Авиация и космонавтика 2010 10

Трудно установить, какими соображениями руководствовался Дмитрий Павлович Григорович (родственник известного писателя Д.В.Григоровича, автора многих произведений, в том числе на морскую тематику) обративший всё своё умение и талант на создание гидросамолётов.

По обмерам лодки «Доннэ-Левек» к осени 1913 г. Григорович построил опытную лодку М-1, внеся существенные конструктивные доработки для повышения аэродинамических и мореходных качеств: укоротил корпус лодки, носовую часть сделал килеватой (у прототипа она плоская); днище в районе редана сделал вогнутым; профиль крыла, приблизил к профилю крыла «Фарман-XVI».

Первая летающая лодка М-1 поступила на испытания в июне 1914 г. Лейтенант Кульнев выполнил на ней полёт продолжительностью 32 мин. и набрал высоту 600 м. Самолёту присвоили флотский кодовый номер Щ-1. Ещё до испытаний выявились недостатки лодки: слабый корпус, ненадёжная моторная рама и другие. Решили после поступления более совершенного образца перевести её в учебные. Но судьба самолёта решилась раньше. 2 декабря её разбил на посадке лейтенант А.А.Тучков, возглавлявший Воздухоплавательное отделение Морского генерального штаба, пожелавший научиться летать. Полёт состоялся на 2-й авиастанции в Кильконде (о.Эзель). При заходе на посадку самолёт, пилотируемый Тучковым, по всей видимости, потерял скорость и зацепил правой консолью за землю. Самолёт развернуло на 45 град, он столкнулся с землёй и разрушился, после чего был списан. Лётчик отделался небольшими повреждениями.

Следующий самолёт Григоровича М-2 также не оправдал надежд, а морское ведомство не располагало объективными данными о его характеристиках.

С началом войны положение осложнилось, и капитан 2-го ранга Б.П. Дудоров от безысходности обратился к руководству с просьбой приобрести у ПРТВ и РБВЗ все гидросамолёты как построенные, так и подготовленные к сборке. Соответственно, С.С.Щетинин распорядился выпустить четыре летающие лодки, официальный контракт на постройку которых заключили ещё 29 июня. Эти лодки и считаются промежуточными образцами: М-2, М-3 и М-4. Первая из них – М-2 поступила на Опытную станцию в Гребном порту С-Петербурга 18 августа 1914 г, а через тринадцать дней, пилотируемая лётчиком-испытателем П.В.Евсюковым потерпела катастрофу. Расследование не выявило причину катастрофы и после внесения некоторых изменений в конце ноября новую лодку направили на 3-ю морскую станцию в Ревель, а затем доставили и вторую лодку 24 апреля 1915 г. Два самолёта, облётанные лётчиком- испытателем ПРТВ Я.И.Седовым- Серовым и лейтенантом И.И.Кульневым включили в состав авиационной части службы связи Балтийского флота, присвоив им номера Щ-2 и Щ-3.

По просьбе черноморцев и после переговоров с шефом русской авиации великим князем Александром Михайловичем, две оставшиеся от контракта лодки направили 10 марта 1915 г. на Чёрное море. По завершении испытаний им присвоили бортовые номера 29 и 30. Первая из них, базируясь на авиатранспорте «Император Николай I» с экипажем: подпоручиком по адмиралтейству А.Е. Жуковым и прапорщиком артиллерии С.Н.Корсаковым, участвовала в рейде к Босфору 12 апреля 1915 г., и предприняла атаку бомбами турецкой канонерской лодки класса «Бурак Рейс».

