Билл Франсуа - Красноречие сардинки [Невероятные истории подводного мира] [litres]

Копьеносец и атлантическая скумбрия

Море пишет субтитры не только цветами и запахами, но и другими способами, порой превосходящими наше воображение.

Я не сумею охарактеризовать ощущения, которые вызывают у морских жителей завихрения воды, сигналы водных потоков и вибрации, воспринимаемые рыбами на уровне их боковой линии и оставляемые ими при движении, как это делает летящий самолет, за которым в небе тянется белый след. Боковая линия рыб покрыта волосковыми клетками, чьи мельчайшие реснички изгибаются под действием течений, передавая информацию о них нервной системе рыбы. В результате рыба получает возможность составить карту циркуляции воды вокруг себя. Расшифровка этих завихрений и течений позволяет ей ориентироваться в полной темноте: она визуализирует формы течений и картину перемещений воды и накладывает ее на другие картины, составленные из красок, звуков и запахов. Вот такое считывание окружающего мира, которое можно представить себе только во сне!

Не описать мне и совокупность электрических полей, эту неосязаемую сеть, которую некоторые рыбы, в том числе электрический скат, воспринимают и используют для обмена сигналами. Все это в совокупности составляет нечто вроде второго океана, находящегося в другом измерении, где у каждого живого существа имеется собственный отпечаток, манера передвижения и голос. Когда глубины вокруг рифов накрывает ночь, акулы видят эту вторую вселенную, охотятся и находят друг друга благодаря ей. Как она светит для них? Тайна, которую акулы сохранят навсегда.

Гипотетическим остается и множество других параллельных миров. Есть, например, предположение, что некоторые рыбы считывают магнитные поля, а мигрирующие рыбы вроде бы ориентируются, используя эту способность как настоящий внутренний компас. Если это так, то вот еще один дополнительный слой субтитров, который следует добавить к мощному, но неразличимому нами морскому кино, – способ ориентации в пространстве, восприятие окружающей среды, деформированное сигналами самой Земли словно гигантским магнитом.

Не будем завидовать подводным обитателям, потихоньку ведущим друг с другом беседы на разных языках. У нас ведь тоже есть масса способов общения. Голосом, письмом, жестами, картинками, символами, музыкой… Очень много скрытых и параллельных миров даны нам в ощущениях. Часто люди даже жалуются на слишком большое количество каналов коммуникации: например, посылаем мы человеку эсэмэску, он отвечает нам по электронной почте, после чего начинает общаться с другими параллельно в нескольких мессенджерах и в результате воспринимает наш телефонный звонок с некоторым раздражением. Обитатели океана тоже болтают одновременно в нескольких невидимых соцсетях. Их сообщения разносятся разными волнами и по разным каналам: неразличимые цвета, электромагнитные поля, вибрации, феромоны. Но они разговаривают и “по старинке”, словно по допотопному стационарному телефону. Или даже беседуют друг с другом, как в дотелефонную эпоху, то есть напрямую.

Так что давайте послушаем.

Песни далеких вулканов и невидимых китов заглушают бульканье воды в наших ушах. – Для чего морскому коньку ксилофон? – Лангуст играет на скрипке, но безбожно фальшивит. – Колыбельная морских гребешков

Опустив голову в море в первый раз, вы обращаете внимание на странный звук. Что-то вроде смеси звуковых помех, рокота и дребезжания, как будто слух неожиданно утратил четкость. Но стоит поднять над поверхностью голову с залитыми водой ушами, и вы тут же решаете, что на самом деле ничего не слышали, что человеческие уши не приспособлены для слушания под водой, а вся эта какофония вам просто почудилась.

На самом деле наши уши отлично работают под водой. И только что вы слышали голос моря и его первую историю.

В ней смешались сразу все истории, которые рассказывает море.

Море полно звуков, их в нем еще больше, чем в нашей воздушной среде. Звук – это вибрация материи. Вода плотнее воздуха и потому лучше вибрирует и, соответственно, лучше переносит звук. В воде он пробирается дальше, чем свет, и преодолевает многие километры, не затихая. Поэтому в голосе моря сосуществуют пришедшие откуда-то звуки, источники которых нам не видны. Отдыхая на пляже, мы даже не догадываемся о существовании этих звуков, протягивающих ниточку между нами и теми, кто издает их где-то вдали.

Бормотание в наших полных воды ушах – это суп из шумов. Многочисленные голоса перемешаны в нем наподобие измельченных овощей в супе-пюре. Мы различаем отдельные ноты, словно составляющие аромата духов, из звуков собираются композиции, которые неожиданно всплывают, а потом так же неожиданно улетучиваются. Как разные инструменты оркестра, каждый голос моря имеет свою высоту и длину волны и в этом диапазоне распевает свой рассказ.

Смесь звуков разной высоты образует сбивающий с толку шум, который, как кажется, наполняет наши уши, не пытаясь, впрочем, их затопить. Океанологи, специализирующиеся на акустике, называют его шумовым фоном моря.

Вслушаемся в него.

Сначала мы слышим басы. В воде звуковой фон звучит в нижнем регистре. Море рокочет и гремит, приводя на ум храп. Этот шум – самый интенсивный под водой, он – эхо стихий: волн, разбивающихся о берег, ветра, гуляющего по поверхности моря, а также Земли и ее капризов. В храп вплетается треск полярных айсбергов, звуки сейсмических толчков вблизи океанических хребтов, дыхание дальних штормов.

Отзвуки этих катаклизмов долетают издалека, они низкие, утомленные дальней дорогой и образуют фоновое сопровождение морского оркестра.

А еще слух ловит что-то вроде погремушечного треска маракасов: это звуки дождя, пузырьков пены на поверхности, встречи газообразной и жидкой сред.

Заодно различается долгое скрипичное вибрато, которое распространяется на десятки километров: это скрежет судовых двигателей, шум металла, свист корабельных винтов. Дороги в море такие же шумные, как привычные нам автострады, но простираются гораздо дальше. Проплывающий контейнеровоз производит под водой не меньше шума, чем взлетающий самолет. Морской трафик создает звуковой фон, по интенсивности не уступающий оживленной городской магистрали.

Более мелодичные распевы тщетно пытаются перекрыть этот грохот. Можно уловить нечто похожее на посвисты флейт или труб – эхо китовых голосов.