П Успенский - Новая Модель Вселенной

Вокруг них царит покой. Ни туристы, ни проводники, ни британский военный лагерь, виднеющийся неподалеку, не нарушают их спокойствия, не нарушают того впечатления невероятно сосредоточенной тишины, которая их окружает. Люди исчезают возле пирамид. Пирамиды огромнее и занимают большее пространство, чем кажется сначала. Длина окружности вокруг основания пирамиды Хеопса составляет почти три четверти мили; вторая пирамида немногим меньше. Люди около них незаметны. А если вы доберетесь до третьей пирамиды, вы окажетесь среди настоящей пустыни.

Впервые попав туда, я провел возле пирамид целый день; на следующее утро снова отправился к ним – и в течение двух-трех недель, которые провел в Каире, ездил к пирамидам почти ежедневно.

Я понял, что меня привлекает сюда особое ощущение, которое я раньше никогда и нигде не испытывал. Обычно я усаживался на песок где-нибудь между второй и третьей пирамидами и старался прервать поток своих мыслей; и вот иногда мне казалось, что я улавливаю мысли пирамид.

Я не рассматривал их, как это делают туристы; я только переходил с места на место и впитывал в себя общее впечатление от пустыни и от этого странного уголка земли, где стоят пирамиды.

Все здесь было мне знакомым. Солнце, ветер, песок, камни – все составляло единое целое, от которого трудно уйти. Мне стало ясно, что я не смогу покинуть Египет так легко, как любое другое место. Здесь было нечто такое, что нужно найти, нечто такое, что нужно понять.

* * *

Вход в Большую пирамиду находился на северной стороне, довольно высоко над землей. Это отверстие треугольной формы; от него идет узкий проход, который круто спускается вниз. Пол очень скользкий, ступеней нет, но на отполированном камне есть горизонтальные, слегка шероховатые зарубки, по которым можно идти, слегка расставив ноги. Кроме того, пол покрыт мелким песком, и на всем пути трудно удержаться, чтобы не скользнуть вниз. Перед вами карабкается ваш проводник-бедуин. В одной руке он держит горящую свечу, другую протягивает вам. Вы, согнувшись, спускаетесь в эту наклонную шахту. Почти сразу же становится жарко – от усилий и непривычной позы. Спуск довольно долог, но вот наконец он прекращается. Вы оказываетесь там, где когда-то вход в пирамиду был завален массивной гранитной глыбой, т.е. примерно на уровне основания пирамиды; отсюда можно продолжать путь вниз, к «нижнему покою», а можно подняться наверх, к так называемым «покоям царя и царицы», расположенным почти в центре пирамиды. Для этого необходимо обойти упомянутую мной гранитную глыбу.

Когда-то, очень давно (согласно одним рассказам, во времена последних фараонов, согласно другим – уже при арабах), завоеватели, пытавшиеся проникнуть внутрь пирамиды, где, по слухам, хранились неслыханные сокровища, были остановлены этой гранитной глыбой. Они не смогли ни отодвинуть ее, ни пробить в ней ход, а потому сделали обход в более мягком камне, из которого построена пирамида.

Проводник поднимает свечу. Вы оказались в довольно просторной пещере; перед вами новое препятствие, которое надо преодолеть, чтобы идти дальше. Это препятствие чем-то напоминает замерзший или окаменевший водопад; вам придется по нему подняться. Двое арабов карабкаются вверх, протягивают вам руки. Взбираетесь наверх и вы. Прижимаясь к «водопаду», пробираетесь вбок по узкому выступу и огибаете среднюю часть «замерзшего» каменного каскада. Ноги скользят, держаться не за что. Наконец вы добрались. Теперь нужно подняться чуть выше, и перед вами появится узкий черный вход в другой коридор, который ведет вверх. Хватаясь за стены, с трудом вдыхая затхлый воздух, обливаясь потом, вы медленно пробираетесь вперед. Свечи проводников, идущих впереди и позади вас, бросают тусклый свет на неровные каменные стены. От согнутого положения начинает болеть спина. К этому добавляется ощущение нависшей над вами огромной тяжести, вроде того, какое испытываешь в глубоких галереях шахт и подземных ходов.

Наконец вы выходите на такое место, где можно стоять выпрямившись. После короткого отдыха вы оглядываетесь по сторонам и при слабом свете свечей обнаруживаете, что стоите перед входом в узкий прямой коридор, по которому можно идти не сгибаясь. Коридор ведет прямо к «покою царицы». Став к нему лицом, вы видите справа черное отверстие неправильной формы; это скважина, проделанная искателями сокровищ. Она сообщается с нижним подземным помещением.

На уровне вашей головы, над входом в коридор, ведущий в «покой царицы», начинается другой коридор, который ведет в «покой царя». Этот коридор не параллелен первому, а образует с ним угол и идет вверх подобно крутой лестнице, начинающейся чуть выше пола.

В устройстве верхнего коридора-лестницы есть много такого, что трудно понять, и это сразу бросается в глаза. Разглядывая его, я вскоре понял, что в нем – ключ ко всей пирамиде.

Оттуда, где я стоял, было видно, что верхний коридор очень высок; по его сторонам, подобно лестничным перилам, возвышались каменные парапеты, которые спускались до самого низа, т.е. до того места, где находился я. Пол коридора не доходит до самого основания пирамиды; как я уже упоминал, он круто срезан на высоте человеческого роста над полом комнаты. Чтобы попасть в верхний коридор, нужно сначала подняться по одному из боковых парапетов, а оттуда спрыгнуть на «лестницу». Я называю этот коридор «лестницей» только потому, что он круто поднимается вверх; но ступеней в нем нет, только стертые углубления для ног.

Чувствуя, что пол позади вас падает, вы начинаете карабкаться, держась за один из «парапетов».

И прежде всего вас поражает то, что все в этом коридоре представляет собой точную и тонкую работу. Линии идут прямо, углы правильны. Вместе с тем, нет никакого сомнения, что коридор сделан не для ходьбы. Тогда для чего же?

Ответ на этот вопрос дают «парапеты», на которых вы замечаете метки, расположенные на одинаковом расстоянии друг от друга. Эти метки напоминают деления линейки, их точность немедленно привлекает ваше внимание. Здесь есть какая-то идея, угадывается какое-то намерение. Внезапно вам становится ясно, что вверх и вниз по этому «коридору» должны были двигаться какие-то камни или металлические пластины, или «повозки», которые, в свою очередь, служили опорой для измерительного аппарата и могли неподвижно закрепляться в любом положении. Метки на парапете ясно показывают, что ими пользовались для каких-то измерений, для вычисления определенных углов.

У меня не осталось никакого сомнения, что этот коридор с парапетами – важнейшее место всей пирамиды. Его нельзя объяснить, не предположив, что какая-то «повозка» двигалась по наклонной плоскости вверх и вниз. А это, в свою очередь, меняет все понимание пирамиды и открывает совершенно новые возможности.