Ирина Позднякова - Любительская астрономия. Люди, открывшие небо

Тимур Крячко

— Как вы пришли к увлечению метеоритикой? Я знаю, что до нее вы много сделали в других областях — на вашем счету много открытий новых астероидов, сверхновых, переменных звезд.

— Начинал я, конечно, с любительской астрономии и, подобно большинству, увлекся ей еще в детстве, в 5–6 классах, причем настолько, что начиная с 8 класса вел в своей школе астрономический кружок и уроки астрономии для десятиклассников. Учитель сидел на задней парте, а я читал ребятам лекции про небесные тела… В то же самое время, еще в школе, я собрал свои первые телескопы — еще в 6 классе восстановил найденный на свалке сломанный БШР (большой школьный рефрактор, выпускались тогда такие телескопы для школ), а другой сделал на базе объектива от ТЗК — командирской зенитной трубы, который был у моего дедушки… А когда я учился в 8 классе, дедушка в кредит купил «Мицар» — только появившийся тогда в продаже телескоп-рефлектор Новосибирского приборостроительного завода.

— А что было после школы?

— В 1987 году я поступил в Казанский университет на специальность «Астрономия». Но проучился полгода… и уехал наблюдать в обсерваторию. Много лет спустя еще 4 года учился заочно в Воронежском университете на геологическом факультете… Все это время я не работал в астрономии официально (только полгода был лаборантом в обсерватории КГУ), а занимался любительскими проектами, находя какие-то источники финансирования. Много лет наблюдал на разных телескопах, живя в горах, на Астрономической станции Казанского университета.

— Расскажите немного об этих проектах.

— Мне всегда было интересно не просто любоваться небом, а изучать его, открывать что-то новое. Сначала я серьезно занимался поиском комет. Потом перешел на поиск астероидов. Я думаю, что это в чем-то более благодарное и благородное дело, чем поиск комет. Комета — больше утеха тщеславию, самолюбию: ее назовут в честь тебя, а если она будет яркая и интересная, то твоя фамилия прозвучит на весь мир… Так что комета — это своего рода приз, а ее открытие — как победа в спортивном соревновании…

С астероидами по-другому. Ты имеешь право предложить для него название — в честь другого человека, географического объекта, часто — по чьей-то просьбе. На открытие одного астероида у меня уходил примерно месяц — значит, я дарил один месяц своей жизни кому-то… Я считаю это более близким мне по духу занятием. Ну и попутно, в процессе поиска, мы открывали и другие объекты — переменные звезды, сверхновые…

Однако постепенно эта ниша — любительский поиск астероидов — стала заполняться другими активными людьми. В начале моей работы я был практически один, а сейчас пришли новые люди с мощными инструментами, иногда с государственным или частным финансированием. Я почувствовал, что моя своеобразная «миссия первопроходца» выполнена. Появилась потребность переместить свою деятельность в область других «белых пятен» на карте российской науки.

— И это была метеоритика?

— Да. Интерес к ней у меня появился после знакомства с Александром Милановским — энтузиастом, можно сказать, отдавшим метеоритике свою жизнь. Ученый в третьем поколении, геолог, он в последние годы своей жизни ушел из большой науки и занимался популяризацией, писал статьи о метеоритах в газеты и журналы, переписывался с людьми, которые утверждали, что нашли метеорит, сам выезжал на поиски… К слову, я сам до сих пор не решаюсь активно вести такое общение с людьми, так как очень тяжело регулярно разочаровывать людей, думающих, что они нашли метеорит. Из примерно нескольких сот камней, которые каждый год приносят и присылают в Лабораторию метеоритики ГЕОХИ такие «открыватели», лишь 1–2 на самом деле оказываются метеоритами. Большинство найденных камней — обычные ледниковые валуны. Но заставить человека усомниться в своей правоте — порой практически невозможно. Случалось, «обиженные» подавали на ГЕОХИ в суд… А Милановского это не пугало, он готов был откликнуться и поехать — несмотря даже на слабое здоровье. Примечательно, что умер он в поездке, после находки редкого и ценного метеорита — палласита. Можно сказать, что умер от счастья — не выдержало сердце…

Я довольно долго присматривался к его деятельности, но включился в нее не сразу. До поры до времени меня отпугивало в этой области большое количество людей, стремящихся исключительно заработать на своих находках, мечтающих мгновенно стать богатыми. (Меня эта сторона не очень интересует, я думаю о ней только в контексте окупаемости экспедиций.) Но постепенно, уже после смерти Милановского, стал включаться. Сначала ездил с опытными людьми, профессиональными метеоритчиками, потом начал организовывать экспедиции сам.

— А заработать на метеоритах действительно можно? Или это миф?

— Это зависит от многих факторов. Конечно, не все метеориты одинаково ценны. Самые распространенные и в большинстве своем дешевые — хондриты — каменные метеориты, содержащие округлые силикатные образования — хондры. Несмотря на свою распространенность, это очень интересный тип метеоритов. Считается, что хондриты сформировались из протопланетного облака, окружавшего когда-то Солнце, и они находятся в неизмененном состоянии уже более 4,5 млрд лет. Они никогда не были частью крупного небесного тела, в котором такие изначальные частицы вещества плавились и дифференцировались, образуя магматические породы. Дешевы и железные метеориты — фрагменты ядер более крупных астероидов, не доживших до наших дней.

Дороже ценятся железо-каменные метеориты, но самые дорогие — сотни и тысячи долларов за грамм — это так называемые планетные ахондриты. Они состоят из пород, которые, в отличие от хондритов, образовались в недрах небесных тел, где уже шло плавление и дифференциация вещества. Это могли быть крупные астероиды или даже протопланетные и планетные тела, которые возникали и разрушались в процессе формирования Солнечной системы. Ахондриты похожи по своей структуре на земные магматические породы.

Самое интересное в них то, что некоторые из этих метеоритов уже уверенно отождествлены с конкретными астероидами и планетами. Известны метеориты, прилетевшие к нам с Луны и Марса, а также с астероида Весты.

— А с Венеры к нам может прилететь метеорит? Или с Меркурия?

— С Венеры — нет как и с Земли. В настоящее время, при теперешних размерах и массе, из расчетов следует, что вещество даже при сильнейшем ударе астероида не может быть выброшено в космос. Венера же по массе почти равна Земле, плюс к тому, имеет чрезвычайно плотную атмосферу, которая тоже препятствует этому.