Макс Тегмарк - Жизнь 3.0. Быть человеком в эпоху искусственного интеллекта

Что мне нравится в этой физической точке зрения, так это то, что она позволяет придать трудной проблеме, с которой мы, люди, пытаемся совладать на протяжении тысячелетий, значительно более ясную форму, словно фокусируя наш взгляд, и теперь ее легче решить методами науки. Вместо того чтобы начинать с трудной проблемы, – почему определенным образом упорядоченные частицы могут обладать сознанием, – давайте начнем с твердого факта, что некоторые конгломераты упорядоченных частиц ощущают себя сознательными, в то время как прочие не ощущают. Например, вы знаете, что частицы, из которых состоит ваш мозг, в данный момент находятся в осознающей упорядоченности, но не обладают этим качеством, когда вы находитесь в состоянии глубокого сна без сновидений.

Теперь мы можем задать три сложных физических вопроса относительно сознания (см. рис. 8.1). Во-первых, какие особенности упорядочения частиц играют здесь роль? В частности, какие физические особенности отличают обладающие сознанием системы от бессознательных? Если мы можем ответить на этот вопрос, то мы можем сказать, какие интеллектуальные системы окажутся сознательными. В более близкой перспективе умение ответить на этот вопрос поможет врачам скорой помощи определить, кто из не реагирующих на внешние раздражители пациентов на самом деле находится в сознании.

Во-вторых, как физические свойства определяют тип ощущения? В частности, что определяет квалиа , основные строительные блоки сознания, такие как красный цвет розы, звон тарелок, запах стейка, вкус мандарина или боль от укола иголкой [57] Я использую термин “квалиа” в соответствии с определением его в словарях: он означает индивидуальный пример субъективного переживания, – то есть субъективный опыт сам по себе, а не сопутствующую субстанцию, его вызывающую. Имейте в виду, что некоторые люди используют слово в другом значении. ?

В-третьих, почему что-то вдруг оказывается сознательным? Другими словами, есть ли какие-то глубинные, не открытые пока объяснения, почему одни сгустки вещества оказываются сознающими, или это необъяснимый факт, просто мир так устроен?

Рис. 8.1

Понимание сознания предполагает целую иерархию проблем. Та, которую Дэвид Чалмерс называет “легкой”, может быть сформулирована без упоминания личных переживаний. Очевидный факт, что некоторые, хотя и далеко не все, физические системы обладают сознанием, ставит перед нами три отдельных вопроса. Если у нас есть теория, дающая ответ на вопрос, который здесь обозначен как “довольно трудный”, то эта теория должна быть экспериментально проверяема. Если проверка состоялась, то можно пользоваться ею в попытках дать ответ и на вопрос в вершине пирамиды.

Специалист по информатике Скотт Ааронсон, мой бывший коллега по MIT, легкомысленно назвал первый из этих вопросов “довольно трудной проблемой” (pretty hard problem, или PHP), как перед этим поступил Дэвид Чалмерс. Следуя за ними в том же духе, назовем два других вопроса “еще более трудной проблемой” (even harder problem, или ЕНP) и “по-настоящему трудной проблемой” (really hard problem, или RHP), в соответствии с рис. 8.1 [58] RHP я изначально назвал “очень трудная проблема” (very hard problem), но когда я отослал эту главу Дэвиду Чалмерсу, он мне ответил, что было бы точнее назвать ее “по-настоящему трудной”: “поскольку первые две проблемы (по крайней мере, в таком виде) не были частью трудной проблемы, над которой я думал, тогда как третья из них и есть та самая; поэтому, возможно, сказать про нее ‘по-настоящему трудная’, а не ‘очень трудная’ более соответствовало бы моему замыслу”. .

Когда люди говорят мне, что изучение сознания – это пустая трата времени, их главный аргумент заключается в том, что такое исследование “ненаучно” и обречено оставаться таким навсегда. Но действительно ли это так? Выдающийся австро-британский философ Карл Поппер был автором широко признанного теперь положения, что “нефальсифицируемая теория не может считаться научной”. Другими словами, суть науки состоит в проверке теорий данными наблюдений: если наблюдения не позволяют проверить теорию даже в принципе, то отсюда логически следует невозможность каким-либо образом ее опровергнуть (фальсифицировать), что, по определению Поппера, означает, что она ненаучна.

Так возможна ли научная теория, дающая ответ на любой из трех вопросов о сознании, приведенных на рис. 8.1? Позвольте мне уверить вас, что ответом должно быть решительное “Да!”, – по крайней мере, для довольно трудной проблемы: “Какие физические особенности отличают обладающие сознанием системы от бессознательных?”. Предположим, что у кого-то есть теория, позволяющая для любой физической системы на вопрос, обладает ли она сознанием, ответить одним из трех способов: “да”, “нет” или “неизвестно”. Давайте подцепим ваш мозг к устройству, считывающему кое-какую информацию, обрабатываемую в различных частях вашего мозга, и пусть эта информация поступает оттуда в компьютер, на котором установлена программа, использующая теорию сознания для указания, какая часть этой информации соответствует сознательным системам, а какая нет, и представляющая вам результаты своих прогнозов в режиме реального времени на экране, как показано на рис. 8.2. Сначала вы думаете о яблоке. На экране высвечивается сообщение, что в вашем мозгу есть информация о яблоке, в чем вы отдаете себе отчет, но в стволе мозга также есть информации о частоте вашего пульса, в чем вы не отдаете себе отчета. Вас бы это впечатлило? Хотя первые два предсказания теории были правильными, вы решили бы провести более тщательное тестирование. На этот раз вы думаете о своей матери, и компьютер сообщает вам, что в вашем мозгу есть информация о вашей матери, но вы не отдаете себе в этом отчета. Теория привела к неправильному выводу, и поэтому должна отправиться на свалку истории науки вместе с аристотелевской механикой, теорией светоносного эфира, геоцентрической космологией и уймой других неудачных идей. Но вот главное: хотя на основании этой теории был сделан ложный вывод, он был проверяем, а значит, теория была научной! Не была бы она научной, вы были бы не в состоянии подвергнуть ее испытанию и опровергнуть.

Некоторые могут не согласиться с моим выводом и сказать, что у них нет никаких доказательств, что именно вы осознавали, или даже вообще осознавали ли вы что-нибудь, хотя они слышали, как вы говорите, что у вас есть сознание: бессознательный зомби, наверное, тоже стал бы говорить то же самое. Но это не делает теорию сознания ненаучной, потому что мы можем поменяться с ними местами и провести проверку, насколько правильно будут предсказаны их собственные переживания, заново.