Наталья Цветкова - Искусство ручного ткачества

Изображение рогатого божества плодородия в женском облике можно встретить в изобразительном искусстве Древнего Востока и Египта. Это было связано с развитием аграрного культа быка и коровы [135] Там же. . Б.А. Рыбаковым исследован обычай почитания дикого быка — тура в Древней Руси, а затем и культовая роль домашнего быка у русских [136] Рыбаков Б.А. Древние элементы в русском народном творчестве // Советская этнография. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1948. № 1. С. 96–100. . Значение коровы как символа плодородия прослеживается и в белорусском фольклоре. Так, например, интересным представляется обычай белорусов выпекать на свадьбу «рогатый коровай» [137] Маслова Г.С. Указ. соч. С. 160. .

Центральный женский образ часто дополнялся по бокам изображениями коней или оленей (лосей). Исследуя народные обряды, Б.А. Рыбаков находил их воплощение в текстильных орнаментах. В частности, им была описана вышивка с изображением коней со знаками плодородия [138] Рыбаков Б.А. Язычество древних славян. С. 347. . Ученый указывал на «контаминацию образов» лося и оленя с образом коня и отмечал, что «музейные коллекции хранят значительное количество тканей и вышивок с оленями или лосями из разных мест (бывш. губернии Новгородская, Вологодская, Олонецкая, Тверская, Петербургская, Архангельская, Калужская, Полтавская). В их географическом распределении ощущается тяготение к Северу с его финно-угорским субстратом, хотя встречаются они и в чисто русских областях» [139] Рыбаков Б.А. Язычество древних славян. С. 48. .

Г.С. Маслова, замечательный исследователь текстильного орнамента, говорила о многократном упоминании оленя и лося в фольклоре: сказочный олень (лось) Хииси (карело-финский эпос «Калевала»), олень «золотые рога» (легенда о нем была распространена в северной части Восточной Европы у русских, коми-зырян, пермяков), связь образа оленя с образом солнца (саамы, некоторые народы Сибири) [140] Маслова Г.С. Народный орнамент Верхневолжских карел. С.94. . Древность образа оленя (лося) в орнаментальном искусстве подтверждена археологическими находками. В частности, в пещере «Три Брата» находится изображение «колдуна» с оленьими рогами [141] Рыбаков Б. А. Указ. соч. С. 72. . Изображение лося в окружении водоплавающих птиц присутствует на глиняном сосуде бронзового века из Сибири [142] Оборин В.А., Чагин Г.Н. Искусство Прикамья. Чудские древности Рифея. Пермский звериный стиль. Пермь: Пермское книжное издательство, 1988. С. 21. . Недалеко от Нижнего Тагила были найдены жертвенные сосуды в виде лося, а также роговые пластины с изображением лосиной головы [143] Там же. С. 31. .

Интересно, что в текстильных узорах происходила постепенная замена образа оленя, образом коня. Б. А. Рыбаков, анализируя текстильные орнаменты, приводил примеры, где изображались кони с рогами на спинах, «отдельные пары рогов в сочетании с женской фигурой», часто использовался мотив «елочка», напоминавший оленьи рога и т. д. Ученый говорил об «отмирании культа оленей, повсеместного прекращения где-то в середине XIX языческих жертвоприношений, когда в православный церковный праздник в жертву приносились олени» [144] Рыбаков Б. А. Указ. соч. С. 49–50. . Один из таких обрядов был описан Г.С. Масловой: «на Ладожском озере (в дер. Манчин-Сари)… существовал обычай жертвоприношения оленя или лося в первое воскресенье после Ильина дня у часовни Ильи, где устраивалась общественная варка и поедание мяса. В конце XIX в. этот обряд совершался с заменой оленя или лося быком… Для районов Верхней Волги характерно было почтительное отношение населения к лосю, которого называли и называют здесь «лесной коровой» [145] Маслова Г.С. Народный орнамент Верхневолжских карел, соч. С.94. .

Что касается коня, следует отметить, что древность этого образ также не вызывает сомнений. Изображения коней можно видеть, например, в наскальных росписях пещеры Монтеспан [146] Рыбаков. Указ. соч. С. 71. и Каповой пещеры [147] Оборин В.А., Чагин Г.Н. Искусство Прикамья. Чудские древности Рифея. Пермский звериный стиль. С. 36. . Несомненно, этот орнамент первоначально был связан с охотничьей магией. В дальнейшем отмечалась связь мотива с аграрным культом, появились изображения коней, имевших солярную символику — кружки и ромбы [148] Там же; Рыбаков Б.А. Указ. соч. С. 47 . В частности, Б.А. Рыбаковым упоминалось вышитое полотенце с изображением рожающей женщины, коня, птицы и знака плодородия. Возможно, такое полотенце могло использоваться в обрядах, связанных с рождением ребенка [149] Рыбаков Б.А. Указ. соч. С. 324. . Интересна связь образа коня с образом птицы, так, С.В. Жарниковой описывались многочисленные примеры текстильных орнаментов с изображением птиц-коней [150] Жарникова С.В. Золотая нить. С. 91–92. . Образ птицы также был тесно связан с солярной символикой.

При изучении семантики орнаментальных сюжетов, нашедших отражение в текстиле, необходимо обратиться к древним обрядам, сохранившимся на территории Восточной Европы до конца XIX — начала XX вв. Так, например, в весеннелетних обрядах, бытовавших на данной территории, отмечается важная роль дерева и воды. Участники обрядов бросали в воду ветки, венки, украшенное ветками чучело. Связь с солнцем, огнем была выражена в обрядах сжигания колеса, разжигания костра и т. д [151] Маслова Г.С. Орнамент русской народной вышивки как историкоэтнографический источник. С. 157. .

Б.А. Рыбаков отмечал, что одним из важнейших летних праздников были русалии, и они «являются общеславянским (а может быть, и общеиндоевропейским) аграрным праздником, связанным с плодородием полей, молениями о дожде и рождении новых колосьев» [152] Рыбаков Б.А. Язычество Древней Руси. С.681. . Опираясь на народную поэзию, исследователь говорил о близости таких праздников как семик, Троица и Купала [153] Там же. . Семик (четверг седьмой недели после Пасхи) отождествлялся с «Ярилиным днем» [154] Там же. С. 676. .

Как уже отмечалось, центральным персонажем текстильных орнаментов часто становилась женская фигура. Предположительно, таким образом, изображалось божество, «в котором воплощались представления о земле рождающей и о женщине, продолжающей род» [155] Кочешков Н.В. Народное искусство монголов. М.: Наука, 1973. С. 51. . Б.А. Рыбаков говорил, что «часто между ступнями средней женской фигуры показан тот или иной вариант знака плодородия» [156] Рыбаков Б.А. Язычество древних славян С. 345. .

В этой связи интересно вспомнить, что женский образ часто использовался в орнаментах подолов женских рубах-сенокосиц. С.В. Жарникова объясняла это тем, что «орнаментика рубах-сенокосиц была теснейшим образом связана с магией плодородия. Считалось, что чем богаче украшена рубаха, тем выше репродуктивная сила одетой в нее женщины и ее способность увеличивать плодородие всего окружающего. Можно предположить, что, украшая подол рубахи изображениями ромба с крючками, женщина рассчитывала, прикасаясь подолом к земле и травам, передать им силу плодородия, таящуюся в закодированных орнаментах…» [157] Жарникова С.В. О попытке интерпретации значения некоторых образцов русской народной вышивки архаического типа. С. 91. .