Валерий Полищук - Пути в незнаемое

…Сижу и думаю: ну, а что ж все-таки растения не могут воспринять из того, что можем мы? Нет, речь, разумеется, не об искусстве и литературе, а о явлениях природных.

Растения, все без исключения, реагируют на изменения температуры, — это знают все, ничего доказывать не нужно. Чем меньше растения подвергаются этим изменениям, тем болезненнее реагируют. Тропические растения простужаются легче, чем растения средней полосы. Многие растения «замечают» столь малые изменения температуры, которые мы с вами не чувствуем.

Помню подмосковный лес в конце сентября. Я сидел на пеньке и думал о листьях, падающих с неба. Лист, вся жизнь которого в воздухе, на ветру, летает лишь однажды — в момент своего перехода в вечное небытие. По библейским легендам смерть возносит душу человека в небо. А душу дерева ввергает в землю? Вознесение наоборот? Что чувствует дерево, когда листья покидают его? Лист умирает, но дерево продолжает жить. Дерево не может не чувствовать приближение зимы. А тогда наше, такое острое, щемящее, покойно-грустное восприятие золотой осени, — не есть ли это влияние самих деревьев на нас? Не передают ли они нам свое настроение? Только ли в нашей психике тут дело? И чувства наши — только ли результат переработки в нашем мозгу картин, звуков и запахов этого засыпающего мира? Не сложнее ли все это, чем мы думаем?

Зачем, однако, все эти туманные фантазии? Вернемся к фактам. Как и у животных, и у нас с вами, у растений под влиянием изменений внешней среды изменяются электрические потенциалы. В интересной книжке С. Г. Галактионова и В. М. Юдина «Ботаники с гальванометром» описан такой опыт Боса. Он соединил внешнюю и внутреннюю часть зеленой горошины с гальванометром, а затем нагрел ее до 60 градусов. Электрический потенциал составил 0,5 вольта. Большой мастер научной популяризации, Бос писал: «Если 500 пар половинок горошин собрать в определенном порядке в серии, то конечное электрическое напряжение составит 500 в., что вполне достаточно для гибели на электрическом стуле не подозревающей об этом жертвы. Хорошо, что повар не знает об опасности, которая ему угрожает, когда он готовит это особенное блюдо, и, к счастью для него, горошины не соединяются в упорядоченные серии».

Сейчас еще трудно сказать, как именно, но ясно, что и изменения гравитационного поля также влияют на растения. Впрочем, с этими влияниями и на нас мы сами еще не разобрались до конца. Пока что видно, что невесомость «сбивает растение с толку» на некоторое время (как, впрочем, и человека). В опытах, проводимых на советских космических кораблях и станциях, результаты были различными, в некую строгую систему не укладывались. Надо отметить, что и сами условия опытов в замкнутом пространстве станции, где нет ни солнышка, ни свежего ветерка, мешают выявить влияние невесомости в чистом виде. Первая посадка гороха, например, на станции «Салют-4» не дала дружных всходов, очевидно, ростки «запутались» в невесомости, «не разобрались», где верх, где низ, куда расти. При втором посеве им помогли лампами, подсказали: ползите на свет. Семена дали хорошие всходы, но через некоторое время растения погибли. То же случилось с луком. Командир многомесячной экспедиции на космической станции «Салют-6» Владимир Ляхов пишет в дневнике: «Посеянные лук, петрушка, салат, огурцы дали отменные всходы. Свежую зелень используем в пищу. А вот смогут ли в невесомости растения давать семена? Однако растения развивались до бутонов, и на этом их рост прекращался».

Что, как и почему — во всем этом космические биологи рано или поздно разберутся. Для нас важен общий вывод: все живое, рожденное на Земле, прошедшее многомиллионолетний путь эволюции на родной планете, будь то человек или горох, поначалу испытывает в невесомости явный дискомфорт, нуждается в адаптации, сроки которой, равно как и последствия влияния невесомости, определяются пластичностью живого организма и особенностями его строения.

Безусловно, разница в восприятии окружающего мира человеком и растением огромна, но очень часто, как мне кажется, эта разница касается лишь количественных соотношений. Вот говорят, некоторые люди ощущают приближение изменения погоды, кости ломит, поясница болит. Свойство для человека скорее болезненное, чем естественное. А у растений реакция на атмосферные перипетии — вполне нормальное явление. В мире флоры работает много отличных синоптиков. Перед ненастьем закрываются цветы мать-и-мачехи, чертополоха, чистотела, словно сжимается белый шарик одуванчика. В. Пономарев, на книжку которого я уже ссылался, приводит сроки действия живых барометров. За 9–12 часов перед началом дождя усиленно выделяет нектар цветок дремы. За 15–20 — цветок жимолости. За 60 часов начинают «плакать» канны, а за 3–4 суток (каков прогноз!) — клен. Обычный картофель за два дня реагирует на изменение атмосферного давления.

Ничего подобного мы с вами делать не умеем. И тут растения оказываются чувствительнее нас.

Сравнительно недавно выяснилось, что и сами растения могут влиять на погоду. Например, эфирные масла, выделяемые растениями, окисляясь в воздухе, образуют мельчайшие частицы, которые создают известную всем сизую дымку, часто окутывающую дали садов и лесов. Эти частицы являются центрами конденсации паров и атмосферного электричества. По мнению специалистов, именно эти лесные ароматы могут вызвать не только дождь и грозу, но даже такое грозное явление природы, как торнадо.

Читал, что в Японии живут рыбки, которые поведением своим предупреждают человека о приближающемся землетрясении. Недоступные нашим органам чувств подземные толчки ощущают некоторые животные. Оказывается, и растения тоже. Меняется цвет листьев, один из сортов индийской капусты предупреждает о землетрясении выбросом новых побегов.

В человеческом мире есть люди, которые хорошо ориентируются на местности, есть — плохо, но чувствующих магнитное поле, и, подобно стрелке компаса, без мшистых пней, солнышка и Полярной звезды определяющих страны света, я не встречал. А в мире растений есть живые компасы. Строго ориентируются по странам света некоторые водоросли. Дикий салат латук всегда как бы приплюснут, словно его вынули из папки гербария. И плоскость растения направлена строго по меридиану. Такой же живой компас — сильфиум, невзрачное растеньице южноамериканских прерий.

Ботаник В. Лебедев из Вологды прислал мне письмо: «Нам показалось интересным и важным провести опыты по изучению влияния ориентации по странам света проростков на рост растений помидоров сорта Невский-7, розовой циннии и комнатного растения гемантуса белоцветкового, у которого листья располагаются в одной плоскости. Наблюдения показали, что ориентация проростков по отношению к геомагнитным полюсам сказывается на росте и накоплении биомассы у растений. У всех трех видов рассада, ориентированная на север-юг, имела увеличенные размеры стебля, корней и биомассу… Опыты показывают возможность влияния сил земного магнетизма на рост растений…»