Авиация и космонавтика 2005 02

В июле вышли на летные испытания первые опытные самолеты с М-82: очередной 3-й опытный экземпляр И- 185 и МиГ-9 (такое обозначение получил МиГ-3 с М-82). Первый вылет на И-185 с М-82 совершил (по данным В. П. Иванова) 21 июля летчик- испытатель П. Е. Логинов, на первом опытном экземпляре МиГ-9 (по данным Е. А. Арсеньева) – 23 июля 1941 года летчик-испытатель М. И. Марцелюк. В июле же начались и летные испытания Су-2 с М-82 – летчик-испытатель Н. Д. Фиксон. Испытания этих машин были сосредоточены в ЛИИ.

Как же были выполнены винтомоторные группы и установки вооружения на этих самолетах?

Капот И-185 типа NACA имел традиционную схему охлаждения воздушного мотора: регулируемые из кабины жалюзи на входе и кольцевая юбка на выходе. Всасывание осуществлялось через два патрубка, проходящих внутри капота, выхлоп – двумя коллекторами, выходящими назад по бокам фюзеляжа. Маслорадиатор был расположен под кабиной в специальном туннеле. Вооружение состояло из трех синхронных пушек ШВАК, одна из которых стояла сверху мотора по оси самолета, две другие располагались справа и слева снизу по бокам мотора. Такое мощное синхронное пушечное вооружение было выполнено в СССР впервые.

Капотировка мотора на МиГ-9 была выполнена в целом похоже, но два всасывающих патрубка проходили сверху капота, а два 8-дюймовых маслорадиатора были подвешены в общем туннеле, снизу мотора. Вооружение составили три синхронных пулемета ВС и два ШКАС. От последних впоследствии отказались. Схема установки пулеметов ВС напоминала установку пушек ШВАК на И-185, но естественно требовала иной системы подачи патронов и отвода стреляных гильз и звеньев.

Таким образом, можно констатировать, что обмен информацией между КБ Поликарпова и Микояна, видимо, имел место, но конкретную конструкцию капотирования мотора, а также установку вооружения каждое ОКБ выполняло самостоятельно, причем в одно и то же время.

Схема охлаждения М-82 на Су-2 также была выполнена по традиционной схеме с регулируемой юбкой на выходе, а всасывающий патрубок был установлен сверху мотора – там, где находился карбюратор.

После начала испытаний наибольшие усилия по достижению расчетных скоростей приложило ОКБ Микояна. Однако испытателей ждал не очень приятный сюрприз. Как сам мотор, так и установка его на самолете оказались «сырыми» – максимальные скорости были далеки от расчетных.

21 августа 1941 года зам. начальника ЛИИ А. В. Чесалов докладывал Шахурину и Яковлеву:

«Доношу, что в ЛИИ производились с целью определения максимальной скорости по высотам летные испытания 2-х экземпляров самолетов МИГ-9 М-82. За время с 27/7 по 20/8 проведено на 1-м экземпляре самолета 20 полетов и с 12/8 по 20/8 но 2-м экземпляре – 10 полетов.

Большая часть полетов была произведена в целях отладки карбюратора и маслосистемы мотора.

В результате испытаний 2-го экземпляра получена максимальная скорость на высоте 6390 м равная 540 км/ч.

Вследствие большого недополучения максимальной скорости против расчетной (по расчету максимальная скорость на высоте 6500 м равна 630 км/ч), 1-й экземпляр самолета для обследования и доводки аэродинамики передан 21. 8. 41 г. в аэродинамическую трубу ЦАГИ.

Но 2-м экземпляре производится отладка и испытание вооружения».

Не лучше обстояли дело у Поликарпова и Сухого. Фактически испытания самолетов превратились в летную отработку мотора.

Между тем мотор М-82 прошел наземные стендовые госиспытания. Постановлением ГКО №574 от 24 августа 1941 года он был принят на вооружение ВВС КА, эталоном для производства считался мотор №11. Наркомат авиапромышленности обязывался устранить все дефекты, обнаруженные при госиспытании, и закончить летные испытания самолетов с М-82 в следующие сроки: МиГ-3 к 5 сентября, Су-2 к 10 сентября, 103 к 15 сентября 1941 года, после чего ГКО ожидал предложений о серийном выпуске самолетов с этим мотором.

