Авиация и космонавтика 2012 06

На заводе «Красный летчик» в 1921 г. по проекту УМА изготовили четыре летающие лодки М-9 с двигателем «Рено» мощностью 220 л.с. Испытания показали, что из этой затеи ничего не вышло – запас прочности конструкции уменьшился, а мореходность летающей лодки существенно ухудшилась. И тогда Григорович предложил произвести доработку. С его предложением согласились при условии, что лодка останется без крупных переделок. Соответственно в план заводу включили постройку восьми летающих лодок, получивших название М-9бис. Производственной программой авиапромышленности на 1922 – 1923 гг. предусматривался заказ на 56 М-9бис (впоследствии его уменьшили до 40).

К маю 1923 г. первый самолет изготовили, а в начале июня комиссия под председательством представителя НТК Военно-Воздушного Флота инженера Ермолаева провела его оценочные испытания. Полеты на модифицированном самолете совершал летчик Б. Чухновский. На основании полученных при испытаниях результатов комиссия дала положительное заключение о летных и летно-морских качествах самолета, который назвали М-24.

Ввиду экономических затруднений возник вопрос о необходимости закрытия завода «Красный летчик» и передаче заказа на авиазавод № 10 в Таганрог (с 1927 г. завод № 31). Пришедшее на помощь «Красному летчику» ОДВФ решило выделить средства на строительство эскадрильи самолетов М-24 для Морских сил Балтийского моря под названием «Красный балтиец», с условием постройки на «Красном летчике». При выделении средств принималось во внимание положительное заключение комиссии, проводившей испытания М-24. Более полных данных о самолёте к тому времени не было. Договор с заводом подписали 12 сентября, а 7 октября 1923 г. Главвоенпром выдал заводу наряд еще на 16 самолетов. Постройка самолетов М-24 началась неорганизованно: чертежей и технических условий, утвержденных НТК, не было, необходимая документация отсутствовала и у военно-морской приемки, что еще больше способствовало неразберихе. Все это отражалось на качестве самолетов, летные характеристики некоторых экземпляров существенно различались. Причина подобного явления состояла и в том, что первые испытания провели в спешке и недоработки самолета своевременно не выявили. Из авиационных частей поступали сообщения, что летные характеристики самолета оказались неудовлетворительными, приходилось вводить множество эксплуатационных ограничений.

Начальник морского отдела Тулупов 15 сентября 1924 г. представил начальнику штаба ВВС СССР «Акт комиссии по обследованию самолётов М-24 и Ю-20»: «Самолёт М-24 при тщательном наблюдении за его регулированием и состоянием при условии пилотирования их лётчиками, знакомыми с особенностями этих самолётов, для полётов безопасен, но очень строг и обладает почти нормальными для тренировочного самолёта качествами». Отмечаются положительные качества: самолёт из-за сильного двигателя сам выходит на спуск и выходит на площадку, правда, из- за этого быстро нарушаются регулировки».

На этом достоинства самолёта и кончались, далее перечислялись недостатки: «Самолёт имеет тенденцию к кабрированию; руление возможно при ветре до 5 м/с, волне до 0,5 м (предел 6 м/с и 0,75 м/с); окованные винты вызывают вибрацию; фанера обшивки непригодна и пр. В полётах участвовал и Григорович, в качестве пассажира».

Вскоре внесли некоторые изменения в конструкцию М-24, установили форсированный двигатель мощностью 260 л.с. Это мало что изменило и своим решением от 24 июля 1924 г. начальник Воздухофлота полёты на М-24 разрешил только в тихую погоду. Тем не менее, на вооружении эскадрильи «Красный балтиец» М-24 продержались до конца 20-х годов. Самолеты имели собственные имена: «Волховстрой», «Псковитянин» и пр. Считаясь учебными, они числились в боевом составе ВВС Балтийского моря. Вооружение самолета состояло из одного пулемета на стойке в носовой части.

Одним из пунктов решения, принятого РВСР 29 октября 1924 г., предусматривалось приобретение за рубежом новейших образцов самолетов корабельной и минной авиации. Признавалась также необходимость вооружения морской авиации современными истребителями. К подобным мерам пришлось прибегать из-за технологического отставания отечественной промышленности. В то время как ведущие зарубежные самолетостроительные фирмы переходили на производство цельнометаллических самолетов, конструкторы нашей страны предпочитали проектировать и строить самолеты деревянные, в крайнем случае, смешанной конструкции срок службы которых не превышал шесть – семь месяцев. Первые цельнометаллические самолеты (в стране) начали создавать только в 1923 г. в конструкторском бюро, возглавляемом А.Н. Туполевым.

Корабельный поплавковый разведчик Ю-20

Подвеска мины типа "Рыбка" под МР-1

В Италии тогда закупили одноместный истребитель-биплан «Балилла» А-1 с колесным шасси и двигателем СПА мощностью 220 л.с. Он развивал скорость до 205 км/ч, имел потолок 6000 м, продолжительность полета до 2 ч. Всего приобрели 30 самолетов подобного типа. В январе 1923 г. самолёты поступили на вооружение 2-го отдельного истребительного отряда ВВС Чёрного моря, но уже через два года их заменили отечественными И-2, затем И-3, данные которых были несколько выше. Одна из причин состояла в том, что по Постановлению РВСР от 1 апреля 1925 г. все истребители иностранного производства следовало снять с вооружения.

Летающие лодки довольно простой конструкции «Савойя» С-16бис закупили в Италии в 1923 г. По аэродинамической схеме это двухстоечный биплан деревянной конструкции с двигателем «Фиат» А-12бис мощностью 300 л.с. и четырехлопастным толкающим винтом. По внешнему виду самолёт напоминал М-9. Он развивал скорость до 185 км/ч, (крейсерская – 120 км/ч), дальность полета – 550 км, при продолжительности до 4 ч. (на экономическом режиме). Экипаж – три человека. Лодку отличала довольно высокая прочность.

После поступления С-16бис на Черноморский флот решили провести их испытания, результаты которых и дали основания усомниться в их возможностях и, следовательно, целесообразности решения о их приобретении. По результатам испытаний составили Акт, в котором члены комиссии Григорович, Бессонов, Лудзе, Истомин сделали вывод о непригодности самолёта в качестве боевого и предложили оставить его до замены с пониженными требованиями и в качестве учебного. Обращает внимание, что Акт в январе 1923 г. заверил секретарь военной прокуратуры Верховного суда тов. Блауберг.

В справке №31 морского отдела от 30 августа 1923 г., подписанной Негеревичем, в разделе самолёты, мнение о приобретении более прямолинейное: «Поступившие на вооружение 27 С-16бис боевыми не являются». Пришлось выяснять, кому пришла в голову идея приобретения небоеспособных самолётов? Для выяснения круга лиц, причастных к закупке С-16бис, в октябре 1923 г. создали комиссию под руководством председателя НТК Дубинского.