Юрий Степанов - Эскадренный миноносец «Новик»

В 1918 г. сложной была обстановка и на юге страны. В начале года кайзеровская армия продвигалась в глубь Украины. В руках врага мог оказаться Крым. Угроза нависла и над Черноморским флотом. 22 марта 1918 г. МГШ обратился в Высший Военный Совет Республики с докладом, в котором предлагалось перевести флот в Новороссийск. Высший Военный Совет нашел эту меру правильной и своевременной {295}. 27 марта МГШ направил Центральному комитету Черноморского флота телеграфное распоряжение о немедленной подготовке к эвакуации флота в Новороссийск. На пленарном заседании Центрофлота в Севастополе большинством голосов было принято предложение большевиков «немедленно готовить базу для флота в Новороссийске. Флот также привести в боевую готовность так скоро, как это будет возможно» {296}.

25 апреля был захвачен Симферополь. Германское командование предъявило Советскому правительству ультиматум о сдаче Черноморского флота, находящегося в Севастополе. Украинские буржуазные националисты, эсеры и контрреволюционно настроенные офицеры начали усиленно агитировать на кораблях за поднятие желто-голубых флагов Центральной рады {297}и оставление кораблей в Севастополе. 29 апреля на линейных кораблях «Воля» (бывш. «Император Александр III»), «Свободная Россия» (бывш. «Императрица Екатерина II») и некоторых эсминцах такие флаги были подняты по приказу командующего флотом контр-адмирала М. П. Саблина. В ответ на это на фок-мачте эскадренного миноносца «Керчь» взвился сигнал «Позор и продажа флота!». В этот же день на этом эсминце собрались представители команд кораблей минной бригады, чтобы обсудить положение. Экипаж «Керчи» предложил идти в Новороссийск {298}. Его поддержали представители семи эскадренных миноносцев «Калиакрия», «Пронзительный» «Пылкий», «Громкий», «Поспешный», «Гаджибей», «Беспокойный», шести угольных миноносцев «Жаркий», «Живой», «Лейтенант Шестаков», «Капитан-лейтенант Баранов», «Сметливый», «Стремительный», дивизиона сторожевых катеров и подводных лодок.

Сразу после собрания командиры эскадренных миноносцев «Поспешный» и «Громкий» явились к командующему флотом М. П. Саблину и доложили о решении части судов идти в Новороссийск. Командующий не препятствовал, но посоветовал уходить до 24 ч, так как к этому времени боны будут закрыты.

В 22 ч на эскадренном миноносце «Пронзительный» командиры уходящих судов обсудили план выхода в море и похода. Совещание поручило командование отрядом командиру «Калиакрии», а в случае задержки корабля – командиру «Керчи» В. А. Кукелю.

Контрреволюционеры от имени экипажей линкора «Воля» и «Свободная Россия» передали на готовящиеся к отходу корабли, что расстреляют их из орудий главного калибра. В ответ эсминцы приготовились к торпедной атаке. Согласно выработанной на совещании командиров дислокации около 23 ч 30 мин корабли в полной боевой готовности начали выходить из Южной бухты в море, приказав транспортам, стоявшим на рейде, следовать за собой {299}.

Утром 1 мая корабли благополучно вошли в Цемесскую бухту Новороссийска.

Накануне, 30 апреля, немецкие части подошли к Севастополю и заняли высоты над бухтой, откуда можно было расстреливать корабли в упор. Команды судов потребовали, чтобы командующий флотом М. П. Саблин немедленно увел оставшийся флот в Новороссийск. В 23 ч, не зажигая огней, корабли начали выходить из Севастопольской бухты. Первыми шли эсминцы «Дерзкий» и «Гневный», затем «Звонкий» и «Зоркий».

Эскадренный миноносец «Гневный», выбросившийся на берег. (стр. 164)

Немцы заметили движение кораблей на рейде. Как только эсминцы подошли к проходу в боковых заграждениях, бухта осветилась ракетами, и с берега был открыт орудийный и пулеметный огонь. «Дерзкому» удалось на полной скорости проскочить зону обстрела невредимым, а на «Гневный» обрушился шквал огня. Совершая маневр уклонения от артобстрела, «Гневный» наскочил на боковые заграждения, от попадания вражеских снарядов в корпусе образовалась пробоина. Команда решила не сдавать корабль врагу. Эскадренный миноносец повернул в бухту и выбросился на берег в Ушаковской балке. Экипаж, покидая корабль, открыл кингстоны и подорвал машины.

Стена огня преградила путь эсминцам «Звонкому», «Зоркому», подводным лодкам и транспортным судам, и они вынуждены были возвратиться в Южную бухту.

Линейные корабли «Воля» и «Свободная Россия», имевшие мощную броню, несмотря на жестокий огонь, благополучно вышли из Севастополя и 2 мая в сопровождении «Дерзкого» прибыли в Новороссийск. В этот же день сюда прибыли эскадренные миноносцы «Фидониси» (из Феодосии) и «Живой» (из Ялты). Остальные корабли Черноморского флота были вынуждены остаться в Севастополе, часть – вследствие ремонта, часть – из-за отсутствия экипажей {300}.

1 мая 1918 г. немецкие войска заняли Севастополь.

Ко 2 мая 1918 г. в Новороссийске собрались 2 линкора, 10 эскадренных миноносцев типа «Новик», 6 угольных миноносцев и 10 сторожевых кораблей {301}. Корабли получили из Москвы телеграмму, в которой говорилось: «Выражаем всему личному составу флота, пришедшего в Новороссийск, братское приветствие от имени Морского комиссариата и Совнаркома. Революция оценит героические усилия, направленные в этих трудных условиях на спасение флота, страны и революции» {302}.

Таким образом, в Новороссийской бухте были сосредоточены все три дивизиона эсминцев типа «Новик»: 1-й дивизион – «Дерзкий», «Беспокойный», «Пронзительный»; 2-й дивизион – «Пылкий», «Громкий», «Поспешный»; 3-й дивизион – «Керчь», «Гаджибей», «Фидониси», «Калиакрия».

В Севастополе оставались 7 старых эскадренных броненосцев, 3 крейсера, 2 эскадренных миноносца типа «Новик» – «Быстрый» и «Счастливый» – 9 угольных миноносцев, 16 подводных лодок, 4 плавбазы. Четыре эсминца-»новика» – «Занте», «Корфу», «Левкас», «Цериго» – находились в Николаеве на достройке и также достались немецким оккупантам.

Через несколько дней после прихода части флота в Новороссийск со всей очевидностью стало ясно, что порт не приспособлен к длительному базированию военных кораблей. МГШ снова обратился в Высший Военный Совет Республики с докладом. В нем говорилось, что «в настоящий момент Германия и Турция ведут явную охоту за нашими судами, нарушая при этом самым бесцеремонным и явным образом Брестский договор… Они требуют возвращения судов из Новороссийска в занятый ими Севастополь» {303}. В докладе особо подчеркивалось, что суда перешли в Новороссийск в самом спешном порядке и не смогли захватить с собой нужного оборудования и запасов для долговременной стоянки в неприспособленном порту.