Техника и вооружение 2009 04

Начиная с 1970-х гг. у нас применительно к бронетанковой технике стал использоваться термин «танк- робот» или «роботизированный танк». При этом имели в виду бронетанковое вооружение и технику (БТВТ), управление которой осуществлялось дистанционно или по заданной программе.

Это стало возможным, когда моторно-трансмиссионное и боевое отделение танка сделали максимально автоматизированными. Этому способствовало применение в танке автоматов заряжания вооружения, системы автоматического управления огнем (включая стабилизацию вооружения), планетарной трансмиссии (где фрикционные элементы работают в масле), различных сервомеханизмов в системе управления танком, надежных систем пневматики и гидравлики, а также компьютерной и вычислительной техники (ЭВМ) и т. п.

В 1980-е гг. интерес к роботизированным боевым и специальным машинам активизировался и за рубежом. С одной стороны, развитие вооружения и средств управления «расширило» поле боя и повысило опасность потерь личного состава при решении не только непосредственно боевых задач, по и задач боевого обеспечения: разведки, патрулирования, проделывания проходов в заграждениях, разминирования, технического обеспечения в боевой зоне. С другой стороны, микропроцессорная техника, позволяющая объединить высокое быстродействие и надежность с небольшими размерами и энергопотреблением, новая «математика» (программное обеспечение), емкие и помехозащищенные цифровые линии связи, аппаратура наблюдения высокого разрешения, точные и компактные гидро- и гидропневматические приводы и т. п. позволяли на практике реализовать требования, предъявляемые к безэкипажным машинам.

В частности, несколько безэкипажных бронированных машин раз, личного назначения (разведывательные, носите, ли вооружения, самоходные минные тралы) были разработаны по программе Центра бронетанковых войск США, а в 1990 г. в США приняли Объединенную программу роботизации. Впрочем, о танках-роботах и перспективе их развития написано немало. Лучше проследим развитие этого направления разработки бронетанковой техники на примере изменений структуры Полигона (Кубинка) и тематики его работ.

В 1972 г. Полигон был преобразован в 38-й научно-исследовательский испытательный институт бронетанковой техники (38 НИИИ БТТ МО), и в общем объеме его работ значительно увеличилась доля научно-исследовательской тематики. К наиболее важным событиям с начала 1980-х гг. можно отнести работы по исследованию и разработке методов и систем дистанционного управления танками (по этим исследованиям промышленности были заданы 24 опытно-конструкторские работы). Среди них:

— создание дистанционно-управляемого разведчика, оснащенного комплексом измерительной аппаратуры;

— внедрение радиотелеметрических методов регистрации параметров движения образцов БТВТ:

— создание дистанционно-управляемых мишеней-танков на базе САУ СУ-100, которые использовались на учениях «Запад-81». «Запад-83», «Запад-84», а также «Осень-88» 2* ;

— оборудование системой дистанционного управления бронированной ремонтно-эвакуационной машины БРЭМ-1, которая использовалась при ликвидации последствий аварии па Чернобыльской АЭС для эвакуации кусков радиоактивных стержней и расчистки площадки после взрыва (в работах на Чернобыльской АЭС принимали участие Н.Д. Любишкин и другие сотрудники Института).

Сотрудники Института (В.Т. Новиков) в 1997 г. принимали участие в учениях СКВО по вопросу преодоления минных полей, в ходе которых применялось дистанционное управление.

При создании дистанционно-управляемых танков использовалась система управления, разработанная в 38 НИИИ БТТ (отдел испытания трансмиссии и ходовой части) и применяемая на стенде управления трансмиссией.

Подобной системой управления была оборудована на Борисовском танкоремонтном заводе 121 машина СУ-100. Научениях Белорусского военного округа «Запад», проводившихся в 1981–1984 гг. в условиях, приближенных к реальным боевым, эти самоходные установки использовались в качестве мишеней при оценке боевых возможностей ротного опорного пункта, усиленного артиллерией полка.

Команда на начало движения (включение главного фрикциона) подавалась с командного пульта (КП) по проводам, которые после начала движения обрывались, и далее танки- мишени двигались в автоматическом режиме.

Вот как рассказал об этом бывший начальник танковых войск, начальник ГБТУ МО СССР генерал-полковник Ю.М. Потапов:

«Крупное учение провел маршал Устинов в 1981 г. в Белорусском военном округе. До начала учений, примерно за три месяца, он поставил мне задачу: на ремонтных предприятиях ГБТУ провести конструкторские мероприятия и создать танк, чтобы он заводился по радио, начинал движение и ведение огня без экипажа. При этом разрешил списать 100 танков Т-34 для использования их в качестве подвижных мишеней для ведения по ним огня с ходу на дивизионных тактических учениях. Нужно сделать так, чтобы все танки вышли в контратаку в одной линии на фронте не меньше 4 км.

Для этой работы я привлек 482-й конструкторско-технологический центр ГБТУ, расположенный рядом с Киевским ремонтным заводом бронетанковой техники, и ремонтные заводы бронетехники Киева и Борисова, они же позже изготовили 120 танков- мишеней Т-34 3* .

Учение проводилось с боевой стрельбой в Дретунском учебном центре, недалеко от Полоцка. Была создана для боевой стрельбы оборона противника — две линии траншей, закопанные реальные макеты-танки, орудия, пулеметные гнезда, для контратаки на третьей позиции и на левом фланге по отношению к направлению наступления двух дивизий бли поставлены 100 танков Т-34, которые должны были контратаковать.

В дальнейшем предусматривалось форсирование р. Западная Десна и ведение боя с реальным «противником» — подошедшей дивизией с юга, после встречных боевых действий, пройдя свыше 250 км в направлении Минска, на полигоне Колодище, вблизи городка Уручье, было еще одно развертывание против обороны «южных», и завершено учение.

На учение были приглашены руководство Белоруссии, все командующие военными округами, командующие армиями, представители стран Варшавского Договора. Учение началось с реальной мощной артподготовки и ударов авиации по целям на первых двух позициях и переходом в наступление войск «северных» на фронте до 25 км. Мы наблюдали атаку 3 тд, которая, преодолев по гатям болото, развернулась и, ведя огонь с ходу, уничтожила реально поставленные танки-макеты и орудия в окопах, атаковала передний край. Артиллерия и авиация, вертолеты перенесли огонь в глубину. Мы вслед за атакующими переехали на наблюдательный пункт № 2. Я все время был рядом с маршалом Устиновым. Когда подошел второй эшелон дивизии, маршал волновался, получится ли контратака танков Т-34, ведь это была его идея. Я успокаивал его, что все получится. Когда левофланговый танковый полк подошел на уровень наблюдательного пункта, где находились мы, я дал команду «заводи», вдалеке, километрах в двух, одновременно появились дымки от заведенных двигателей и одновременно залп холостыми снарядами. Это было удивительное зрелище: увидеть одновременный залповый огонь из пушек, направленный в нашу сторону. Такое зрелище можно увидеть один раз в жизни, а может быть, никогда. Танки-макеты смогли сделать только один выстрел холостым снарядом, заряженным в стволе, больше выстрелов не было, так как мы не смогли сделать автоматического устройства перезаряжания орудия без человека, но и один выстрел произвел эффект на присутствующих. Контратакующие танки на первой передаче начали медленное движение на фронте 4 км против левого фланга дивизии. Атака была хорошо видна на всем ее фронте, так как местность позволяла это. Танковый полк и подошедший истребительный артиллерийский дивизион огнем с места начали уничтожать контратакующие танки. Постепенно, один за другим Т-34 были подбиты и остановились, некоторые даже загорелись.