Техника и вооружение 2009 05

Вместе с этими предложениями Сильванский направил Булганину также процитированную выше кляузу на собственное руководство, охарактеризовав свою работу в системе Наркомата боеприпасов как «иллюстрацию нерадивого отношения руководства НКБ к вопросам реактивной техники».

Горя огнем мщения, Сильванский отправил копии этих материалов своим руководителям, сопроводив их проектом совместного обращения Б.Л. Ванникова и нового министра авиапромышленности Михаила Васильевича Хруничева к Лаврентию Павловичу с предложениями по кандидатуре главного конструктора по воспроизведению «Фау-2«.

В проекте обращения отмечалось, что «профиль главного конструктора «Фау-2» несколько отличается от обычного технического профиля главного конструктора, так как «Фау-2» есть спроектированное, построенное и испытанное в боевых условиях изделие».

С учетом этого Сильванский предлагал Ванникову и Хруничеву представить его кандидатуру как бывшего главного конструктора, специалиста, «частично освоившего конструкцию «Фау-2», человека, обладающего «организаторскими способностями и энергией». В качестве заместителя по двигательным установкам предлагался В.П. Глушко. Возможность выдвижения Глушко на пост главного конструктора отстранялась под предлогом отсутствия у Валентина Петровича «опыта в трудоемком конструировании и производстве», в руководстве проектно-конструкторскими коллективами. Как заместители по приборному оснащению рассматривались Б.Е. Черток и Н.А. Пилюгин. Видимо, фамилия Николая Алексеевича была известна Сильванскому только на слух, так что он писал ее как «Пелюгин».

Однако к этому времени наверху вызревали решения, не требующие привлечения на роль главного конструктора «Фау-2» личности, все достоинства которой (даже по его собственной самооценке) сводились к энергии и инициативе.

Казалось бы, неоспоримое «право первой ночи» с красавицей «фау» принадлежало Министерству сельскохозяйственного машиностроения (МСХМ), как с марта 1946 г. стало именоваться ведомство, приютившее хозяйство бывшего НКБ и заводы по производству вполне мирной сельхозтехники. Но это положение внезапно оказалось оспорено, что, как принято считать, было связано с сосредоточением основных усилий МСХМ на реализации атомного проекта.

Однако создание атомной бомбы было поручено надведомственным структурам — Госкомитету № 1 и Первому главному управлению, которые привлекали для исполнения конкретных работ необходимые предприятия вне зависимости от их подчиненности различным министерствам. Вероятно, еще осенью 1945 г. было принято решение о переводе лично Ванникова в Госкомитет № 1, но это кадровое перемещение ни в коей мере не должно было негативно сказаться на работе Минсельхозмаша или понизить значимость этого ведомства.

На самом деле, изменение планов распределения работ определялось тем, что с конца 1945 г. помимо традиционно связанных с «катюшами» наркомов боеприпасов и минометного вооружения немецкими ракетами заинтересовался очень энергичный и инициативный нарком вооружения Д.Ф. Устинов. Организациями руководимого им ведомства были созданы лучшие в мире артиллерийские системы. Парадоксально, но именно это неоспоримое достижение оставило отрасль без перспектив развития. Еще сравнительно молодой, сорокалетний Устинов оперативно отреагировал на начавшуюся научно-технической революцию в военном деле. Основное внимание перемещалось с традиционных видов оружия и техники на атомное и управляемое оружие, радиолокацию, вычислительные средства. А в части обычной артиллерии, как показали свершения второй половины XX века, принципиальные новшества удалось внедрить только по двум направлениям — при создании гладкоствольных противотанковых и танковых пушек, а также при разработке сверхскорострельных малокалиберных зенитных и авиационных систем.

Внимание Д.Ф. Устинова к ракетной технике не было пламенной любовью с первого взгляда. На уже упомянутом заседании Государственной комиссии по реактивной технике 25 июля 1945 г. он взялся только за активно-реактивные боеприпасы — обычные артиллерийские снаряды, но снаряженные небольшим пороховым ракетным двигателем, дополнительно разгоняющим его после вылета из ствола. На последующем августовском заседании комиссии он проявил готовность приступить также и к работам по наземным средствам зенитных ракетных комплексов, конструктивно близким к обычным зенитным пушкам.

Но в конце 1945 г. отношение Дмитрия Федоровича к ракетам радикально изменилось. Дальновидно оценив перспективность ракетного оружия, Устинов по собственной инициативе 30 декабря 1945 г. приказом № 463 организовал на артиллерийском заводе № 88 в подмосковном Калининграде (станция «Подлипки», ныне — город Королев) КБ по так называемой «новой технике» во главе с конструктором-артиллеристом П.И. Костиным.

Завод № 88 возник в 1942 г. после ликвидации непосредственной угрозы захвата Москвы немцами. Разместили его в уже имеющихся корпусах на территории, ранее занятой эвакуированным в Свердловск заводом № 8, созданным в начале Гражданской войны с привлечением вывезенных из Петрограда оборудования, рабочих и инженеров старинного артиллерийского завода «Арсенал». В довоенные годы на заводе № 8 работал крупнейший советский конструктор артиллерийского вооружения В.Т. Грабин. В послевоенный период для Грабина выделили территорию на противоположной стороне Ярославской железной дороги.

Таким образом, к освоению немецкого ракетостроения, помимо официально привлеченного Б.Л. Ванникова, фактически подключился и не менее влиятельный Д.Ф. Устинов. Соответственно, сформировались два технических центра, куда из Германии отправлялись эшелоны с трофейными образцами и документацией, — боеприпасный завод № 70 и артиллерийский завод № 88.

Весной 1946 г. на заводе № 88 конструктор-артиллерист П.И. Костин старательно изучал поставленные без аппаратуры системы управления «Фау-2», а также зенитные управляемые ракеты «Вассерфаль» и «Рейнтохтер», неуправляемую зенитную жидкостную ракету «Тайфун». Одновременно он подбирал кадры в свое КБ. К декабрю 1945 г. из предусмотренных наркомовским приказом 250–300 сотрудников в штате состояло всего восемь человек. Предание приписывает Костину простодушный ответ на вопрос Устинова — «Справитесь?» — «Да, если дадите двадцать электриков!»

Между тем планы по задействованию Минсельхозмаша на освоение «Фау-2» также оставались в силе. Еще в начале мая 1946 г. Кирпичников представил Берии справки Госплана с анализом состояния работ по освоению трофейной ракетной техники и с предложениями по дальнейшей деятельности. Госплан предлагал заводу № 88 освоить производство зенитных ракет — управляемых «Вассерфаля», «Рейнтохтера» и жидкостного варианта неуправляемого ^Тайфуна» с тем, чтобы представить их на испытания в конце 1946 г. — середине 1947 г. Конструкторское бюро на заводе № 70, по-видимому, не вызвало особого доверия как по численному составу (всего 29 человек), так и по своему «руководителю» — Сильванскому, официально никем не назначенному. Госплан предложил возложить воспроизводство немецких пороховых ракет, крылатых ракет и управляемых бомб на другие организации Минсельхозмаша.