Авиация и время 2014 05

Работая в КБ Калинина, Грацианский был ведущим конструктором санитарного самолета К-3, внес свой вклад в разработку и испытания практически всех, созданных тогда в Харькове, самолетов, в т.ч. К-2, К-4, К-5, К-10. Когда был построен самый большой сухопутный самолет своего времени К-7, Грацианского назначили дублером ведущего летчика-испытателя этой необычной машины М.А. Снегирева. К-7 впервые взлетел 21 августа 1933 г., а ровно через три месяца потерпел катастрофу. В тот роковой день 21 ноября Грацианский пилотировал самолет сопровождения К-5, и трагедия произошла у него на глазах. Автору довелось лично знать Алексея Николаевича, и в памяти остался его рассказ об этих событиях: «По заданию самолет К-7 должен был пролететь на мерной базе с максимальной скоростью. Два самолета К-5 его сопровождали. На моем была группа кинооператоров. Не долетев до входных створов мерной базы, самолет вдруг начал терять высоту, коснулся земли, шасси отвалилось, и начался пожар. Мы немедленно приземлились рядом и бросились спасать членов экипажа, которых было на борту 19 человек. К сожалению, только пять человек остались живы…».

В 1932 г. на завод приехал получать новый самолет С.А. Леваневский, в то время работавший начальником Полтавской летной школы ГВФ. Алексей Николаевич дал ему «провозные» на самолете К-5. В результате совместной работы они подружились. Леваневский вскоре ушел в Полярную авиацию. Под его влиянием Грацианский тоже решил отправиться на «покорение ледяных просторов», как тогда писали советские газеты. В конце 1933 г. он покинул КБ Калинина и следующий год провел в летной школе при Академии им. Жуковского, где прошел специальную подготовку с упором на полеты в сложных метеоусловиях.

В начале 1935 г. Грацианский получил назначение в Красноярский отряд, основная база которого размещалась на о. Телячий посреди Енисея. Начался новый этап его жизни – тяжелая, но увлекательная работа на Крайнем Севере. Свой первый рейс и весь летний сезон 1935 г. Алексей Николаевич летал на летающей лодке МП-1 (гражданский вариант морского разведчика МБР-2) из Иркутска до Тикси. В первом полете шли двумя самолетами вдоль Лены, при этом выполнили одиннадцать промежуточных посадок. Это был первый в истории края рейс на этой трассе.

Работа полярных летчиков была сезонной – с апреля по октябрь. Перед открытием сезона 1936 г. Грацианский получил на заводе в Таганроге совершенно новый МП-1, который преподнес неприятный сюрприз во время перелета на Север. До Тюмени добрались нормально, а оттуда предстояло до самого Красноярска лететь над болотами Восточной Сибири, где не было подходящей акватории для безопасной посадки летающей лодки. И вдруг… Неприятности всегда происходят вдруг. Упало до нуля давление масла в единственном двигателе. Во избежание заклинивания его надо выключить! Посадку удалось совершить перед собой на болото. Радиостанции на борту нет, сообщить о своем месте нахождения оказалось невозможно, ждать помощи неоткуда!

Мотор на МП-1 располагался над фюзеляжем, и когда бортмеханик открыл капот, то оказалось, что трубка от маслобака к двигателю не прибортована и от вибрации лопнула. Масло из бака ушло. К счастью, в аптечке нашлась подходящая трубка. Был и запас масла. Ремонт занял минут тридцать. Но возник вопрос – как теперь взлететь. Чтобы облегчить самолет, выбросили весь груз и все запасные части. Прошло несколько часов в безуспешных попытках. Спас положение начавшийся сильный дождь и поднявшийся ветер. Уровень воды в болоте немного вырос, и с трудом удалось взлететь. Правда, лица у всех были распухшие от укусов гнуса. В целом тот сезон экипаж Грацианского отлетал благополучно на трассе от Красноярска до Дудинки.

А.Н. Грацианский (второй справа) и его коллеги возле самолета «Омега». 1931 г.

В начале 1937 г, СССР купил в США несколько самолетов, включая амфибию S-43 конструкции И,И. Сикорского. Этот самолет доставили пароходом в Ленинград, а Леваневскому было поручено перегнать новинку в Севастополь и провести испытания на соответствие пригодности к условиям Севера. Он пригласил вторым пилотом Г рацианского. На Черное море они перелетели в мае 1937 г.

Во время этой командировки в жизни Алексея Николаевича произошло знаменательное событие – он женился! Его супругой стала Нонна Николаевна, с которой он работал еще в КБ Калинина. Позднее, приехав с Севера в отпуск, он встретил ее в Москве, где девушка училась в художественной студии. Былая взаимная симпатия вспыхнула с новой силой, но опять пришлось расстаться… В Севастополе Леваневский обратил внимание на меланхолическое настроение Грацианского, вытянул из него признание и проявил бурную активность в организации свадьбы. Она состоялась немедленно. Среди гостей были черноморские летчики, работавший в Севастополе авиаконструктор И.В. Четвериков, а Леваневский блестяще справился с ролью посаженого отца и тамады.

В июне Леваневского отозвали в Москву для подготовки к перелету через Северный полюс в США на самолете ДБ-А, а Грацианский продолжил испытания S-43 в Севастополе.

12 августа экипаж Леваневского стартовал на Север, а 14 августа от него поступила радиограмма об отказе двигателя и продолжении полета на трех. В тот же день Всесоюзное радио сообщило, что связь с самолетом Леваневского прервалась. Грацианский, который на S-43 был в это время уже в Игарке, получил команду возвратиться в Красноярск и готовиться к перелету на мыс Барроу (Аляска) для поиска экипажа Леваневского.

Прилетели туда только 15 сентября. Полтора месяца продолжались поиски, но потом из-за плохой погоды их пришлось прекратить. За это время экипаж выполнил 6 полетов, удаляясь от базы почти на 1000 км и достигнув 77 градусов 30 минут северной широты.

Общий налет составил 42 ч. Двигатели почти выработали ресурс, кроме того, при взлете на колесах со льда замерзшей лагуны произошла поломка хвостовой стойки шасси. Была получена команда возвратиться в Уэлен (Чукотка) и погрузить самолет на пароход.

В 1938-39 годах Алексей Николаевич продолжал летать на Севере на гидросамолете Дорнье “Валь». Его экипаж занимался ледовой разведкой, снабжением зимовщиков, эвакуацией больных и многими другими работами, необходимыми для освоения Севера. Даже сено для коров пришлось возить в Норильск из Дудинки, куда его доставили баржей.

В феврале 1940 г. в Кремле проходил традиционный ежегодный слет полярников, на котором Алексей Николаевич 8 числ е других сделал доклад. Во вр^мя неофициальной части он оказался за столом рядом с В.А. Окуловым, директором находившегося в Филях авиазавода № 22, и тот пригласил Грацианского возвратиться на испытательную работу. После двух дней раздумий (по всей вероятности, кочевая жизнь полярного летчика, отрыв от семьи ему изрядно надоели) Алексей Николаевич дал согласие.