Коллектив авторов - На что похоже будущее? Даже ученые не могут предсказать… или могут?

Распространение инфокоммуникационных технологий по всему миру — это лишь одна грань глобальной тенденции к углублению всеобщей взаимозависимости, которая, с одной стороны, влияет на торговлю, передвижение, заболеваемость, цензуру, частную жизнь и многое другое, а с другой — и сама испытывает влияние с их стороны. Сборная солянка, другими словами, и никто не знает, что в итоге получится. Исходя из накопленного опыта, можно сделать ряд предположений:

● Связь всех со всеми (гиперконнективность) не означает сопричастности. Напротив, гиперконнективность может привести к «балканизации» взглядов и, как следствие, загрубению политического дискурса, сопровождающемуся радикализацией и распространением экстремистских взглядов. Вряд ли можно утверждать, что интернет и социальные сети способствуют большей открытости и создают условия для дискуссии. Более того, в некоторых случаях они, наоборот, намеренно ограждают нас от альтернативных точек зрения и уводят от спорных тем, предлагая настроить новостную ленту с учетом наших личных предпочтений. Если раньше для знакомства с работами отрицающих холокост псевдоисториков требовалось приложить определенные усилия, сегодня для этого достаточно одного щелчка мыши.

● Информационные технологии могут не только усугублять существующие предрассудки и заблуждения, но и усиливать неравенство. В бизнесе и торговле, в искусстве и индустрии развлечений — повсюду как никогда прежде актуален принцип «победитель забирает все». Тут нет ничего удивительного: как показывают исследования в области психологии, иного результата от рейтинговых систем, где каждый может видеть, что выбирают остальные, ждать и не приходится.

● Любой вид деятельности, который может быть роботизирован, рано или поздно будет отдан на откуп машинам. Уже сейчас в секторе биржевой торговли, составляющем значительную часть финансового рынка, все операции управляются автоматизированными алгоритмами. Они совершаются столь стремительно, что люди просто не способны за ними уследить. В этой деятельности возникли какие-то свои правила, которые мы до сих пор не до конца понимаем. Со временем автоматизация доберется и до более сложных видов деятельности, в том числе в здравоохранении и образовании. Разумеется, это может принести определенную пользу: роботу-врачу не нужно спать, а значит, вам не придется неделями ждать своей очереди; к тому же благодаря вживленным датчикам и данным геномного анализа робот может знать о вашем здоровье больше, чем любой врач. Но автоматизация неизбежно приведет к перестройке рынка труда, и, как со всей очевидностью показывает история, вместо того чтобы наслаждаться свободным временем, люди, выбывшие из производственных цепочек, потеряют экономическую независимость.

● Навыки, знания и даже деньги могут потерять свою ценность — вашим главным активом может стать ваша репутация, то есть, например, ваш рейтинг среди пользователей онлайн-форумов. Это означает, что вам придется внимательно за ней следить и работать над ее повышением, возможно, даже нанять для этой цели кого-то, как это уже делают компании.

Перечисленные тенденции нельзя привести к какому-то одному знаменателю. К тому же многие из них носят противоречивый характер: например, становится легче не только распознавать ложь, но и распространять ее. И самое главное — последствия этих изменений напрямую зависят от социально-политических условий: в Китае они будут отличаться от таковых в Швеции или Иране.

Впрочем, один вывод о нашем будущем все же можно сделать: мы наблюдаем размывание границ идентичности, которая наполняется новым содержанием, куда более сложным, чем то, которое она имела — по крайней мере, так считалось — прежде. У нас множество идентичностей, которые проявляются в разных ситуациях, часто пересекаясь и становясь все менее выраженными, но при этом четко определяя наши взгляды и диктуя вполне конкретные решения в ситуациях выбора. В частности, теряют свое значение такие социальные категории, традиционно определявшие нашу идентичность, как возраст, класс и национальность, а вместе с ними — и границы между частной и публичной идентичностью. На смену старым представлениям об идентичности, исходящим из классовой или этнической принадлежности, а также политических взглядов, могут прийти новые деления, например, основанные на разнице между городом и деревней или наличием и отсутствием хорошего образования.

Дальнейшая фрагментация традиционных атрибутов индивидуальных идентичностей в течение ближайшего десятилетия, скорее всего, будет сопровождаться ослаблением связей между членами социальных групп. Это может повлечь за собой снижение социальной мобильности и рост маргинализации, тем самым создавая угрозу сегрегации и распространения экстремизма. С другой стороны, наличие всевозможных каналов общения и взаимодействия положительно сказывается на формировании и укреплении групповых идентичностей, открывая новые возможности для выстраивания отношений внутри сообществ. Выиграем мы или проиграем от все более глубокого проникновения коммуникационных технологий в нашу жизнь и их усиливающегося влияния на наши идентичности? На самом деле верны оба ответа, что вполне закономерно.

Вряд ли найдется футуролог, который бы не критиковал вышедшую в 1992 г. книгу Фрэнсиса Фукуямы «Конец истории и последний человек» [1] Фукуяма Ф. Конец истории и последний человек. — М.: АСТ, Ермак, 2005. : идея о том, что после падения Берлинской стены и распада СССР либеральная демократия является логическим завершением истории любого развитого государства, в текущих обстоятельствах кажется смехотворной. Оснований не верить в радужный прогноз Фукуямы сейчас предостаточно. Очевидно, что во многих частях мира стабильная демократия, как и раньше, остается недостижимым идеалом — и уж, конечно, она не появляется сама, как по волшебству, на месте свергнутых диктаторских режимов. Да и само утверждение о невозможности смены зрелой демократии другой формой правления сегодня уже не воспринимается как нечто само собой разумеющееся. В то самое время, когда пишутся эти строки, демагогический популизм в Европе и США создает реальную угрозу трансформации либеральных демократий в режимы «сильной руки», существующие за счет принуждения, коррупции и подковерных интриг, обычно ассоциирующиеся с Россией, Китаем и странами Юго-Восточной Азии. Многие серьезно задумываются о том, смогут ли термины «либеральная» и «демократия» соседствовать друг с другом бесконечно долго и могут ли они — каждый по отдельности или вместе — сосуществовать с безудержным напором капитализма со всеми его экономическими иллюзиями и тенденцией к усилению неравенства и недовольства.