Евгений Ищенко - В поисках истины

В производстве судебных экспертиз участвовали самые видные ученые России. Так, в 1865 году началась экспертная деятельность профессора Петербургского университета Дмитрия Ивановича Менделеева. Он возглавлял в университете химическую лабораторию, в которой проводил судебные экспертизы по делам, связанным с отравлениями, фальсификацией пищевых продуктов и вин, загрязнением рек сточными водами фабрик и заводов, самовозгоранием различных веществ. Выдающегося русского химика интересовали экономические и промышленные проблемы, горнорудное дело и политика, народное образование и воздухоплавание. Не последнее место среди его интересов занимала формирующаяся в те годы судебная экспертиза.

Д. И. Менделеев – автор многих криминалистических исследований по разоблачению подделок документов и восстановлению вытравленных преступниками текстов. Вместе с тем он оставил отечественной юриспруденции немало важных и плодотворных мыслей, касающихся положения судебного эксперта, его прав и обязанностей. Ученый считал, в частности, что в суде должен выступать тот эксперт, который проводил исследования по заданию следователя, ибо объективный, научно обоснованный вывод может быть сделан только при анализе лично проведенных опытов. Д. И. Менделеев настаивал, чтобы эксперта обязательно знакомили с обстоятельствами дела, по которому он будет давать заключение.

Большую пользу криминалистам принесли научно-технические разработки Д. И. Менделеева, направленные на предупреждение преступлений. Им была предложена специальная бумага для изготовления денежных чеков, не поддающихся подделке. Тонкая, плохо проклеенная бумага почти насквозь пропитывалась чернилами при заполнении чека, что очень затрудняло подчистку и давало явные следы при травлении надписи. Если же травлению подвергали весь чек, то исчезала подпись выдавшего и оставленная на сухом бланке печать. В марте 1872 года химик получил официальное уведомление от управляющего Государственным банком, что чеки, отпечатанные на предложенной им бумаге, вводятся в употребление. В 1890 году он оказал большую помощь Экспедиции заготовления государственных бумаг в деле печатания рисунка гербовых марок двумя различными красками, которые при воздействии на них химикатов легко изменяли свой цвет. Это обстоятельство делало бесперспективными попытки преступников вытравливать надписи и знаки гашения в целях повторного использования марок.

Свой посильный вклад в научное обеспечение раскрытия преступлений вносили и другие известные ученые.

В 1874 году в Петербурге во время пожара сгорела огромная паровая мельница некоего Кокорева, сданная им в аренду двенадцатикратному миллионеру Овсянникову – «королю Калашниковской хлебной биржи». Расследование обстоятельств происшедшего с необходимостью потребовало проведения по делу химической экспертизы, возглавлял которую известный химик Александр Михайлович Бутлеров.

Обвиняемый Овсянников и его адвокат в один голос твердили, что пожар возник из-за случайного, а потому исключающего уголовную ответственность взрыва мучной пыли. Для выяснения, возможен ли вообще такой взрыв, какова воспламеняемость мучной трухи и муки и горят ли они, А. М. Бутлеров и его помощники провели серию экспериментов. В результате было доказано, что мука и мучная пыль могут загореться, но только от соприкосновения с открытым огнем. Они долго тлеют, а когда наконец появляется пламя, оно распространяется в них очень медленно. Так была научно опровергнута возможность взрыва мучной пыли и тем самым версия обвиняемого и его защиты о случайном возникновении пожара.

Овсянников предстал перед судом, где подтвердилось, что причиной пожара явился поджог, который по приказу хозяина совершил его приказчик Левтеев. Последнее прибыльное дело закончилось для некоронованного короля Овсянникова совсем не так, как он предполагал, – тюремным заключением.

Постепенно создавались предпосылки того, что именно в России возникло новое направление в науке, оказавшее неоценимую помощь правоохранительным органам в борьбе с преступностью. Этим направлением стала судебно-исследовательская фотография, а ее творцом – русский ученый Евгений Федорович Буринский. В 1889 году он создал первую в мире судебно-фотографическую лабораторию, ставшую прообразом современных криминалистических экспертных учреждений. До ее организации он был владельцем фотогравировальной мастерской, много экспериментировал, и особенно в области фотографического цветоделения. Успех цветоделительного метода, описанного им в хронике журнала гражданского и уголовного права, принес ему известность как одному из ведущих судебных экспертов своего времени. Е. Ф. Буринский был очень добросовестным исследователем; его экспертизы отличались высоким качеством и объективностью. Он проводил не только фотографические, но и почерковедческие исследования документов. Об одной из таких его работ мы и расскажем.

В Петербурге в конце прошлого века жил издатель Добродеев. Он выпускал имевший довольно широкое распространение журнал «Живописное обозрение» и две газетки: «Сын отечества» и «Минута». 9 января 1889 г. ему прислали из Самары перечень подписчиков с приложением чека на 68 рублей. Издатель замешкался, не получил деньги сразу, а через несколько дней чек с его стола исчез. Когда он справился в государственном банке, оказалось, что по чеку с доверительной надписью Добродеева деньги получил какой-то артельщик. Фамилия получателя была вымышленной. То ли из-за незначительности суммы, то ли из-за нежелания выносить сор из избы, но дело на том и заглохло.

Однако через три недели история повторилась. Чек на 134 рубля куда-то пропал, а на следующий день из банковской конторы «Волкова сыновья» артельщиком Зейфертом эти деньги были получены. Получатель вновь оказался фигурой мифической.

Добродеев решил самостоятельно найти виновника и попросил государственный банк и контору «Волкова сыновья» выдать ему использованные документы. Изучая чеки, он заметил, что подписи двух артельщиков необычайно похожи друг на друга и одновременно напоминают подпись управляющего его домом и конторой Богомолова. Решив проверить свое подозрение, издатель обратился к двум граверам из экспедиции заготовления государственных бумаг. «Эксперты» подтвердили его догадку. Тогда он вызвал Богомолова и предложил во всем сознаться, обещая не давать делу ход. Но управляющий упрямо твердил, что на чеках не расписывался и денег не получал.

Издатель подал в суд.

Дело попало к следователю О. А. Кучинскому, который для производства экспертизы пригласил уже знакомых Добродееву граверов экспедиции Алабышева и Маттерна. К ним присоединился еще и типолитограф Арнгольд. Комиссия пришла к единодушному заключению: доверительные надписи на чеках выполнены не издателем. Они, бесспорно, оставлены рукой Богомолова.