Авиация и космонавтика 2011 10

Ракета была достаточно большим и тяжелым изделием длиной 6 м и с размахом крыла 1,4 м, весившим в снаряженном и заправленном состоянии 715 кг. Она несла мощную фугасную боевую часть массой 157 кг с активной оболочкой. Подрыв БЧ осуществлялся взрывательным устройством по команде от контактных датчиков или оптическим неконтактным взрывателем РОВ-5, срабатывавшим на высоте около 5 м над целью, что существенно повышало эффективность поражающего действия боевой части ракеты по ажурным антенным системам и кабинам управления РЛС.

Х-28 имела двухрежимный жидкостный ракетный двигатель и при пуске с высоты 11 км при скорости носителя 1400 км/ч могла поражать цели на дальности до 90 км (максимальная дальность пуска ракеты значительно зависела от скорости носителя и высоты пуска и могла достигать 120 км). Правда, в реальной обстановке рекомендовалось производить пуски с высот от 300 до 500 м и на скорости 750-1000 км/ч, что ограничивало дальность отметкой 35–43 км, но и это было неплохо. Основные типы ЗРК противника могли быть атакованы вне пределов их зон эффективного поражения. Высота полета ракеты при пуске с высоты 300 м с "подскоком" по баллистической кривой достигала 7–8 км, а с 11000 м — 18 км. Максимальная скорость полета Х-28 достигала 2770 км/ч. За столь высокие показатели пришлось заплатить трудностями в эксплуатации — токсичные и самовоспламеняющиеся компоненты топлива требовали сложной и небезопасной системы хранения и заправки.

Для наведения на цель Х-28 оснащалась пассивной головкой самонаведения и автопилотом. Применение ракеты предусматривалось, в основном, по целям с заранее разведанным местоположением, поскольку самостоятельный поиск и уничтожение объекта для экипажа из одного человека, занятого также прочими заботами (пилотирование, штурманские задачи, боевое маневрирование и прочее) был уже избыточно сложен.

Су-17М, подготовленный к применению ракеты Х-28. Самолет оснащен контейнером с аппаратурой управления под крылом

Для управления поиском и захватом головкой самонаведения ракеты излучающих наземных РЛС, определения нахождения носителя в зоне разрешенных пусков, выдачи на ракету сигнала разрешения пуска, контроля работоспособности станции, а также сигнализации о пожаре на борту ракеты (в этом случае ее следовало немедленно сбросить аварийно) на правую внутреннюю подкрыльевую точку самолета подвешивался контейнер с аппаратурой управления "Метель". Контейнер весил 90 кг, из которых собственно на блоки аппаратуры приходилось всего 20 кг, остальное составляли система охлаждения, электроагрегаты и конструкция.

В отличие от ранее созданных систем пеленгации и целеуказания, имевших свои пассивные средства обнаружения радиолокационного излучения и достаточно громоздких, в новой, значительно более простой и легкой аппаратуре управления задействовалась головка самонаведения самой ракеты, которая и обеспечивала получение системой информации об излучающих целях. Для индикации летчику положения PЛC-цели и команд на подготовку пуска, а также для контроля работоспособности "головы" ракеты в кабине самолета устанавливался специальный пульт на месте панели управления бомбардировочным прицелом.

Задача летчика, в общем случае, сводилась к выводу самолета в район цели и, после пеленгации объекта и выполнения подготовки, занятию намеченной зоны пуска и производству стрельбы. Поиск цели при этом можно было осуществлять в диапазоне ±20° по направлению полета. Пуск ракеты мог выполняться с горизонтального полета при сопровождении цели в секторе ±5° по курсу, а определение нахождения самолета в зоне разрешенных дальностей пуска ракеты на высотах более 5 км выполнялось автоматически, с учетом информации о высоте полета и угле места цели. На высотах менее 5 км разрешенная зона определялась летчиком по скорости и времени после пролета заранее намеченного наземного ориентира. Таким образом, если в первом случае достаточно было знать только район цели, то во втором еще до вылета требовалось иметь точные координаты объекта атаки для привязки к ним наземного ориентира.

Саму ракету Су-17M нес на пусковом устройстве ПУ-28С — внушительной стокилограммовой балке, устанавливаемой под фюзеляжем самолета на узлы крепления, расположенные на шпангоутах № 20 и № 23. При пуске ракета сходила с ПУ-28С против полета при помощи толкателя, приводимого в действие пневмопистолетом, для чего устройство оборудовалось собственной воздушной системой с баллоном сжатого воздуха. Двигатель Х-28 в целях безопасности носителя запускался уже на траектории, после отхода от самолета (сам его запуск напоминал самый настоящий взрыв с многометровым хвостом пламени, грозя повреждением машины). В аварийной ситуации ракета сбрасывалась с пусковой с помощью пиропатрона. Для обеспечения подвески Х-28 потребовалось произвести некоторые доработки фюзеляжа носителя: дело было в том, что выполненная по нормальной самолетной схеме со средним расположением крыла и горизонтального оперения ракета имела достаточно высокое оперение с верхним и нижним килями. Нижняя часть киля на подвеске складывалась, поворачиваясь набок, а верхняя часть из-за небольшого "клиренса" самолета утапливалась в специальный "карман", оборудованный в одном из люков обслуживания двигателя на "брюхе" самолета.

Испытания комплекса шли далеко не гладко, хватало проблем и с доводкой аппаратуры, и с ракетой. Само пусковое устройство весом в сотню килограммов было весьма громоздким сооружением, пристроить которое на самолете оказалось непростой задачей. Поначалу ПУ- 28С с подвеской макета ракеты отрабатывали на раме, имитирующей самолет. Оснащенное колесами устройство таскали по полосе, наклоняя его так и этак на углы, соответствующие тангажу и доводившиеся до взлетных, и оценивая поведение ракеты на подвеске. Первоначальную конструкцию пусковой забраковали, поскольку ракета на взлетающем самолете находилась буквально впритирку к земле. Потребовалось вмешательство первого заместителя генерального конструктора Е.А. Иванова, в числе прочих обязанностей ведавшего летными испытаниями, чтобы убедить разработчиков конструкции переделать ее, уменьшив высоту до приемлемого значения. 15 октября 1972 года при одном из первых пусков Х-28 из-за отказа автопилота ракета сразу после схода с самолета принялась выполнять непредсказуемые маневры, крутясь вокруг собственной оси, потеряла консоль крыла и упала невдалеке от места старта. Пируэты ракеты выполняла, что называется, перед носом самолета, пилотируемого летчиком-испытателем В. Хомяковым, доставив тому несколько неприятных мгновений.