История авиации 2003 01

Из трех полков дивизии к исходу кубанских воздушных сражений в 812-м полку были наибольшие потери среди личного состава. После гибели 7 мая командира эскадрильи капитана Ивана Батычко в полку побывал ещё раз командир корпуса. Об этом визите вспоминает в свих мемуарах Александр Тищенко.

«Перед вечером в полк прилетел генерал Савицкий, усталый, недовольный. Шутка ли, за какие-то две недели потерять столько летчиков! И каких! И где найти им замену? Как воевать дальше? Видимо, об этом генерал и разговаривал с командиром полка с глазу на глаз в штабной землянке. О том, что разговор был не из приятных, мы догадались по настроению майора Еремина, который провожал командира корпуса.»

Командир полка сам находился в смешанных чувствах. Огромные потери в полку за время боев тяжелым грузом лежали на его плечах. Обсуждая с замполитом Тимофеем Пасынком вновь поступивших в полк молодых летчиков, Еремин сказал: «Лучшая подготовка летчика — это бой. Если я не навоевал с Батычко, Свеженцевым и Новиковым, то с такими и подавно ничего не получится…»

Обсудив тему молодых летчиков, их способности вести воздушные бои на равных с немцами, поговорив о вере в пришедшее пополнение, командир и замполит не нашли общий язык.

Пасынка возмутило «паникерство» и отсутствие веры в людей, которых Еремину предстояло вести в бой. Обоюдно и прямолинейно, по-мужски, было решено явиться к комкору Савицкому и доложить о сложившейся ситуации. Выслушав обоих, командир корпуса дал нагоняй Еремину и после небольшого раздумья решил: «Пасынок остается на старом месте. Еремина переведем в другой полк.» Стечение обстоятельств и общая обстановка не позволили командующему корпуса Савицкому оставить в 812-м ИАП майора Еремина, и он был назначен на должность командира соседнего 402 ИАG 1*.

Находясь в Липецке и занимаясь плановой работой, штабы дивизии и полков параллельно проводили анализ прошедшей битвы за Кубань. Не редкими в этот период были летно-тактические конференции по обобщению и обмену опытом боев. В результате этих обсуждений в 265-й ИАД выработался свой план ведения воздушной войны, были выявлены основные недостатки в тактике истребителей. «Первый — это неграмотное построение боевых порядков групп. Эскадрильи в составе 10–12 самолетов находились в районе боя в сомкнутом боевом порядке, на малой скорости и на заданной высоте полета 2000–5000 м. Все это, как разъясняли тогда летчикам, вдохновляет защитников Малой Земли. Высокому командованию это нравилось: так сказать, психологический фактор для наземных войск — небо закрыто краснозвездными истребителями. И только в конце боев на Кубани, после больших, неоправданных потерь, была освоена “кубанская этажерка".

Второй существенный недостаток — это стремление летчиков атаковать противника лично, забывая о главной обязанности — выполнять боевую задачу в составе боевого порядка группы. Иногда даже пары распадались, и немецкие летчики немедленно использовали это. Большинство наших летчиков было сбито истребителями противника внезапно. Ведущий, надеясь на ведомого, уверенно шел в атаку, а ведомый, увлекшись боем оставлял ведущего без прикрытия. Потеря одного из летчиков пары порождала другую проблему — вылет на боевые задания неслетанных пар. В результате — в бою не всегда понимали друг друга: ведомый, не знающий особенностей техники пилотирования ведущего, не всегда успевал реагировать на на маневр командира, часто терял его из виду.»

Именно так, ценой больших потерь, рождались мастерство и опыт ведения боев. И благодаря такому опыту, к 1945 году в дивизии было 20 летчиков удостоенных звания Герой Советского Союза, из которых половина превзошла планку в 20 побед.

1* Авторы настоящей статьи ни в коей мере не дают каких-либо оценок действиям и поступкам отважного боевого летчика майора Ерёмина, закончившего вой ну Героем Советского Союза, командиром 355 ИАП 118-ой «Ченстоховской» ИАД, имея на своем счету 18 личных побед. Описания событий даны полностью по мемуарам Савицкого и Тищенко. Читатель сам вправе делать выводы и заключения из предоставленного материала.

Продолжение следует.

Бывший летчик 534-го и 812-го ИАП, впоследствие командир звена 408-й отдельной авиаэскадрильи связи 3-го ИАК Александр Иванович Иванов.

«812-й полк и его летный состав, прибывший на Кубань, был уже сплоченным коллективом. Каждый понимал, война есть война и потери неизбежны, но конечно никто из летного состава не предполагал, что они будут столь велики, что настолько враг окажется коварен и хитер, а мы как недоученные птенцы — лезем в пекло. Летный опыт был у всех пилотов, не считая тех, кто окончил совсем недавно авиационные школы. Но в воздушном бою все должно происходить автоматически, в бою нет времени на размышление, а вот такого опыта у летчиков как раз и не было. Первые боевые вылеты воспринимались как учебные. А здесь тактика была совсем другая, нужно выбрать такую позицию для атаки, чтобы она была неожиданна для противника, чтобы было преимущество в высоте и скорости. Мы же часто атаковали таким образом — увидишь противника и летишь сломя голову к нему, а там наверняка кто-то ходит выше, и на скорости сбивает атакующего. Приказ есть приказ, и каждый вылетал и старался выполнить задание, несмотря на потери. Как такового страха не было. Ты стреляешь — ив тебя стреляют и наоборот, и вся надежда на то, что он не попадет, а попадешь ты. Кто кого перехитрит. Часто все зависело от ведущего, от его маневров. Мы понимали, что лезть на рожон бессмысленно, и лучше сбить один-два самолета без своих потерь, чем три-четыре, потеряв при этом кого-ни будь из своих. Но о своих потерях, как правило, не думали, главное — сбить немцев. Вечером после вылетов все собирались на ужин и обсуждали прошедший день, каждая победа для нас была праздником.

В среднем мы делали по три — четыре вылета, но некоторые выполняли и до пяти вылетов в день. Напряжение было большое. Каждый вылет не похож на другой, так же как и каждый воздушный бой. Все время различные нюансы. Ведение воздушного боя мало походило на обычный пилотаж. Иногда так закрутишь самолет, что в глазах темнеет от перегрузки, и ко всему этому приходилось привыкать. С каждым вылетом личный состав приобретал все больше и больше опыта, а когда мы научились воевать, то от летного состава полка осталось 10–15 %. Но, не смотря ни на что, полк выполнил свою задачу. И это было для нас главное.