Авиация и космонавтика 2015 03

И вот тут на сцене появился Арон Френкель, без которого в конце 1990-х гг. уже нельзя было представить постсоветское авиастроение. На вопрос: «откуда взялся Френкель?», Сергей Викторович с улыбкой отвечает: «От сырости», намекая на то, что в те годы русские считали себя на мировом рынке полными профанами, не способными достичь успеха без посредников.

Коли в российской истории авиации личность Аарона Френкеля обрастает легендами, стоит пару слов сказать об этой явно нетривиальной фигуре. Гражданин Израиля прибыл в СССР в конце 1980-х гг., в эпоху, когда перестройка еще не перешла в стадию перестрелки. Выходец из семьи священнослужителей, Арон не пошел по стопам отца и брата, а занялся более эффективным с точки зрения экономики делом – торговлей. В нашей стране он планировал организовать бизнес на поставках товаров народного потребления, которых на тот момент явно не хватало.

Но столкнувшись с растущей конкуренцией, Френкель был вынужден оглянутъся по сторонам и найти в России не занятую никем нишу. И она нашлась – посредничество в сфере продвижения нашей авиатехники за рубеж. Тогда ряд российских руководителей искренне полагал, что зарубежные профессиональные «советчики» будут «решать вопросы» также, как многие проблемы «решались» в Отечестве. Вот таким лицом мог бы стать Аарон Френкель.

О первых шагах его на данном поприще мало достоверных данных. Среди посвященных циркулируют сведения, что именно Френкель стал посредником при подписании контракта -а использование вертолетов армейской авиации РФ в интересах ООН. Говорят, что именно с его «легкой руки» -асть торжковских Ми-26 и Ми-8 получила белую окраску и отправилась в различные регионы мира, где стреляли взрывались мины.

Френкель принял участие во многих проектах, как реализованных, так и оставшихся пустым звуком. Наиболее масштабной стала сделка с Индией по поставке самолетов ДР/10 A-50I с израильским локатором на борту. К концу 1990-х гг. Френкель был вхож практически во все кабинеты нашего авиапрома. Кое-что хорошее он, надо признать, сделал. Например, узнав о том, что владелец канадской авиакомпании VIH Кэн Нори хочет купить Ка-32, но боится, Аарон удачно выступил в роли своего рода «гаранта» честности и искренности сторон. Так он, собственно, и познакомился с Сергеем Викторовичем Михеевым.

Вообще, у Френкеля имелся поразительный нюх на различного рода «гешефты». Не являясь официальным представителем ни израильских, ни западных компаний, он и его фирма «Ллойд инвестмент» мгновенно возникала «ниоткуда». Так и в этот раз. Не успел Михеев достичь соглашения с Керетом, как выяснилось, что интересы IAI будет почему- то представлять кроме официальных лиц еще и Аарон Френкель.

Турецкие и израильские летчики впервые облетывают «Аллигатор»

Трудные переговоры длились несколько месяцев. Израильтяне азартно «тянули одеяло на себя». В результате поиска компромисса решили, что вертолет по программе АТАК будет создаваться все же фирмой «Камов», главным субподрядчиком которой станет IAI в лице своей дочерней фирмы «Татат Divison Electronics Group». При этом летательный аппарат, включая несущую систему, двигатели, пушечная установка и пусковые установки для ракет, будет поставляться Россией, а вся авионика – Израилем. При этом израильские партнеры настаивали, что установка и интеграция БРЭО в вертолет будет осуществляться в Израиле. Там же предполагалось проводить испытания, включая применение ракет и артиллерии.

Когда основные споры стихли, до января 1998 г. оставался всего месяц. Учитывая дефицит времени, было решено направить делегацию в Израиль. В состав группы вошли, естественно, представители ГК «Росвооружение». Старшим был назначен главный конструктор Е.В. Сударев. С ним в Тель- Авив вылетел заместитель генерального директора по экономике А.Н. Аносов, которому предстояло вынести десятки раундов «боев» с израильскими финансистами, отчаянно старавшимися большую часть рисков переложить на Москву. К руководителям примкнул молодой тогда В.Ю. Субботин, специалист в области авионики, которому предстояло позднее стать главным конструктором фирмы «Камов» по БРЭО и одним из главных творцов Ка-52.

Делегацию разместили в гостинице, недалеко от здания концерна IAI, располагавшегося на территории аэропорта Бен-Гурион. Для работы выделили две комнаты с 4 компьютерами прямо на первом этаже в сердце израильского авиастроения. Правда, перемещение наших сотрудников было не просто ограничено, а строго регламентировано: офис, туалет, столовая, проходная. Общение с местными разработчиками также было минимизировано.

Задача группы сводилась к подготовке технического предложения на английском языке по принятым на Западе стандартам, о которых в России, похоже, не подозревали. Основная нагрузка легла на камовских переводчиц - В.А. Попову и Л.С. Шибанову, надо сказать, блестяще справившихся с делом. Подготовкой электронной версии занимался «главный по компьютерам» на фирме – В.Ю. Карфидов.

Работа в крайне напряженном ритме продолжалась почти месяц. Основная часть делегации вылетела домой только 30 декабря. Стоит упомянуть о том, что в последний день за компьютерами сидели до 5 часов утра. Но успели. Были подготовлены положенные 9 томов документации в 4 экземплярах и их электронные копии. Материалы передавались в тендерный комитет израильтянами 3 января уже следующего года.

В рамках рассмотрения заявки турецкие летчики должны были опробовать «Аллигатор», «вживую». Да и Израиль настаивал на том, чтобы машину оценили испытатели IAI. После многочисленных согласований было решено провести демонстрационный показ Ка-52 на подмосковной авиабазе Кубинка.

22 апреля в аэропорт «Шереметьево-2» приземлился рейс ТК-1413, на борту которого находились 6 представителей Минобороны Турции и 9 членов делегации IAI. Среди прибывших израильтян, кроме «менеджеров», типа Баруха Рабина и Арона Френкеля, были настоящие спецы, в частности, шеф-пилот IAI Лиор Параг и испытатель Эйял Яфее. По крайней мере, эти фамилии были указаны в документах летчиков IAI. Звали ли их так по-настоящему, или в силу соображений безопасности, это были псевдонимы – неведомо.

Вывоз турок и израильтян на Ка-52 поручили человеку, который знал «Аллигатор», пожалуй, лучше всех. Александр Константинович Смирнов, первый поднявший в воздух «восемьсот шестую», должен был показать ее потенциальным заказчикам. Первым^ добились права знакомиться с машиной в воздухе турецкие испытатели, в том числе майор Бирол Зенгин, первые лейтенанты Г. Кормазтюрк, С. Октай, Р. Бюрче. Из израильтян в полет рвался сам Лиор Параг.