Вадим Ильин - Люди-феномены

Никто не может сказать, жала ли на белом свете Пэйшенс Уэрт, но неопровержимое свидетельство ее остроумия и мудрости находится во многих библиотеках в виде пяти написанных ею книг. Если Пэйшенс Уэрт никогда не существовала как личность, то кто же тогда написал эти книги?

На этот вопрос не могли ответить ученые, которые непосредственно занимались исследованием этого случая. Но исследователей можно и простить ввиду сложности обстоятельств и, конечно, их явного противоречия общепринятым на сегодняшний день научным концепциям.

А начиналась эта таинственная история так.

Однажды июньским вечером 1913 года в доме супругов Керрен собрались друзья. Дело происходило в американском юроде Сент-Луисе, штат Миссури. Гости и хозяева забавлялись спиртической доской, на которой стрелка, передвигаясь от буквы к букве, как будто бы составляла ответы на поставленные вопросы [46].

Прошло уже часа полтора, и гостям стало надоедать это занятое. Миссис Керрен и еще одна дама, сидевшие за столом, сделали перерыв на несколько минут, продолжая, однако, концентрировать свое внимание на доске в ожидании следующего вопроса от гостей. Но вдруг стрелка ожила сама собой, хотя никто не задавал никаких вопросов. Доска стала энергично «выписывать» букву за буквой!

«Много лет тому назад я жила и снова вернулась в этот мир. Зовут меня Пэйшенс Уэрт».

Удивленная и озадаченная компания просто-напросто рассмеялась: не иначе как кто-то из женщин за столом решил разыграть остальных.

Миссис Керрен и ее подруга смутились, все сгрудились у стола.

— Пэйшенс, где был твой дом? — спросила миссис Керрен.

Пауза длилась целую минуту. Затем стрелка задвигалась, и последовал ответ:

— За морем.

— В какой стране за морем?

Снова долгая пауза.

— Обо мне вы узнаете многое. Прошлое мертво. Оставьте прошлое в покое.

Насколько неожиданно появилась Пэйшенс, настолько же внезапно она прервала свои сообщения. Изумленные гости настроились скептически. Наверняка это была шутка хозяйки или ее напарницы — как еще можно было это объяснить? Но миссис Керрен и се подруга напрочь отрицали причастность к подобной шутке.

В последующие месяцы миссис Керрен обнаружила, что стоит только ей сесть за стол и положить руки на доску, как тут же Пэйшенс принималась посылать ей информацию. Другие тоже пробовали, но у них ничего не получалось.

Вскоре сеансы с неудобной спиритической доской сменились тем, что принято называть автоматическим письмом. Миссис Керрен садилась за стол, брала в руки карандаш и полностью расслаблялась. Карандаш оживал и сыпал словами, возникали фразы, украшенные причудливым колоритом языка XVII века. Стихи, эпиграммы, оригинальные мысли — бесспорно, некоторые из них принадлежали яркому дарованию.

Предположить, что вся эта работа была продуктом подсознательной деятельности мозга миссис Керрен, значило бы просто игнорировать факты. Миссис Керрен была типичной домохозяйкой своего времени: выросла на ферме, получила среднее образование в школе, приятная, искренняя и общительная. Судя по школьным отметкам, она едва ли интересовалась историей, а за сочинения ей, видимо, просто натягивали проходные баллы.

Все это полностью исключает предположение, что с помощью мифической личности Пэйшенс Уэрт миссис Керрен просто дала волю самовыражению.

Тщательное изучение этого явления ведущими специалистами показало, что у миссис Керрен не было ни умысла, ни способностей на такие действия.

По истечении года с момента появления Пэйшенс Уэрт миссис Керрен достигла такого уровня контакта, что могла продемонстрировать проявление другой личности, сидя на стуле в расслабленной позе, с закрытыми глазами и позволяя словам, по выражению миссис Керрен, свободно литься без всякого усилия с се стороны: «Я просто чувствовала давление на голову, как будто мне на нее положили руку, и Пэйшенс начинала говорить».

По мере развития этой странной истории Пэйшенс задавали все новые и новые вопросы. Мало-помалу благодаря ответам стала смутно вырисовываться история жизни Пэйшенс.

Одно было очевидно: Пэйшенс английского происхождения. Она заявила, что родилась в графстве Дорсетшир в 1650 году и переехала на американский континент, в Новую Англию [47]в 1670 году. Со знанием дела она говорила о тяжелой жизни в колониях, рассказала, что была убита индейцами почти сразу же по прибытии в Новый Свет.

Один профессор из любопытства спросил: имеет ли она в виду войну короля Филиппа, а индейца, который убил ее, не звали ли Филиппом?

Она резко парировала: «Если кто-то поднес к вашему горлу меч, вы будете спрашивать у него имя?» Конечно, все это не могло пройти мимо журналистов и врачей. Они приходили, изучали и уходили, тупо размышляя над тем, что же они нашли. Миссис Керрен оказывала всем полное содействие. Она ни разу не впадала в транс — ни в настоящий, ни в мнимый. Она просто сидела в своей комнате, а через нее ученые мужи разговаривали с таинственной Пэйшенс Уэрт и получали от нее быстрые, иногда очень сжатие ответы по существу.

Пэйшенс была скрытной. Она избегала отвечать на вопросы о ее настоящем месте пребывания и окружении. Она резко отвечала тем, кто питался неправильно истолковывать ее ответы или задавал коварные вопросы, чтобы сбить се с толку и запутать. В один из таких сеансов, когда она обезоружила очередного профессора остроумным ответом, тот бросил ей комплимент, что она определенно умна. Пэйшенс тут же возразила: «Вовсе нет! Ум-то краденый». На вопрос, у кого его украли, она просто не ответила.

Из ее загадочных заявлений исследователи постепенно собрали значительный материал, который следовало еще проверить. Например, межевые знаки, о которых Пэйшенс упоминала как о существовавших в XVII веке. Некоторые еще сохранились, а другие были подтверждены историческими, религиозными записями и старыми географическими картами. Пэйшенс хорошо знала свою местность.

Особенности ее речи и слова, значение которых утеряно в современном языке, но которые были рассыпаны в излияниях Пэйшенс в изобилии, навели на подозрение, что она просто фиглярничает, предпочитая цветистость речи смыслу. Но когда исследователи углубились в изучение тяжелых томов, хранящихся с Британском музее, Пэйшенс снова оказалась на высоте. Она пользовалась общеупотребительными формами языка, свойственными ее времени, частично утраченными или совсем забытыми.

Более того, Пэйшенс принадлежит авторство пяти книг, продиктованных миссис Керрен со скоростью 110 слов в минуту.

Следует отметить, например, что Пэйшенс диктовала непрерывно, без поправок и переделок, которые свойственны любому рассказу. Она диктовала ровно от начала и до конца. Конечно, в работе бывали перерывы. Но Пэйшенс начинала точно с тою места, на котором закончила диктовать в прошлый раз.