В Журнале заседаний авиационного комитета Службы связи Чёрного моря за 24 апреля 1915 г. приводятся некоторые данные по результатам испытаний летающей лодки М-2: «Испытание лодки завода Щетинина в открытом море 12 апреля на волне дали следующие результаты: на разбеге её не заливало, лодка с полной нагрузкой быстро оторвалась, хорошо взяла высоту. По осмотре лодки воды в ней не оказалось и лётчиков нисколько не заливало, хотя пришлось прыгать с волны на волну. Считая это испытание тяжелым и выполненным отлично, авиационный комитет признаёт лодку Щетинина гораздо лучше, нежели лодку ФБА. К недостаткам этой лодки относится скверный способ обшивки, так как на другой лодке при хорошей посадке отстали листы фанеры». Но жизненный цикл этого варианта лодок оказался коротким: лодку №30 списали в октябре; на Балтике Щ-2 и Щ-3 использовались до зимы 1915-1916 гг. после чего с них сняли двигатели.

(Продолжение следует)

Андрей Харук

В этом году состоялось по-своему знаменательное событие: французский флот окончательно снял с эксплуатации последние вертолеты «Супер Фрелон». Так завершилась карьера (сразу оговоримся, завершилась на европейском континенте) самого тяжелого вертолета французской разработки, прототип которого впервые поднялся в воздух полвека тому назад. Несмотря на это, «Супер Фрелон» для российских любителей авиации остается не очень известным летательным аппаратом. Однако он заслуживает более пристального внимания, поскольку история его создания и конструкция довольно интересны, а в долгой карьере был целый ряд эпизодов боевого применения.

Франция по праву считается одним из лидеров мирового вертолетостроения. Во многом такое положение стало плодом активной позиции правительства, стимулировавшего собственное вертолетостроение. Применив в широком масштабе вертолеты во время войны в Алжире, французское военно- политическое руководство уделяло самое пристальное внимание развитию этого вида техники. Начав с лицензионного выпуска вертолетов американской разработки, французская промышленность уже во второй половине 50-х гг. сумела наладить массовое производство весьма удачных легких геликоптеров «Алуэтт». Класс средних машин был представлен строившимся по лицензии S-58. Но военные были заинтересованы и в более тяжелых геликоптерах. Уже в 1955 г. французское военное ведомство обратилось к авиационным фирмам с запросом предложений по проекту вертолета тяжелого класса. Предполагалось, что новая машина будет по-настоящему многоцелевой – на нее предусматривалось возложить не только транспортно-десантные задачи, но и эвакуацию раненых, проведение поисково-спасательных операций. Более того, вертолет предполагалось применять и в интересах ВМС – для борьбы с вражескими субмаринами и для траления мин. Обязательным было требование использования турбовальных двигателей, в то время приходивших на смену поршневым.

Единственной отечественной компанией, способной взяться за решение поставленной задачи, было объединение SNCASE («Общество авиастроительных заводов Юго-Востока»), постепенно формировавшее свою специализацию именно как вертолетостроительная фирма. Его конструкторы под руководством Шарля Марчетти и Эмиля Вонгерихтена предложили проект SE.3200. Специалисты SNCASE отказались от широко применяемой в то время для тяжелых вертолетов двухвинтовой продольной схемы (вспомним хотя бы работы Фрэнка Пясецки, компании «Боинг Вертол», а также британской фирмы «Бристоль»), предложив одновинтовой геликоптер с четырехлопастными несущим и рулевым винтами. «Изюминкой» проекта стало применение сразу трех ТВД Турбомека «Турмо II» мощностью по 750 л.с. Благодаря этому конструкторы рассчитывали повысить безопасность полета – ведь вертолет получал возможность осуществлять крейсерский полет при одном отказавшем двигателе. Взлетную массу машины заказчик «волевым решением» определил в 4500 кг. Конструкторы утверждали, что этот показатель явно занижен, но представители ВМС настояли на ограничении взлетной массы, дабы обеспечить базирование на кораблях. Длина фюзеляжа вместе с хвостовой балкой, согласно проекту, составляла 14,8 м, ширина – 2,55 м, высота – 2,3 м. Объемистая грузопассажирская кабина была рассчитана на 28 чел, а большой люк и аппарель в хвостовой части позволяли загрузить в вертолет два джипа. Запас топлива составлял 1500 л. Поначалу проект назвали «Супер Алуэтт», но вскоре название сменили на «Фрелон» («Шершень»).