А. Запольский - Ракеты стартуют с моря

Вспоминается весна 1954 года. Утро, начало рабочего дня. Меня срочно вызвали к главному конструктору. Разговор был коротким. Для проведения экспериментальных работ с целью выявления новых возможностей ракеты при пуске ее в условиях морской качки требовалось разработать и изготовить пусковое устройство. Будучи установленным на подводной лодке, оно должно было обеспечивать удержание ракеты при морской качке и освобождение ее в момент пуска. Всю работу предстояло выполнить за шесть месяцев. Задание было новым. Никакого опыта…

Вначале нам было неясно, почему Сергей Павлович взялся за разработку и изготовление подобного оборудования, ведь ОКБ и без того перегружено сложными заказами. Потом выяснилось, что смежная организация (речь идет именно о ЦКБ-34. А.З.) отказалась от выполнения задания из-за сжатых сроков. А они диктовались тем, что вся остальная материальная часть эксперимента (ракета и подводная лодка) могла быть готовой за шесть месяцев. Тогда, чтобы не снижать темпа, Сергей Павлович и решил выполнить эту работу в своем ОКБ.

Мы применили метод скоростного проектирования, при котором вместе с конструкторами трудились технологи завода и сотрудники отдела снабжения, одновременно с разработкой чертежей готовилась технологическая документация, обеспечивались поставки нужного металла и других материалов. В цехах было организовано двухсменное дежурство конструкторов. Такая совместная работа конструкторов, технологов, снабженцев и работников цехов завода позволила выполнить в рекордные сроки разработку и изготовление трудоемкого пускового устройства".

Пусковое устройства были вовремя поставлены и на качающийся стенд, и на подводную лодку, продемонстрировали надежную работу и простоту в обслуживании. А если бы С. П. Королев согласился при определении сроков с Е.Г.Рудяком, пусковые устройства пришлось бы долго ждать, их первые образцы на подводных лодках следующего проекта 629 появились только в 1959 году. За такой длительный период ожидания неизвестно как сложилась бы судьба темы "Волна", скорее всего она бы зачахла. Но главный конструктор С. П. Королев был человеком государственного масштаба и умел преодолевать барьеры, во имя дела даже выполняя работу за других.

Таким образом. Е.Г.Рудяк, не пожелавший напрягать силы в одной упряжке с главными конструкторами С.П. Королевым, Н.Н.Исаниным. Н.А.Пилюгиным, А.М.Исаевым. Н.А.Чариным. тем самым проигнорировал интересы флота.

Не исключаю и того, что происшедший инцидент был выражением противостояния принципиально отличных систем оружия: старого – классического артиллерийского и нового – ракетного. И хотя задачи комплекса с ракетой "Р-11ФМ" были совсем другого масштаба, чем у корабельной артиллерии даже самого большого калибра, Е.Г.Рудяк мог невольно противиться, во всяком случае не стремился способствовать рождению нового оружия, являвшегося антиподом старому.

Кроме самого пускового устройства ОКБ-1 была разработана аппаратура управления – пульт разброса стоек (ПРС). Всей разработкой руководили Анатолий Петрович Абрамов и Павел Васильевич Новожилов.

Чтобы завершить описание стартовой позиции, нужно сказать, что в комплект ее оборудования входили аппаратура подготовки и производства старта разработки НИИ-885 и аппаратура, обеспечивающая ориентацию гироприборов ракеты в пространстве и ввод исходных данных стрельбы разработки НИИ-49. Все это размещалось в подземном бункере в непосредственной близости от стенда.

Испытания проводились государственной комиссией, в которую входили представители организаций промышленности и военно-морского флота. В числе членов комиссии был также инженер-капитан 2 ранга Н.П.Прокопенко. Техническое руководство испытаниями осуществлял заместитель главного конструктора Леонид Александрович Воскресенский, один из пионеров ракетной техники, разделивший с Сергеем Павловичем все трудности ее создания, начиная с первой отечественной БРДД, практически до последнего года жизни С. П. Королева (Л.А.Воскресенского не стало за месяц до кончины Сергея Павловича).

Вот как его характеризует А.И.Осташев, проработавший вместе с ним не одам десяток лет: "Человек большого хладнокровия, решительности, трезвого риска. Чуткий и внимательный к людям". Впервые наш народ увидел его, не зная еще кто это, в документальном фильме "Десять лет космической эры". Стоя у перископа в бункере стартовой позиции, Л.А.Воскресенский отдает последние команды на старт ракеты с Юрием Гагариным на борту. В спокойном голосе чувствуется выдержка, уверенность и готовность к немедленным действиям при необходимости. В некрологе сказано, что "Л.А.Воскресенский всегда отличался неутомимой энергией, большой личной смелостью в проведении ответственных экспериментов". Вот такому человеку было доверено С. П. Королевым руководить этими уникальными испытаниями.

Под стать Л.А.Воскресенскому был начальник стартовой позиции инженер-майор Игорь Александрович Золотенков. На полигоне много рассказывали о смелых, с риском для жизни, поступках каждого из них. Вот и тогда, при подготовке к испытаниям, они решили проверить, как при подъеме пускового стола во время качки стенда ракета перемещается относительно шахты. Привязавшись пожарными поясами к леерам ограждения мостика на верхнем срезе шахты, они подали команду на включение приводов, затем на подъем пускового стола с ракетой. Шахта начала качаться, совершая максимальные размахи, а вместе с нею на высоте пятиэтажного дома двое экспериментаторов. Пусковой стол был поднят в верхнее положение. Касаний и соударений удерживающих стоек о шахту не наблюдалось. Никакие инструкции такой проверки не предусматривали. Но оба испытателя посчитали, что она необходима. Риск был, но последствия соударения удерживающих стоек, которого они опасались, и их раскрытие в шахте были еще опаснее. Однако все закончилось благополучно.

Морскую стартовую команду стажеров возглавлял заместитель начальника отдела корабельных испытаний морского полигона инженер-капитан 3 ранга Николай Владимирович Шаскольский.

Наши жизненные пути с Н.В.Шаскольским пересекались в Высшем военно-морском инженерном училище им. Ф.Э.Дзержинского, а затем в Военно-морской академии кораблестроения и вооружения им. А.Н.Крылова, но близко знакомы мы не были. Судьба свела нас в 1955 году на морском полигоне, когда я был назначен в отдел испытаний старшим инженером-испытателем. Технически грамотный эрудированный офицер, Николай Владимирович в совершенстве владел немецким языком, а затем освоил еще и английский. Отличался интеллигентностью, педантичностью и корректностью, но занудой не был. Никогда не повышал голоса. Без нажима умел как обязать своих подчиненных выполнить его указания, так и убедить начальство в своей правоте. Его доводы были всегда продуманны и логичны. Он умел слушать и соглашаться с дельным предложением, не настаивая на приоритете своего мнения. Был человеком высокоорганизованным и глубоко порядочным.