История Авиации 2000 06

Дата Число самолетов

01.09.39 2618 *[21]

16.09.39 3298 ** [22]

17.09.39 Свыше 2000 [23]

На начало 10.39 3727 *** [24]

* Без У-2, ДИ-6, Р-10 (с учетом двух последних типов – до 2700-2750 самолетов)

** С учетом авиации АОН.

*** С учетом прибывших резервов.

Части Кол-во и тип самолетов

ИАП 7 (И-16)

ЛБАП 2 (P-5/P-Z)

СБАП 2 (СБ)

ШАП 2 (ДИ-6/Р-5)

Отд. АЭ 2 ДИЭ + 1 ДРАЭ

ВСЕГО 13 АП + 3 АЭ

Наряду со скоростными бомбардировщиками СБ в советско-польской войне активно применялись и многоцелевые бипланы P-5/P-Z.

Части Тип сам-ов

15-й ИАП И-16

5-йиб-йЛБАП P-5/P-Z

4-яи10-яДИЭ И-15бис

4-я ДРАЭ СБ

Всего сам-ов 136

Кроме фронтовой авиации и авиачастей, приданных армиям, необходимо также учесть авиационные эскадрильи, взаимодействующие с корпусами. Так, действия 15-го танкового корпуса Дзержинской конно-механизированной подвижной группы (КМГ), который насчитывал 461 танк БТ и 122 бронеавтомобиля, обеспечивались одним звеном самолетов У-2 и двумя звеньями самолетов Р-5 [34]. В целом же с воздуха КМГ непосредственно поддерживали два истребительных авиаполка, а также по одному скоростному бомбардировчному и штурмовому авиаполку [35]. Поэтому упомянутая эскадрилья не просто была передана в корпус из состава авиации, обеспечивающей КМГ, а являлась вполне самостоятельной единицей.

Вообще вопрос о структуре задействованных против Польши авиасил РККА остается открытым. Сошлюсь на мнение В.Р.Котельникова: «Четкого представления о структуре сил нет. Дело в том, что документы многих соединений КОВО и БВО не сохранились. Я не нашел сводного отчета о кампании, хотя он готовился. Увццел лишь отчеты по установленной форме некоторых авиачастей, предназначенные для статистической обработки. По-моему, силы состояли из ВВС Украинского и Белорусского фронтов. Из отчетов армейских групп есть только отчет 6А (Волочиской группы). Понять из него, включались ли приданные эскадрильи в ВВС фронтов и лишь оперативно подчинялись группе, или входили в нее – невозможно» [36]. Помимо непосредственно задействованных в боевых действиях, также имелись части, находившиеся в резерве. «О том, что резервы были, свидетельствует то, что многие части в боевых донесениях не упоминались», – отмечает В.Р.Котельников.

Отметим, что кроме ВВС РККА в против Польши была задействована и авиация погранвойск НКВД СССР. Согласно постановления Политбюро ЦК ВКП(б) об авиаотрядах НКВД от 29.07.39 г. создавались эскадрильи 12-самолетного состава, объединенные в авиабригаду погранвойск НКВД. Численность погранавиации на 1939 г. устанавливалась в 115 самолетов и 2800 человек личного состава [37]. В донесение Главного управления погранвойск НКВД СССР о боевых действиях погранотрядов Киевского округа от 18 сентября 1939 г. сообщалось следующее о положении в Олевском отряде: «По новым данным Сарны полностью не заняты. Левая группа подошла к Костополь. В район Сарны для связи со штабом дивизии вылетело звено самолетов»[38].

Для войны с Польшей командование ВВС предполагало использовать и самых лучших советских летчиков, имевших боевой опыт. Из района реки Халхин-Гол, где, вплоть до середины сентября 1939 г. шли ожесточенные бои между японскими и советскими войсками, срочно была переброшена на западные границы СССР группа летчиков-асов. Герой Советского Союза генерал-майор авиации Б.А.Смирнов описывал свое недоумение, когда в самый разгар боев с Японией ему и его боевым товарищам Г.К.Жуков приказал срочно вылетать в Москву. Как позже вспоминал Б.А.Смирнов, летчиков вызвали в Кремль и И.В.Сталин изъявил желание поговорить с несколькими из них в своем кабинете. «Смушкевич выделил из группы шесть или семь человек: Лакеева, Кравченко, Душкина, меня, Г/сева и еще одного-двух летчиков – сейчас уже не помню кого», затем И.В.Сталин сообщил, что «какому из нас придется принять участие в операции по освобождению западных областей Белоруссии и Украины, которую в ближайшие дни надлежит выполнить частям Красной Армии» [39]. В эту группу также входил лучший советский летчик-истребитель – дважды Герой Советского Союза С.И.Грицевец. Но он погиб на аэродроме в результате авиакатастрофы за день до начала войны против Польши [40].

По данным советской разведки, в составе польской авиации к началу Второй Мировой войны насчитывалось около 1600 самолетов всех типов, в том числе – около 1200 в боевых частях. Считалось, что за первые две недели боев с Германией было потеряно до 800 самолетов. К началу выступления советских войск 17 сентября 1939 г., штаб ВВС РККА считал польскую авиацию вполне боеспособной [41].

Согласно данным польского исследователя Ежи Павляка, военная авиация Польши насчитывала только 771 самолет (с учетом резерва, учебных и ремонтирующихся) [42], но, как указано в монографии Анджея Пжедпельски «Авиация Войска Польского 1918-1996», на 1 сентября 1939 в составе боевых частей (вместе с морской авиацией) находилось лишь 404 исправные машины [43]. Как видим, реальная численность и боеспособность польской авиации была значительно ниже соответствующих советских оценок. Во время боев в периоде 1 по 17 сентября 1939 г польские ВВС потеряли от разных причин 362 боевых самолета [44]. И хотя цифры потерь также значительно уступали данным, которые наша разведка предоставила высшему руководству страны, польская авиация накануне советского наступления была, по сути, обескровлена. Подобное положение не могло исправить, и незначительное пополнение самолетов, которое за это время пришло в войска (63 машины) [45]. По оценке Рышарда Шавловски численность польской авиации в восточных районах накануне советского наступления составляла всего около 100 самолетов [46].

Оставляло желать лучшего и техническое состояние польского авиапарка. Английский историк Лен Дейтон справедливо заметил: «Польская армия, особенно авиация, сражалась стойко, но она не имела оснащения для того, чтобы вести современную войну» [47]. «Авиационная промышленность производила различные типы самолетов, но лишь немногие из них соответствовали тогдашнему мировому уровню. Таким требованиям отвечал производившийся в 1938 г. бомбардировщик «Лось», а вот производство современных истребителей «Ястреб» и «Сокол» должно было начаться соответствено только в 1940и 1941 гг.», – указывал профессор современной истории Краковского университета Мариан Згорняк [48]. В результате, польская авиация ощущала острую нехватку в современных истребителях. Состоявшие на вооружении истребители PZL Р. 11 развивали скорость не более 375 км/час [49]. Подобное обстоятельство значительно затрудняло возможность перехвата скоростных самолетов, например – основного советского бомбардировщика СБ. Кроме того, из-за отсутствия истребительного прикрытия эффективность действий польской бомбардировочной авиации практически была сведена к нулю – основной польский бомбардировщик – PZL Р.23 «Карась» имел невысокую скорость – 319 км/час и был чрезвычайно уязвим для современных истребителей [50].