Техника и вооружение 2009 09

Необходимо подчеркнуть, что проектные материалы по истребителю танков «Объект 150» разрабатывались КБ завода № 183 применительно к различным базам – создававшимся на этом предприятии перспективным «Объекту 140», «Объекту 167» и «Объекту 167Т», а также к серийным танкам. Фактически первые опытные машины были изготовлены на базе танка Т-55, а более поздние и серийные – на базе Т-62.

Модель истребителя танков «объект 150» на шасси танка «объект 140», хранящаяся в музейном комплексе Уралвагонзавода.

Истребитель танков «объект 150» на шасси танка «объект 140» и его продольный разрез. 1961 г.

К лету 1958 г. был разработан эскизный проект ракеты, выпущены чертежи на ее экспериментальный образец, готовились баллистические пуски. Был отработан экспериментальный образец системы управления. Однако КБ-1 все еще не выдало заводу №183 данных, необходимых для проработки размещения аппаратуры на танке. ЦКБ-339 так и не закончило разработку эскизного проекта.

В течение 1958 г. было изготовлено 60 ракет для баллистических пусков, которые начались с октября того же года. Переходу к управляемым пускам мешала недоведенность аппаратуры, в первую очередь – устройства определения координат ракеты типа видикон, разработкой которого занимался НИИ-10, а затем – НИИ-160. Первые образцы поставленных в 1959 г. видиконов оказались просто неработоспособными. При разработке видикона «Муха» пришлось пойти на смещение области чувствительности в длинноволновую часть спектра, более соответствовавшую характеристикам трассера.

Отработка видикона и наземной аппаратуры велась по трассерам яркостью до 400 тыс. свечей, установленным на пролетающих над полигоном самолетах Ил-28 и на запускаемых с земли неуправляемых снарядах реактивных систем залпового огня. По результатам испытаний выяснилось, что трассер устойчиво наблюдается только на удалении до 2 км. В 1960 г. было принято решение отказаться от применения дальномера, так как на скоростях до 12 км/ч измерение дальности осуществлялось с погрешностью до 15%, а на больших было практически невозможно.

К осени 1959 г. было изготовлено два макетных образца истребителей танков с пусковыми установками, механизмами заряжения и аппаратурой. Первый из них в недоукомплектованном состоянии еще в конце апреля 1959 г. направили в Кубинку для показа руководству, после чего вернули на завод для монтажа оптических и дальномерных устройств. Макетные образцы «Объекта 150», изготовленные на базе танков Т-55, отличались от спроектированных истребителей танков башней из конструкционной, а не броневой стали, несоответствием топливных баков штатному образцу (вместо среднего бака был установлен электрогенератор мощностью 10 кВт), отсутствием оборудования подводного вождения, дымовой аппаратуры и ряда других вспомогательных систем. Оба макетных образца в сентябре прибыли в Кубинку, но аппаратура управления и прицельные устройства еще не были доведены до работоспособного состояния.

Постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 30 марта 1959 г. №429-127 срок представления комплекса на совместные испытания был сдвинут с 1959 г. на III квартал 1963 г.

В 1960 г. заказчик выдал ТТТ №0010050 на разработку комплекса, получившего индекс 2К4. Новые требования, помимо прочего, допускали

использование двух трассеров – ночного, мощностью 8-12 тыс. свечей и дневного, на 400 тыс. свечей, применение для управления ракетой излучения радиокомандной линии на 5 литерах с двумя кодами на каждом, использование в дневном и ночном прицелах наводчика трех типов видиконов с различными углами обзора.

Опытный образец истребителя танков «объект 150» на шасси танка «объект 167».

Истребитель танков «объект 150» на шасси танка «объект 167» и его продольный разрез. 1961 г.

Велась и комплексная отработка системы управления. Уже в 1959 г. на полигон поставили два комплекта танковой и 27 комплектов бортовой аппаратуры.

В связи с тем, что пробитие заданной броневой преграды толщиной 260 мм под углом 60° обеспечивалось только в 75, а не 90% опытов, встал вопрос о замене взрывчатого вещества ТГ-50 на более мощное – НФ-5-1.

Во время состоявшегося 22 июля 1960 г. посещения Н.С. Хрущевым полигона Капустин Яр наряду с органичной для этого объекта «большой» ракетной техникой был показан и макетный образец истребителя танков. Высокому гостю продемонстрировали выдачу ракеты на направляющую пусковой установки, процесс раскрытия крыльев. Склонный учить всех, Никита Сергеевич стал настаивать на раскрытии крыльев в полете, применении барабанного устройства хранения ракет. Идеи были вполне разумными, конструкторы и сами рассматривали их на ранних стадиях работ. Но эти технические решения требовали основательной проработки и нашли применение только на последующих образцах ракет и бронеобъектов.

С августа 1961 г. на полигоне НИИ БТ в Кубинке проводились управляемые пуски ракет со стационарной пусковой установки, а с января 1962 г. – ис истребителя танков. Были достигнуты по два попадания в неподвижные мишени на дальностях до 2000 м днем и до 1500 м ночью. Оказалось, что в неблагоприятных метеоусловиях пламя трассера скрывается дымом, образующимся при сгорании его пиротехнического состава. Пришлось перейти от применения трассера к установке в хвостовой части ракеты прожектора яркостью 500 тыс. свечей, разработанного Московским прожекторным заводом. Видикон, обладавший неприемлемой для отслеживания координат инерционностью, сменили на созданный в 1962 г. в ОКБ ЭВА оптико-электрон- ный прибор типа диссектор.

Дорабатывалась радиоаппаратура. По уточненным требованиям заказчика, для обеспечения помехоустойчивости требовалось производить переключение частоты радиолинии управления в переделах 5 литеров и 2 кодов за три минуты. Этим исключалось воздействие взаимных помех при одновременном пуске нескольких ракет группой совместно действующих истребителей танков. От варианта пусковой установки со сбрасываемой рейкой-ггусковой установкой в 1960 г. перешли к новой конструкции, которую должны были реализовать на третьей и четвертой машинах, изготовленных в 1959 г.

Продолжение следует