Техника и вооружение 2009 05

Но все же основные особенности немецкой ракеты, по возможности, копировались без изменений. Устное предание повествует о неком маленьком кронштейне на стабилизаторе ракеты, назначение которого стало неразрешимой загадкой для конструкторов из Подлипок. Тем не менее кронштейн ввели в «советскую» документацию. При очередном контакте с вывезенными в Советский Союз немцами наши конструкторы поинтересовались назначением непонятной детали. Ответ оказался неожиданно прост: это был крючок, на который аккуратный немецкий солдат мог повесить шинель, если ему пришлось снять ее для того, чтобы протиснуться через критическое сечение в камеру ракетного двигателя при установке устройства зажигания.

Одновременно с ракетой было изготовлено и наземное оборудование, в ряде случаев — с заметными отличиями от немецких прототипов. В частности, грунтовый лафет (установщик 8У22) весил 12,5 т — на 3 т тяжелее немецкого «мейлервагена», так как заказчик задал его конструкторам завышенный вес незаправленной ракеты — 5 т, т. е. на тонну больше, чем у «Фау-2». В состав установщика входили размещенная на трехосной ходовой части рама с выносными винтовыми опорами, стрела для укладки ракеты с площадками обслуживания и элементами заправочного оборудования, гидравлический механизм подъема стрелы.

Как и обычные пушки, которые, как известно, «к бою едут задом», ракета транспортировалась на установщике в положении «хвостом вперед». Прибыв на позицию, тягач останавливался в 15–20 м от стартового стола. Непосредственно к стартовому столу установщик буксировался идущим со смещением вбок автомобилем, при этом подруливание осуществлялось личным составом вручную, разворотом дышла двух поворотных осей. После выставки на винтовые опоры части лафета, ближней к пусковому столу, бойцы, используя ломы как рычаги, немного подвигали стартовый стол для точного совмещения его тарелей с опорными пятами ракеты. Далее ракету устанавливали в вертикальное положение. Один из номеров расчета, поднявшись по скоб трапу на стреле установщика, размещал площадку обслуживания у головной части. После этого стрелу опускали, а установщик откатывали вручную на 1,2–1,5 м. Затем стрела вновь поднималась, развертывались закрепленные на ней площадки обслуживания. Начиналась подготовка ракеты к пуску. При этом использовалось размещенное на установщике оборудование: баллоны со сжатым воздухом и шланги для его подачи, трубопроводы и заправочные горловины жидкого топлива, пневмощиток и другие средства и устройства.

С.П. Королев (справа) и Н.А. Пилюгин во время испытаний на полигоне Капустин Яр. 1948 г.

Пуски «отечественных» ракет начались в том же Капустином Яре спустя почти год после испытаний немецкого прототипа. Серия испытаний Р-1 прошла с далеко не блестящими результатами. 17 сентября 1948 г. первую ракету удалось отправить в полет только с третьей попытки, в нештатном режиме. Оператор вручную насильно удерживал от сброса реле пускового пульта. Эта ракета начала отрабатывать заклон в сторону цели сразу же после отрыва от стартового стола. В результате сам стартовый стол был сдут и отброшен в сторону на 20 м, так как струя двигателя била в него не вертикально, а наклонно. Ракета врезалась в землю в 10 км от стартовой позиции. Наиболее вероятной причиной аварии стала не вполне продуманная доработка «контакта подъема» на стартовом столе, предпринятая после двух неудачных попыток пуска. В результате контакт сработал сразу после включения двигателя, а не по факту отрыва ракеты от стола. Программный механизм гирогоризонта начал функционировать раньше времени и к моменту фактического отрыва ракеты от стола уже выработывал команду на заклон траектории.

При последующих попытках пуска ракеты зачастую категорически отказывались лететь. В результате '-хлопка», происходившего в двигателе при его запуске, терялись контакты в разъеме электрических цепей, связывающих наземную и бортовую аппаратуру. В конечном счете, до прекращения пусков 5 ноября из 12 ракет удалось запустить всего 9, из которых только одна, стартовавшая 10 октября, достигла района цели. Неудачи преследовали испытателей. Одну из так и не взлетевших ракет прострелил в туманную ночь беспричинно всполошившийся часовой.

Тем не менее, стремясь авансом поддержать столь перспективное направление развития военной техники, Государственная комиссия, возглавляемая начальником Главного управления реактивного вооружения Сергеем Ивановичем Ветошкиным, оформила в целом положительное заключение по испытаниям ракет первой серии. Прошел еще год, и с 10 сентября по 23 октября 1949 г. в Капустином Яре провели летные испытания ракет Р-1 второй серии.

При подготовке этих ракет были предприняты все меры по повышению надежности, в первую очередь — в части рулевых машинок и электрических схем. Большую помощь оказало опытное производство ОКБ авиационного конструктора С.А. Лавочкина, где прошли стажировку полсотни инженеров и мастеров подпипкинского (бывшего артиллерийского) завода. Вместо телеметрической системы «Бразилионит» (отечественной 8-канальной версии немецкой 4-канальной «Мессины») применили более совершенный «Дон», наземное оборудование которого впервые включало экраны для наглядного отображения текущей поступающей информации. В двигателе заменили материал внутренней стенки камеры, доработали конструкцию соплового аппарата турбонасосный агрегат.

Из десяти пристрелочных и 10 зачетных ракет 16 благополучно попали в заданный прямоугольник у цели. Две ракеты подвел гироинтегратор. На одной из них он был неверно настроен, на второй — преждевременно запустился все от того же «хлопка» при включении двигателя. Другую ракету загубили при заправке: из-за неисправности дренажного клапана лопнул переполненный бак окислителя. Еще на одном изделии хлопок двигателя вызвал разгерметизацию топливных коммуникаций. Тем не менее, исходя из успешности 80 % пусков, Р-1 [была принята на вооруже-; ние постановлением правительства от 20 ноября 1950 г.

Надо отметить, что в первые годы после организации полигона Капустин Яр летные испытания баллистических ракет на нем проводились своеобразными сессиями продолжительностью до двух-трех месяцев и, как правило, осенью. Возможно, учитывалась и абсолютная неприспособленность полигона для проживания в суровые времена года прибывавших на пуски многочисленных команд представителей промышленности и военных. Не было и уверенности в морозостойкости разработанной немцами матчасти. Но жизнь постепенно налаживалась: в 1949 г. приняла первых постояльцев гостиница, заработала столовая.