Тим Скоренко - Изобретено в СССР

Самое популярное в СССР изобретение – «абалаковский рюкзак», которому повезло попасть в серийное производство (из-за инертности и низкой квалификации руководства отрасли всего несколько разработок Абалакова получили добро). «Абалаковский рюкзак», разработанный в 1947 году, имел специфическую внутреннюю структуру, позволявшую равномерно распределить нагрузку на спину, и широченный верхний клапан, закрывавший всю конструкцию вместе с боковыми карманами. Рюкзак стал в какой-то мере символом советского туризма 1960-х, хотя сегодня на него трудно смотреть без улыбки – он кажется крайне примитивным по сравнению с современными аналогами. Делали «абалаковские рюкзаки» вплоть до начала 1990-х.

Гораздо более широко – во всём мире – известна «абалаковская петля». Это специфический и очень надёжный метод организации страховки во время ледолазания. Альпинист с помощью ледобура просверливает в вертикальной ледяной стене два отверстия под углом 45° к поверхности на расстоянии примерно 20 сантиметров друг от друга – так, чтобы они «встретились» внутри льда. С помощью специального крючка через этот V-образный канал протягивается репшнур, закрепляемый узлом снаружи; на него крепятся карабины. Таким образом можно надёжно закрепить верёвку на абсолютно гладкой и скользкой поверхности, причём в любой её точке. Этот метод при необходимости используют все альпинисты мира. В 2009 году Гордоном Смитом и Стефаном Алленом было проведено исследование, доказавшее, что вертикально расположенная «петля Абалакова» выдерживает большую нагрузку, нежели горизонтальная.

Ещё одно крупнейшее изобретение Абалакова, к сожалению оставшееся внутренним достоянием советского альпинизма (на Западе его «переизобретали» позже), – это «эксцентрик Абалакова», или «абалаковский кулачок». С ним связана интересная история.

Линия изгиба «абалаковского кулачка» была выполнена в форме логарифмической спирали и рассчитана математически таким образом, что если поместить его в скальную щель, а потом попытаться вытащить, то его намертво заклинит и вырвать кулачок можно будет только вместе с куском скалы. Первый такой эксцентрик Абалаков сконструировал в 1960-х годах, впоследствии он относительно широко использовался советскими альпинистами.

По сути, Абалаков изобрёл новый класс альпинистских устройств, ныне известных как эксцентрики. В США подобный крепёж, называющийся трикам (cam по-английски означает «кулачок»), независимо изобрёл в 1973 году альпинист Грег Лоу, владелец компании-производителя различного туристического снаряжения Lowe Alpine. Трикам также имеет поверхность в форме логарифмической спирали, но несколько иную конструкцию в целом; производить трикамы Лоу начал в 1981-м.

Ещё чуть позже, в 1978-м, другой американский изобретатель и скалолаз Рэй Джерден получил патент на подпружиненное кулачковое устройство (spring-loaded camming device) и начал выпускать его под маркой Friend (по-русски «друг»). Кулачок Абалакова и трикам Лоу наряду со стопперами, гексами и рядом других относятся к пассивным закладным (то есть не вбиваемым в скалу, а закладываемым в трещину) устройствам. Френд же – это активное и достаточно сложное страховочное приспособление, состоящее из двух или более кулачков-зацепов, стянутых пружиной. Также френд имеет тросик – если за него потянуть, пружина сожмётся и кулачки сойдутся. В таком состоянии устройство можно поместить в скальную расщелину. Если тросик отпустить, кулачки разойдутся и зажмут френд, а натяжение прикрепленной к нему верёвки только улучшит стабильность захвата [14] Замечу, что в 1975 году патент US3877679 на самое первое подпружиненное кулачковое устройство оригинальной конструкции получил всё тот же Грег Лоу. Но его система не получила такого распространения, как френды. .

Так или иначе именно от Лоу и Джердена идея кулачковых устройств ушла в мир – из-за закрытости советской среды и в первую очередь из-за отсутствия в СССР рыночной модели экономики. В иностранной литературе так и сказано: к сожалению, коммерческого распространения изобретение не получило.

В числе изобретений Абалакова был также специфический тормоз для верёвки – простая проволочная конструкция, аналог жумара. Среди советских альпинистов он стал известен как «абалаз». Абалазы не требовали производства как такового – их альпинисты делали себе сами из толстой проволоки. Абалаз относится к типу переламывающих зажимов – такие зажимы при пропускании через низ верёвки выгибают её на 90°, предотвращая скольжение. Абалаз – это, кстати, пример «изобретения от безрыбья»: жумары, изобретённые швейцарцами Адольфом Жюси и Вальтером Марти ещё в 1958 году, гораздо надёжнее и эффективнее; абалаз же, разработанный в 1973-м, мог появиться только в СССР, где проблема с качественными жумарами стояла остро. Их просто не было, если только кто-то не привозил жумары из-за границы. Впрочем, в 1977 году Абалаков запатентовал и кулачковый тормоз для перемещения по тросу, можно сказать, «советский жумар».

Среди авторских свидетельств Абалакова были различные типы кошек, зажимов, карабинов, крепёжных ремней, были спортивные снаряды самых разных типов, искусственные покрытия для лыжных дорожек и т. д. Большинство его разработок остались не более чем авторскими свидетельствами, так никогда и не реализованными на практике. Тем не менее вклад Абалакова в альпинизм неоценим, а некоторые его изобретения даже преодолели железный занавес.

Если с бытом и технологиями, используемыми в повседневной жизни, в СССР дела обстояли чудовищно, то космическая отрасль, наоборот, была главной витриной страны и находилась на острие научно-технического прогресса. И немудрено: именно космические достижения, полёты и исследования демонстрировали миру силу российской науки и повышали статус сверхдержавы.

Вообще говоря, всю историю становления советской космонавтики я описал в последующих главах, поэтому, в отличие от предыдущего раздела, здесь я не буду растекаться мыслью по древу и писать огромное вступление.

Если говорить вкратце, то космическая индустрия стала для Советского Союза идеальной возможностью показать свои положительные стороны, подчеркнуть мирные намерения и даже в какой-то мере открыться окружающему миру. Мы не умели делать качественные бытовые приборы, автомобили и тяжёлую технику, мы только учились строить самолёты, наша наука после войны была в тяжёлом положении, международные отношения оставляли желать лучшего, а люди только-только начинали свободно дышать после многолетнего сталинского правления. Нужен был какой-то реальный символ – не далёкий коммунизм, обещаемый уже много лет, не абстрактное благосостояние, врать о котором живущим в коммуналках людям уже не получалось, и не приевшийся Владимир Ильич. Советскому человеку нужно было во что-то верить. Во что-то неполитизированное, интересное, яркое и вызывающее справедливую гордость. Этим «чем-то» и стал космос.