные обряды.

Один из первых молельных домов располагался в квартире неофициального имама Агзама Хасаншина, работавшего такелажником на ТЭЦ-1. Однако после того, как в 1937 г. он получил предупреждение в управлении НКВД, собрания в его доме прекратились.

Численность татарской мусульманской общины Ярославской области в 1939 г. составляла 13,7 тысячи (0,6 % населения), из которых 9,6 тысячи проживали в городе. С конца 1940-х – начала 1950-х гг. возросло количество молельных домов. Тогда фронтовики-инвалиды стали выходить на пенсию, и день мусульманской коллективной молитвы, пятница, оказался свободным для большого числа мусульман города. В результате в Ярославле было организовано 7 молельных домов, появились они и в Рыбинске, поселке торфяников Варегово, в Переславском и Некоузском районах. Богослужения в Ярославле вели неофициальные муллы, которых насчитывалось до 15 человек (все они, кроме Ибрагима Аширова, скончались до 1999 г.).

В 1947 г. власти столкнулись с беспрецедентным событием, которое стало предметом консультаций между уполномоченным по делам религий и райисполкомом. Глава большой семьи Ярулла Хайруллин, живший в бараке, самовольно построил дом на берегу Волги, на так называемом Лагерном спуске, и половину строения отвел под молельный дом. Прежде чем семья въехала в дом, здесь был проведен коллективный намаз по случаю Ураза-Байрама с участием около 200 человек, включая молодежь (особо вопиющий факт с точки зрения советской власти). Я. Хайруллина обязали явиться в райисполком и предупредили, что если такие собрания не прекратятся, то дом как самовольно построенный снесут. Мулла Юнусов успокоил общину, и на некоторое время молитвенные собрания прекратились. В различное время здесь отправляли религиозные обряды муллы: Хусейн, Сарингарай, Мустафа, Зия-бабай (бывший полковой мулла в царской армии), Сафуан Шакиров. В 1970 г. все жилые строения на Лагерном спуске, включая данный дом, были снесены.

Другой молельный дом, возникший после войны, располагался в Кармановском поселке у семьи Ахметшиных. Муллой здесь был Жирдис Курмаев (проживал на ж/д станции Козьмодемьянск, работал путейцем), который имел диплом имама, вел службу на арабском языке, был широко известен как народный целитель не только в своем поселке, но и в Ярославле. В 1957 г. из этого молельного дома верующие перешли в новый, находившийся в доме семье Ахмаровых. Мингяряй Ахмаров предоставлял раз в неделю комнату своего сына, куда верующие приезжали со всех концов Ярославля, из Бурмакина и других мест. С 1976 по 1989 гг. службу здесь вел мулла Шейхильислам. Даже после его смерти в 1989 г. верующие собирались в этом молельном доме в течение 2 лет, вплоть до возвращения общине Ярославской соборной мечети. Здесь же служили еще два имама: Мустафа-бабай, самоучка, и получивший классическое религиозное образование мулла Хасият. Молельный дом Ахмаровых, выделяющийся своей ухоженностью, богатой резьбой и разноцветной палитрой, сохранился до сих пор.

Третий молельный дом 1970–1980-х гг. находился в поселке лесозавода «Парижская коммуна» и принадлежал Харису Замалутдинову. Его также посещали верующие со всего города, их число достигало 15–20 человек. Под «домашнюю мечеть» еще на этапе строительства дома была отведена самая большая его комната. Муллой здесь являлся Камиль-бабай (проживал в пос. Норском, впоследствии уехал в Татарстан).

Молельные дома появились также в районах за Волгой, в Среднем и Нижнем поселках, где начиная с 1920-х гг. поселилось много татар. В Ярославле на 2-й Новой ул. с 1958 г. он располагался в доме Сайды Фахрутдиновой, где молельней служила самая большая комната. Службу там вел мулла Садыртын Багоутдинов. Так как этим молельным домом интересовались милиция и другие организации, время от времени мусульмане собирались на 8-й Новой улице у Хабибуллиных.

Молельный дом Хариса Давлятчина на 5-й Новой ул. также был объектом контроля со стороны милиции, работников райкома партии и райисполкома, однако хозяин дома, являвшийся передовым работником на торфопредприятии, на их требования и угрозы не реагировал и упорно приглашал к себе верующих. Чтобы не подводить его, мусульмане временами собирались в доме у Имамутдина Кашапова на Шоссейной ул. На молитву приходило до 30 человек. Так в 1965 г. появился еще один, подменный молельный дом, у которого со временем образовался свой приход. Он существовал 16 лет, и даже после смерти И. Кашапова татары три года продолжали собираться в его доме для совершения молитвы.

В данных молельных домах, кроме С. Багоутдинова, в различное время службу вели Сафуан Шакиров (назойливое внимание властей привело к тому, что его парализовало во время намаза), Ахмедсагир и Харис Давлятчин.

Свой молельный дом был на торфопредприятии в поселке Варегово, где службу вел мулла Вафин. В молельном доме в Песочном, за Волгой, молитвой руководил мулла Касым-бабай.

Несмотря на то, что органы правопорядка и райкомы партии знали о молитвенных собраниях в частных домах, они не предпринимали решительных мер по их закрытию. Это было связано с несколькими причинами: во-первых, в Ярославле не было специалистов по антирелигиозной пропаганде среди мусульман; во-вторых, в молельных домах собирались в основном беспартийные рабочие, пенсионеры, многие были фронтовиками, инвалидами, ударниками соцсоревнований – коммунистов же среди татар было мизерное количество.