Юрий Караш - ТАЙНЫ ЛУННОЙ ГОНКИ

Эта «закулисная» поддержка выразилась отчасти в следующем. Незадолго до выборов в США Хрущев принимал Генри Кэбота Лоджа-младшего [157], который в качестве вице-президента баллотировался вместе с Ричардом Никсоном.

Никсону очень хотелось до дня голосования добиться от Хрущева освобождения из советских тюрем американских летчиков-шпионов: Пауэрса, сбитого на У-2 над Свердловском 1 мая 1960 г., и двух оставшихся в живых пилотов уничтоженного 1 июля 1960 г. над Северным морем РБ-47 (вариант шестидвигательного реактивного бомбардировщика Б-47 с экипажем из трех человек). Одной из целей визита Лоджа-младшего в Москву было решить этот вопрос. В случае положительной реакции Кремля, Никсон смог бы записать в свой предвыборный актив важное дипломатическое достижение и тем самым увеличить шансы на победу над Кеннеди.

Понимая это, Хрущев отказался обсуждать судьбу пилотов с Лоджем-младшим. Впрочем, это не означало, будто глава Кремля к тому времени еще не решил, что с ними делать. Пауэрса он собирался обменять на советского разведчика полковника Рудольфа Абеля (настоящее имя — Вильям Фишер), осужденного в США в 1957 г. Обмен этот и состоялся в 1962 г. Что же касается летчиков с РБ-47, содержавшихся под стражей без суда как нарушители границ, то Хрущев собирался решать данный вопрос с новой администрацией. По воспоминаниям Сергея Хрущева, «конечно, он не знал, кто победит. В случае поражения Кеннеди пилотов вернули бы Никсону. Но после выборов, а не до. Пока же отец и Лодж мило поговорили, вспомнили прошлогоднюю поездку (Хрущева в США. — Ю. К. ) и разошлись. Хочу отметить, что затее с передачей пленных американских летчиков отец придавал большое, чуть ли не решающее, значение. Не знаю, оказал ли этот шаг какое-то влияние на исход выборов, но он часто возвращался к нему в разговорах. Не преминул он упомянуть об этом эпизоде и во время беседы с глазу на глаз с президентом Кеннеди в Вене. По словам отца, собеседник поблагодарил за своеобразную поддержку в предвыборной борьбе».

По свидетельству его сына, Хрущев «сиял от удовольствия», узнав об избрании Джона Фицджеральда. «Он в шутку говорил о победе Кеннеди, как о своеобразном подарке к празднику годовщины Октябрьской революции, а себя ощущал до некоторой степени участником выборов». Сразу после церемонии вступления Джона Кеннеди в Белый дом, 26 января 1961 года, Советское правительство возвратило пленных американских летчиков РБ-47 [158].

Шаг этот, свидетельствующий о намерении Кремля «не поминать старое», давал основания надеяться, что руководство СССР вместе с администрацией Кеннеди откроет новую главу в советско-американских отношениях, куда будут вписаны в том числе и совместные космические проекты двух стран.

Если кто и мог обвинить молодого президента в том, что его призыв к международному сотрудничеству в космосе, в частности с Советским Союзом, больше носил пропагандистский характер, чем преследовал конкретные цели, то лишь до начала февраля 1961 г. Именно тогда Белый дом учредил «Оперативную группу по международному сотрудничеству в космосе» («Task Force on International Cooperation in Space»). Так «вкратце» называлась «Совместная оперативная группа НАСА — консультативного комитета по науке при президенте — Государственного департамента по [рассмотрению] возможностей международного сотрудничества в космическом пространстве» («Joint NASA -President's Science Advisory Committee-Department of State Task Force on Possibilities for International Cooperation in Outer Space») [159]. У этого совершенно неудобоваримого названия было, однако, одно преимущество — оно давало довольно четкое представление о том, какие организации участвуют в работе группы. Возглавлял ее Бруно Росси — профессор физики из Массачусетского технологического института. Привлекались к работе группы и консультанты, такие, как Филип Фарли — специальный помощник госсекретаря по атомной энергии и космическому пространству, или же Ричард Портер — представитель компании «Дженерал Электрик». Их задача состояла в периодической подготовке меморандумов.

Одной из главных целей группы было определить «весь диапазон возможностей для совместных действий», а также описать «оптимальные варианты возможного международного сотрудничества в космосе… на основе объединения или даже слияния усилий в проектах мирового масштаба… Подобное описание оптимальных вариантов международного сотрудничества в космосе могло бы стать важным вкладом в переоценку целей и программ США в космическом пространстве» [160].

Оперативная группа работала до середины апреля. За это время она провела ряд собраний, по результатам каждого из которых подготавливался небольшой отчет, где суммировались результаты каждого этапа работы группы. Конечный же ее продукт был представлен в виде «Доклада группы по международному сотрудничеству в космосе» от 20 марта 1961 г. и «Предварительных предложений по сотрудничеству в космосе между США и СССР» от 14 апреля 1961 г. [161]. Идеи и рекомендации, содержащиеся в этих документах, могут быть сведены к трем основным положениям.

Первое. Любые совместные проекты не должны иметь никакой, пусть даже косвенной связи с военной деятельностью. Это был первый урок, извлеченный из безуспешных попыток Эйзенхауэра вовлечь Советский Союз в сотрудничество в космосе с США. Напомним, что Кремль воспринимал соответствующие инициативы президента, как попытки навязать свою идею «Открытого неба» с использованием спутников-шпионов вместо самолетов.

Второе. Для преодоления политических проблем советско-американских отношений, которые могут стоять на пути реализации совместных проектов, необходимо четко определить масштабы последних. Данные проекты должны быть или очень простыми и небольшими, чтобы их осуществление диктовалось исключительно экономической выгодой и научно-техническим интересом, неподвластными колебаниям политического барометра. Или же наоборот — настолько грандиозными и завораживающими, что перед ними просто поблекли бы все серьезные разногласия между Белым домом и Кремлем.

В общей сложности оперативная группа выдвинула 22 конкретных предложения, направленных на организацию сотрудничества в космосе между СССР и США. Их диапазон простирался от координации усилий в реализации отдельных проектов до сотрудничества в таких широкомасштабных программах, как пилотируемая экспедиция на Луну или же исследование планет Солнечной системы, в частности Марса, с помощью автоматических аппаратов. Интересно, что Портер подготовил меморандум, предлагающий осуществить советско-американское «рандеву на Луне», предусматривающее строительство на естественном спутнике Земли международной базы. Любопытно, как он объяснял, почему участие в подобном проекте — «предложение, от которого» СССР «не сможет отказаться»: «…Если подобный проект будет заявлен и станет очевидно, что остальные страны мира смогут с успехом принять в нем участие и без Советского Союза, то представляется… маловероятным, что Советский Союз откажется присоединиться к нему» [162].