Авиация и космонавтика 2005 10

Система управления огнем и навигационная система были завязаны в единый комплекс, известный под наименованием «Тандерстрик». Система «Тандерстрик» обеспечивала автоматическое бомбометание с различных видов маневра в простых и сложных метеоусловиях.

Пространственная ориентация самолета определялась с помощью курсовертикали фирмы Лир.

Автопилот Дженерал Электрик FC-5 работал в режимах стабилизации барометрической высоты полета и числа М. Автопилот обеспечивал самолетовождение по заданному маршруту в ортодромической системе координат.

В состав приборного оборудования были включены новейшие на тот период приборы с ленточными шкалами – указатель числа М, указатель высоты и вертикальной скорости.

Вооружение

На самолете была стационарно установлена шестиствольная автоматическая 20-мм пушка М-61 «Вулкан» скорострельностью 6000 выстрелов в минуту. Скорострельность удалось повысить (штатная скорострельность пушки «Вулкан» 4000 выстрелов в минуту) за счет использования двухленточного питания. Привод вращения блока стволов гидравлический. Боекомплект 1029 снарядов обеспечивал непрерывную стрельбу в течение 11 секунд.

Для наружной подвески вооружения имелось пять пилонов: один центральный подфюзеляжный и четыре подкрыльевых. Мосса подвесного вооружения 5400 кг (F-105B) или 7800 кг (F-105D).

Размах крыла, м 10,64 10,64

Длина, м 20,43 21,06

Высота, м 6,01 6,15

Площадь крыла, м 2 35,81 35,77

Масса пустого, кг 12700 12880

Взлетная масса, кг

нормальная 17250

максимальная 23 830 24 500

Макс, посадочная масса, кг 23150

Мосса полезной нагрузки 4000

Макс, скорость на

большой высоте M ss 2,1 М=2,25 Макс, скорость

у земли, км/ч 1376 1531

Скороподъемность, м/с 175 162

Макс, дальность полета, км 4000 3330

А .А. Щербаков

Виктор Алексондрюк и Александр Васько

В комнате Боевой славы полка, В. И. Алексондрюк, И.Н. Кожедуб и А.Ф. Васько 23 марта 1968 г.

1945 год. Висло-Одерская операция. Почти нод аэродромом группа наших и немецких истребителей ведут бой, хорошо видимый с земли. От группы отходят два 'Мессершмитта", их преследует пара "лавочкиных". Расстояние между ними хотя и медленно, но сокращается. Еще немного и можно стрелять. Но ведущий "лавочкиных", не дождавшись нужной дистанции огня, энергично отваливает вверх. Ведомый следует за ним.

Через несколько минут посадка, и к ведущему Ла-7 Виктору Александрюку подходит командир полка.

– Витя! Ну почему же не сбил?

– Товарищ полковник, а если бы сзади была другая пара 'мессеров", то сбили бы Васька.

– Но сзади никого не было.

– Это Вы видели, что не было, а я не видел.

В это время подошел замполит и поставил вопрос жестче:

– Почему не уничтожил врага?

Виктор, стоявший поначалу смирно, после выступления замполита засунул большой палец за ремень, а носком сапога начал выковыривать из земли какой-то камешек и всем своим видом показал, что дальнейший разговор нецелесообразен. Упрек начальства произвел но Витю столь большое впечатление, что он продолжил высказывания уже вечером дома.

Весьма эмоционально он отозвался о начальстве с употреблением неформальной лексики, несколько многословно сформулировав мысль, высказанную еще Шота Руставели:

– Каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны.

Главная же его мысль заключалась в том, что Васько ему дороже дюжины сбитых немцев и дороже орденов, и он его под удар никогда не подставит, что бы там ни говорило начальство.

Виктор Алексондрюк и Александр Васько начали воевать с 1941 года, а в 1943 война свела их в истребительную пару, которую они сохранили до самого конца войны.

Оба были опытными боевыми летчиками. Обоим неоднократно предлагали повышения в должности, но они их упорно отклоняли, так как тогда была бы нарушена их пара. Это не были ведущий и ведомый, старший и младший, командир и подчиненный.

Это был единый боевой организм.

Они эффективно, хорошо воевали, но забота о жизни напарника в бою была основой их успеха. Когда представлялась возможность, ведущий уступал ведомому возможность решающего удара. Поэтому у них было одинаковое количество сбитых самолетов.

Командир корпуса Евгений Яковлевич Савицкий, сам активно летавший ас, иногда брал Александрюка и Васько в боевые вылеты. Так была безупречна их репутация надежного щита.

Позже, знакомясь с литературой о немецких летчиках-истребителях, я узнал, что в части, где служили лучшие асы Люфтваффе, было такое же отношение к ведомым, как у Александрюка и Васько. Вероятно, это был важный закон воздушной войны. Функциональное взаимодействие должно быть важнее должностной иерархии.

Обоим – Виктору и Александру, ведущему и ведомому, было присвоено звание Героев Советского Союза. Другого такого случая я не знаю. Многие ведомые известных асов стали Героями Советского Союза, но уже после того, как, приобретя опыт, сами становились ведущими. А вот чтобы сразу и ведущему, и ведомому – такого, кажется, не бывало.

И вот, при такой согласованности в воздухе, на земле у них было одно постоянное несогласие. Взгляните на фото. На крыле "Лавочкина", в кабине которого находится Васько, сидит медведь. Это не фотомонтаж. Это живая медведица, эпизод нашей фронтовой жизни. Шеф полка маршал А.А. Новиков привез с карельского фронта и подарил полку маленькую медведицу по кличке Зорька. Она жила в комнатах, где находились летчики, и ела в лётной столовой, где её обильно угощали. В обед ей подавали целый таз компота, который она предпочитала другим яствам. Выходя на прогулку, летчики брали её с собой и она бегала за нами как собачка. Однажды в деревне, это было в Польше, на неё шипя и вытянув шеи двинулись гусаки. Она в страхе бежала, ища защиты у друзей лётчиков. Зорька любила, чтобы с ней играли и боролись, и требовала это, хватая нас за ноги. Но через несколько минут игры она теряла чувство юмора, сердилась и могла оцарапать и укусить. Игру нужно было вовремя прекращать.

«Зорька проверяет дежурное звено».

Не всем лётчикам это забавное существо нравилось. Ночью Зорька залезала к кому-нибудь на койку, ложилась на ноги и начинала сосать лапу громко урча, а весила она более пятидесяти килограмм. После тяжелого боевого дня не всем летчикам спалось, а тут еще такое соседство. Но попытка прогнать Зорьку была иногда чревата с её стороны агрессивными действиями. Но некоторые лётчики её любили и прощали когтистую лапу и зубы, поскольку она скрашивала наш фронтовой быт. Виктор в Зорькин адрес постоянно ворчал и считал присутствие медведицы в полку начальнической блажью. Александр же был другом Зорьки и, хотя часто ходил с искусанными руками, и в рваной одежде, не одобрял антипатии к Зорьке своего ведущего.