Но 25 августа в ГКО обратился начальник моторного отдела НИИ ВВС КА военинженер 1 ранга Печенко: «Проведенное испытание мотора М-82 производства завода №19 комиссией, назначенной КО при СНК СССР, не дает гарантии о надежной работе мотора на самолете по следующим причинам:

а) на государственное испытание ставились три мотора, два мотора с испытания сошли по причине разрушения поршней, у одного мотора поршни разрушились на 35 часу, у второго на 82 часу режимной работы, третий мотор испытание прошел удовлетворительно.

При испытании первых двух моторов М-82 температура головок цилиндров доходила до 210 "Си температура воздуха но всасывании доходила до 45 "С.

При испытании третьего мотора М-82 температура головок цилиндров доходила до 170 "Си температура воздуха на всасывании доходила до 25 °С.

Из изложенного видно, что мотор, прошедший государственное испытание удовлетворительно, испытывался при заниженных температурах головок цилиндров. Температура головок цилиндров в полете достигает 230-240 "С и ниже 160- 170 "С не бывает.

б) Карбюратор беспоплавковый (АК-82БП) не доведен до надежной роботы на моторе М-82 даже на станке.

При установке мотора М-82 на целый ряд опытных самолетов выявлено, что карбюратор не обеспечивает роботу мотора в полете как по высотам, так и по режимам.

Для более надежной проверки мотора М-82 на станке и в полете необходимо обязать завод №19 срочно провести испытание мотора но станке с температурами головок цилиндров по техническим условиям и форсировать доводку карбюратора на моторе в полете по высотам и режимом». НКАПу пришлось потрудиться, чтобы ответить на эти требования. Еще 22 августа приказом №891 было дано указание ЛИИ, заводам №№ 19 и 33 (изготовитель карбюраторов) с 23 августа 1941 года приступить к немедленной доводке винтомоторной группы мотора М-82. Однако за 14 дней с 26. 8 по 8. 9. 41 г. самолет Су-2, на котором производилась доводка, совершил только 7 полетов. Нарком А. И. Шахурин, раздавая «всем сестрам по серьгам» отмечал, что произошло это потому, что главный конструктор завода №33 Ф. А. Коротков передоверил доводку карбюратора и РПД (регулятора постоянства давления) второстепенным работникам и не обеспечил доводку квалифицированными рабочими и инструментом. Представитель завода №19 т. Заскалько предпочел быть посторонним наблюдателем, 3-я лаборатория ЛИИ в лице тт. Исакова и Туманского не смогла объединить работу заводов №№19 и 33, конструктор самолета т. Сухой ко всем неполадкам отнесся либерально, а врио начальника ЛИИ т. Чесалов допустил кустарщину в решении срочного технического вопроса и пустил дело на самотек.

Работа была ускорена, но лишь 7 октября 1941 года зам. наркома В. П. Кузнецов направил Шахурину объяснительную записку касательно письма Печенко. В ней указывалось, что мотор №10 не прошел госиспытаний по причине выгорания поршней и пригорания поршневых колец, а мотор №9 – по дымлению цилиндров из-за той же причины. Это объяснялось применением топлива с пониженным октановым числом (3, 5Б-78 вместо 4Б-78), что привело к детонации и перегреву отдельных мест цилиндровой группы. После замены топлива на моторе №6501064 была проведена 100-часовая проверка при температурах, заданных в ТУ. Мотор нормально отработал при температурах по наиболее нагретому цилиндру на взлетном режиме 225-227 °С и на номинальном режиме 212-215 °С. Одновременно, как докладывал Кузнецов, карбюратор АК-82БП (беспоплавковый) с автокорректором обеспечил нормальную работу мотора на станке и в полете на самолете Су-2 на 1-й и 2-й скорости нагнетателя. Казалось, что вопрос исчерпан.