Джеф Хокинс - Об интеллекте

Другая возможность, которую я могу подразумевать, это что структура поступающей информации — отличия в самих паттернах — диктует то, как вы воспринимаете качественные аспекты информации. Природа пространственно-временных паттернов в слуховом нерве отличается от природы пространственно-временных паттернов в оптическом нерве. В оптическом нерве миллионы волокон и он переносит практически пространственную информацию. В слуховом нерве только тридцать тысяч волокон и он переносит больше временнОй информации. Эти отличия могут быть соотнесены с тем, что мы называем qualia.

Мы можем быть уверены, что как бы ни определялось сознание, память и предсказание играют ключевую роль в их создании.

К сознанию относятся и понятия разума и души.

Когда я был ребенком, я не переставал удивляться тому, что было бы, если бы «Я» родился в теле другого ребенка в другой стране, как если бы «Я» каким-то образом не зависело от моего тела. Эти мысли о независимом разуме являются всеобще распространенными и естественным следствием того, как работает неокортекс. Ваш кортекс создает модель мира в своей иерархической памяти. Мысли — это то, что возникает, когда эта модель работает сама по себе; воспоминания ведут к предсказаниям, которая выступает в качестве сенсорной информации, что ведет к новым воспоминаниям и т. д. Наши наиболее абстрактные мысли не приводятся в действие и даже не связаны с реальным миром; они чисто продукт модели. Мы закрываем глаза и тихо размышляем, так что наши мысли не прерываются сенсорной информацией. Конечно, наша модель мира изначально создана изучением реального мира через органы чувств, но когда мы планируем и думаем о мире, мы делаем это в кортикальной модели, а не в реальном мире.

Для кортекса наше тело является всего лишь частью внешнего мира. Вспомните, что мозг находится в тихой и темной коробке. Он знает о мире только через паттерны в сенсорных нервных волокнах. С точки зрения мозга, как устройства для обработки паттернов, он не знает о вашем теле как-нибудь не так, как об остальном мире. Нет какого-либо специального различия между тем, где кончается тело и начинается мир. Но у кортекса нет возможности смоделировать мозг сам по себе, потому что в мозгу нет сенсоров. Таким образом, мы можем видеть, почему наши мысли возникают независимо от нашего тела, почему он склонен к тому, чтоб у нас был независимый разум или душа. Кортекс строит модель вашего тела, но он не может построить модель мозга самого по себе. Ваши мысли, которые располагаются в мозгу, физически отделены от тела и оставшегося мира. Разум независим от тела, но не от мозга.

Мы можем ясно увидеть эти отличия при травме или заболевании. Если кто-то теряет конечность, модель конечности в его мозгу может тем не менее оставаться нетронутой, давая в результате так называемую фантомную конечность, которую он все также может ощущать как часть тела. С другой стороны, если он испытает кортикальную травму, он может потерять модель руки, даже хотя рука сама по себе останется. В этом случае он может испытать то, что известно как синдром чужой конечности, и ощущать дискомфортное, возможно невыносимое чувство, что рука не его собственная и управляется кем-то другим. Некоторые даже настаивают, что конечность должна быть ампутирована! Если наш мозг остается нетронутым, тогда как остальное тело заболевает, у нас ощущение здравого разума заключенного в умирающем теле, хотя то, что мы имеем в действительности — это здоровый мозг, заключенный в умирающем теле. Естественно считать, что наш разум продолжается после смерти тела, но когда мозг умирает, также умирает и разум. Истинность этого становится очевидной, если наш мозг выходит из строя раньше тела. Люди с болезнью Альцгеймера или с серьезным повреждением мозга теряют свой разум даже если из тела остаются здоровыми.

Концептуально, воображение — это очень просто. Паттерны попадают в каждую кортикальную область либо от органов чувств, либо от нижележащих по иерархии областей. Каждая кортикальная область создает предсказания, которые посылаются обратно вниз по иерархии. Чтобы вообразить что-либо, вы только позволяете вашим предсказаниям вернуться назад и стать входной информацией. Ничего не делая физически, вы можете следовать вашим предсказаниям. «Если произойдет это, то должно последовать то, потом третье», и так далее. Мы делаем это, когда готовимся к деловой встрече, играем в шахматы, готовимся к спортивному событию или делаем тысячи других вещей.

В шахматах вы воображаете, как двигаете фигуру на определенную позицию и затем представляете, как будет выглядеть доска после этого хода. С помощью этой мысленной картинки вы предсказываете, что сделает ваш оппонент и как будет выглядеть доска после его хода. Затем вы предсказываете, что сделаете вы, и так далее. Вы проходите по воображаемым ходам и их следствиям. В конце концов на основании воображаемой последовательности событий вы решаете, будет ли начальный ход хорошим или нет. Некоторые спортсмены, такие как горнолыжники, могут улучшить свой результат, если они мысленно повторяют маршрут в своей голове снова и снова. Закрывая глаза и воображая каждый поворот, каждое препятствие и даже нахождение на пьедестале, они увеличивают свои шансы на успех. Воображение — это всего лишь другое название планирования. Именно там наша предсказательная способность окупается сполна. Она позволяет нам узнать, каковы будут следствия наших действий до того, как мы совершим их.

Воображение требует нейронного механизма для превращения предсказания во входную информацию. В главе 6 я предположил, что предсказание возникает в нейронах шестого слоя. Нейроны в этом слое проецируются на нижележащие уровни иерархии, но они также проецируются и вверх, к входным нейронам слоя 4. Таким образом выходная информация области кортекса может стать входной для нее же. Как я уже упоминал ранее, специалист по кортикальному моделированию, Стивен Гроссберг называет эти цепочки для воображения «folded feedback» («закольцованные обратные связи»). Если вы закроете глаза и вообразите гиппопотама, визуальная область кортекса станет активной, точно так же, как будто вы действительно увидели гиппопотама. Вы видите то, что воображаете.

Люди спрашивают с волнением и удивлением, «Вы хотите сказать, что наш мозг создает модель мира? И что эта модель может быть более важной, чем реальность?»

Я говорю «Да, в некоторых случаях это было бы верно».

«Но существует ли вообще мир за пределами моей головы?»

Конечно существует. Люди реальны, деревья реальны, моя кошка реальна, социальные ситуации, в которых вы себя обнаруживаете — реальны. Но ваше понимание мира и ваш отклик на него базируется на предсказаниях, идущих из внутренней модели. В любой момент времени напрямую вы можете ощущать только крошечную часть мира. Эта крошечная часть диктует, какие воспоминания должны быть задействованы, но самой по себе ее не достаточно для построения вашего полного восприятия. Например, прямо сейчас я печатаю в моем кабинете и слышу стук в парадную дверь. Я знаю, что пришла моя мама и я воображаю, как она спускается по лестнице, даже хотя я в действительности не видел и не слышал ее. В моем восприятии не было ничего конкретно связанного с моей мамой. Именно моя модель мира предсказала, что она здесь, по аналогии с предыдущим опытом. Большинство из того, что вы воспринимаете приходит не от органов чувств; оно генерируется вашей внутренней моделью.