Ирина Радунская - Четыре жизни академика Берга

Он мечтал о том времени, когда человек научится совершенствовать свой интеллект, использовать все свои возможности на общее благо. Мы еще увидим, как будет развиваться эта проблема, — она «делается» на наших глазах, в наши дни.

Ее решение поможет каждой личности расцвести пышным цветом. Ведь человек богаче Вселенной, бесконечнее и разнообразнее. Если использовать все возможности, заложенные природой в человеческую плоть и дух, если развить в нем все или хотя бы большинство индивидуальных качеств, почти любого человека можно воспитать великим человеком. Каждый из нас, по сути, недозревший плод: из-за собственной лености или обстоятельств, недостатков воспитания или капризного влияния внешней среды… Не у каждого хватает силы воли и власти над собой, чтобы самому развить самые ценные стороны своей личности. Большинство плывет по течению. Не у всех есть склонность к самовоспитанию. Мы еще тратим слишком много сил впустую и слишком мало думаем о том, что цивилизация может создать небывалые условия для роста личности, для совершенствования человека, что в этом, собственно, и есть смысл существования человечества: каждый человек должен выкристаллизоваться в полноценную личность.

Чтобы получить кристалл совершенной формы, химики помещают маленький его зародыш в подходящую среду, в особо благоприятные условия. Человеческое общество еще не собралось с силами и желанием так же бережно пестовать своих индивидов. Пока лишь единицам удается полностью реализовать заложенные в них способности. И жизнь этих людей, секрет роста их личности всегда притягательны.

А секрет этот часто вовсе не секрет. Очень многое зависит от нас самих, от наших усилий, нашей усидчивости, нашей гражданственности и чувства долга, от нашего понимания смысла жизни.

Получив при рождении дворянский титул, Берг выбрал для себя жизнь труженика. Получив скромную профессию штурмана, он сумел использовать ее в высших сферах интеллектуальной деятельности.

Конечно, Бергу еще и повезло. Он родился в удачное время — вместе с веком и жил в стремительный период самого бурного века — он видел первый автомобиль, первый кинематограф, запуск первого искусственного спутника Земли. Он участвовал в создании первых радиоприемников и первой кибернетической машины. Круг его интересов так широк, сфера деятельности так разнообразна, что, живи Берг в другое время и в другой стране, его можно было бы причислить к одиночкам, жизнь и деятельность которых интересны как исключение, как феномен. Но в наше время такие ученые, как Берг, не являются исключением. Их еще не так много, но они типичны для науки нового общества*.

Возможно, отношение к собственной жизни, как к долгу перед обществом, привело его на склоне лет к общей проблеме воспитания человека. На собственном опыте Берг убедился в необходимости самым серьезным образом заниматься образованием, управлять процессами формирования человеческих индивидуальностей, кибернетизировать духовный рост. В этом он видит залог осуществления идеального человеческого общества.

…Как-то Берга пригласили на встречу с деятелями искусств. Актеров, режиссеров, писателей интересовали не только новейшие достижения науки и техники, но и свои, чисто профессиональные задачи, связанные с изображением людей науки. Речь зашла о том, как нужно играть ученого наших дней. В чем отличие ученых от людей других специальностей и как донести это до зрителя. Все понимали, что ни чудачества Паганеля, ни будничность инженера Гарина не могут быть ключом к такой задаче. Где же искать подход к характеру современного ученого?

— В науке, — сказал Берг. — Ученый — это прежде всего его работа. Конечно, он не перестает быть ни индивидуальностью, ни членом коллектива. Но и в общественных ракурсах его деятельности проявляется основной стержень его существования — его работа, его наука, плоды его интеллекта. Не проникнув в их суть, нельзя правильно и глубоко изобразить личность ученого ни на сцене, ни в литературном произведении. Только отличное понимание существа научной задачи, поглощающей ум и сердце ученого, только проникновение в интеллектуальный пласт, которого достиг в поисках истины разум ученого, может дать ключ к пониманию его личности.

Вот почему в этой книге мы вместе с Бергом пытались идти от одной проблемы к другой, стараясь достигнуть современного уровня научного мировоззрения. На этом пути мы не встретились ни с одним законом, носящим имя Берга, ни с одним необыкновенным открытием, которое история запишет на его счет. Но мы познакомились с новым типом ученого, с новым видом научной деятельности.

Его личный вклад в радиотехнику, навигацию, радиолокацию и кибернетику достаточен для того, чтобы прославить многих.

Но гражданский долг и вулканический темперамент постоянно заставляют его жертвовать личными, глубоко интимными научными замыслами во имя общенародных государственных интересов.

…Берг всегда подчеркивал роль содружества и значение коллективного творчества в современной науке и технике. Он, может быть несколько пристрастно, выделял радиоэлектронику, как мостик между большинством областей науки, между, казалось бы, совершенно различными отраслями техники.

Радиолокаторы и ускорители. Кто создал их? История науки увлекательнее любого романа. Ее герои — Герои с большой буквы. Ни локаторы, ни ускорители невозможны без клистрона, созданного Н.Д. Девятковым, и магнетрона, разработанного М.А. Бонч-Бруевичем. Их нельзя было бы построить, не познав законы распространения ультракоротких радиоволн в свободном пространстве и в трубах-волноводах, законы, в существенной части открытые благодаря трудам Б.А. Введенского и его учеников.

…Берг ценил историю науки, находя ее незаменимой для предвидения будущего. Он считал поучительным и противоречивый ход развития радио. От коротких волн к длинным для обеспечения дальности и опять к коротким, снова для увеличения дальности, и к еще более коротким для нужд локации, и опять к длинным для радионавигации. А противоречия в самой радиолокации с ее борьбой между непрерывным и импульсным излучением… Все хорошо в свое время. Импульсные радиолокаторы Ю.Б. Кобзарева и его сотрудников поспели вовремя. Они участвовали в Отечественной войне. Их потомки существуют и поныне и будут работать века. Но непрерывное излучение, за которое ратовал Минц еще в тридцатые годы, не сошло со сцены. Во многих случаях импульсной технике пришлось потесниться.

За короткий срок в истории науки произошел курьезный поворот. Радиотехника, не успев родиться, растеклась отдельными ручейками в самые отдаленные районы науки, техники, быта. Вслед за нею разошлись от первоначального общего дела те несколько десятков человек, которые выбрали радиотехнику своей судьбой. Одни занялись созданием мощных радиостанций, другие — электронных приборов, третьи — радиолокаторов, четвертые — антенн, пятые — вычислительных машин и т. д. Специализация радиотехники, как и любой другой области науки, углублялась. И, казалось, пути ее создателей навсегда разошлись. И вдруг, сделав вираж, кибернетика стремительно внедрилась и в область ускорителей, и в радиолокацию, и в антенную технику. Без нее, без электронных вычислительных машин современный локатор просто не нужен. Он был бы пассивным свидетелем событий. При современных скоростях для управления самолетом и ракетой локатор и кибернетическая машина должны составлять единый комплекс. И в этот комплекс незримо входят кибернетические тренажеры, запутанные проблемы нейрофизиологии и программированного обучения, лабиринты связи между человеком и машиной. Кибернетика вновь тесно объединила все области радиотехники друг с другом, вновь свела давних друзей на дороге современных исканий, исканий на земле и в космосе…