Авиация и космонавтика 2009 05

Летом 2001 г., после прибытия корабля в Китай, правительство КНР постановило переоборудовать его в музей. В 1994 г. Китай купил ТАКР "Минск" и недостроенный "Варяг". По планам строительства флота к 2015 г. китайцы планируют иметь в составе ВМС два авианосца и два-три вер- толётоносца. По некоторым данным, к строительству своего авианосца китайцы уже приступили, второй, по своим характеристикам весьма похож на "Варяг", а в качестве вертолётоносцев прекрасно подходят "Минск" и "Киев". Фактически Китай получил весь авианосный флот ВМФ России.

Чётвёртый корабль этой серии "Адмирал Горшков", сданный флоту в 1987 г., реально прослужил пять лет и совершил лишь один дальний поход в Средиземное море. Когда 2 февраля 1992 г. корабль подошёл к причалам мурманского судоремонтного завода "Севморпуть", никто не думал, что навигационный ремонт затянется на много лет. С сентября 1996 г. деньги на ремонт крейсера перестали поступать, а ведь год стоянки корабля в доке обходился порядка 20 млн. долларов.

После посещения корабля индийскими адмиралами в 1996 г. стало ясно – он выставлен на продажу. Возможно, ТАКР "Адмирал Горшков" повезло (но не российскому ВМФ), когда в подписанной декларации о стратегическом партнёрстве между Россией и Индией поставили точку в его драматической судьбе. После модернизации палубы на корабле должны были разместиться 16 самолётов МиГ-29К и несколько вертолётов. Руководители полагали, что контракт России выгоден, так как Индия приобретает не только корабль, но и самолеты МиГ-29К, а поскольку модернизировать крейсер предполагалось в Северодвинске, предприятие может, наконец-то получить деньги.

А ведь в своё время рассматривались различные варианты дальнейшего использования ТАКР "Горшков", по поводу чего даже состоялось заседание Госдумы. В качестве первого варианта предлагалась глубокая консервация, пока не появятся средства на ремонт. Мировой опыт давал этому ряд примеров, когда консервировались, а затем модернизировались и вводились в боевой состав корабли, участвовавшие во Второй мировой войне. Без особых доработок на СФ считали возможным переоборудовать ТАКР в противолодочный, посадив на него группу вертолётов. И наконец, по варианту, предложенному Санкт-Петербургским Невским проектно- конструкторским бюро (НПКБ), предлагалось модернизировать корабль в авианосец с трамплинным взлётом и аэрофинишёрной посадкой для самолётов МиГ-29. Впрочем, средств на такую модернизацию не было.

Создавалось впечатление, что первые авианесущие корабли программировались на бесперспективность, они должны были "показывать флаг", а это далеко не боевые качества. Именно такое заключение можно сделать из анализа их боевых возможностей и состава вооружения. Не исключено, что положение было поправимо, но некогда великая держава к этому времени развалилась на отнюдь не дружественные государства. Следовало не поддаваться амбициям, а всесторонне оценить: способна ли страна с разрушенной экономикой содержать и эксплуатировать авианосцы.

(Продолжение следует)

Александр ЩЕРБАКОВ

Нашему летно-испытательному институту поручено испытать на штопор первую модификацию МиГ-21. Срок жесткий. Нужно спешить. Тогда все время спешили. Иначе было нельзя. Достаточно вспомнить политическую обстановку в стране и в мире: пятидесятые, шестидесятые, семидесятые годы. Чередование международных кризисов, возникновение военных конфликтов и очагов напряженности. А что нужно при этом для безопасности страны? В первую очередь – боевая техника, самолеты в том числе. А самолеты должны быть надежными. В частности, должны хорошо выходить из штопора. Для этого нужно было провести летные испытания на штопор.

В ЛИИ тогда было два мастера таких испытаний: Сергей Анохин и Яша Верников. Оба были уже в возрасте, поэтому руководство решило готовить им смену. Выбор почему-то пал на меня. Так я стал их преемником.

Полетам самолета на штопор предшествуют испытания динамически подобной модели в специальной аэродинамической трубе ЦАГИ. Затем самолет оборудуют средствами аварийного вывода из штопора, на случай если будет невозможно остановить штопор рулями. Ну и, разумеется, на самолет устанавливают комплекс приборов-самописцев с большим перечнем регистрируемых параметров. Так по плану. Но мы-то торопились…

Испытания в ЦАГИ проведены, правда, обработка результатов испытаний весьма трудоемка, и официальное заключение ЦАГИ пока еще не получено. Зато самолет в ЛИИ уже оборудован системой управления противоштопорными ракетами и готов к полету. Другое дело, что ракеты делает специализированная фирма, но она их еще не поставила. Можно ли начать летные испытания? Руководство считает – можно, я тоже.

И полеты начались. Вопреки надеждам самолет вошел в плоский штопор, вывод из которого может быть возможен, а может быть, и нет. В методике испытаний есть понятие: «запаздывание при выводе из штопора». Возможное запаздывание оговорено в задании на полет. Летчик должен терпеливо выждать оговоренное количество витков штопора и секунд, прежде чем предпринимать повторную попытку вывода рулями или использовать ракеты. Я так и поступил. Выждал, сколько требовалось, и снова дал рули на вывод. Но самолет на мои действия не реагировал. Я с тоской посмотрел на две кнопки с надписями «вывод из левого штопора», «вывод из правого». Кнопки были, но ракет-то, не было.

А самолет идет к земле со скоростью сто метров в секунду. На все размышления и мудрствования имеется около ста секунд, двадцать уже истрачены. Мое внимание на пределе. Самолет в штопоре колеблется. Я понял, а скорее, «проинтуичил», что рули нужно отклонять в такт с колебаниями штопора. В общем, очередная попытка вывода штопорное вращение остановила, но высота подошла уже к той, на которой пришлось катапультироваться.

Говорят, если опытный самолет плохо выходит из штопора, это уже проблема для его создателей… Но у руководства появилась мысль, что дело не в самолете, а в Щербакове. Мал опыт, что-то сделал не так.

Сомнения тревожат и меня. Вскоре принимается решение повторить полет Анохину, но уже с ракетами.

Вывести самолет из штопора рулями Сергей Николаевич тоже не смог и воспользовался ракетами. Были расшифрованы приборы-само- писцы, подтвердившие, что самолет вошел в плоский штопор. Подтвердилась также правильность моих действий. Тут подоспело и заключение ЦАГИ о неблагоприятных характеристиках штопора и необходимости доработок самолета. Кстати, Сергей Николаевич дал блестящую оценку моим действиям, правда, в выражениях, не соответствующих нормам литературного языка.