Юрий Антонян - Особо опасный преступник

При экспертном изучении с горечью говорил, что не знает, как дошел до этого, "были слишком высокие стремления, полеты и так низко упал". Понимает наказуемость содеянного, однако отмечает, что о себе не беспокоится, так как уже неоднократно решался на самоубийство, представлял себе собственную смерть, и теперь она ему не страшна. Эмоциональные реакции его оказались однообразными, маловыразительными. Мышление ригидное, вязкое, обстоятельное. Отдельные суждения отличаются непоследовательностью. Отмечалось интеллектуальное снижение. При экспериментально-психологическом обследовании обнаружилась личностная дисгармоничность с сочетанием ориентировки на актуальное поведение, одобрение со стороны окружающих, склонностью строить свое поведение исходя из внутренних критериев, выраженной субъективности, своеобразия восприятия действительности. Проявлял склонность к формированию аффективно заряженных идей и некорригируемых концепций, что в значительной мере затрудняет межличностную коммуникацию. Эгоцентричен, уровень притязаний и самооценка высокие, однако при этом отмечалось плохое самопонимание,

недифференцированность реального и идеального "Я", контроль над аффективной сферой снижен. Мышление характеризуется категориальным уровнем обобщения, доступностью оперирования абстрактными понятиями, условным смыслом.

Экспертная комиссия психиатров пришла к заключению, что Чикатило хроническим психическим заболеванием не страдает, хотя и обнаруживает признаки психопатии мозаичного круга с сексуальными перверсиями, развившейся на органически неполноценной почве. На это указывают данные анамнеза о наличии у него врожденной церебрально-органической недостаточности, проявлявшейся в диспластичности, близорукости, ночном недержании мочи, а также в выявившихся в подростковом возрасте признаках гипоталамического синдрома со склонностью к обморочным состояниям, нарушением биологической базы формирования сексуальности. На фоне указанных расстройств в детском возрасте сформировались патохарактерологические особенности в виде замкнутости, ранимости, повышенной тревожности, склонности к фантазированию. В условиях психогенно-травмирующих ситуаций к указанным расстройствам легко присоединялись невротические и сверхценные расстройства, что проявлялось детскими страхами, юношеской эндореактивной дисморфоманией (убежденностью в собственных физических недостатках), сутяжной деятельностью, а также аффективные колебания преимущественно в сторону тревожно-дистимических расстройств настроения. В подростковом возрасте на фоне явлений психического инфантилизма у испытуемого выявились нарушения психосексуального и полового развития, которые выражались в нарушении биологической базы сексуальности (ослабленном половом влечении, недостаточности эрекций) и задержке психосексуального развития с фиксацией на эротической фазе формирования сексуальности и склонностью к эротическому фантазированию садистического характера.

В дальнейшем на фоне явлений нарушения гетеросексуальной адаптации произошло формирование сексуальных перверсий, которые на ранних этапах (до 1978 г.) проявлялись частичной реализацией садистических фантазий на педо-эфебофильных объектах (т.е. в связи с детьми и подростками), эпизодах фроттажа (трения половыми органами о разные части тела, в том числе о половые органы) и визионизма (влечения к подглядыванию за половым актом или обнаженными представителями противоположного пола).

В последующем наблюдалась прогрессирующая динамика синдрома сексуальных перверсий с полной реализацией садистического влечения, некросадизмом и каннибализмом. Реализация влечения сопровождалась аффективными нарушениями депрессивно-дисфорической структуры, брутально-дисфорическим, всесокрушающим разрядом при реализации насильственных актов, астеническими проявлениями. Данный диагноз подтверждается также и результатами клинико-психиатрического обследования, выявившего наряду с органической неврологической симптоматикой, эндокринной дисфункцией, а также сексуальными расстройствами такие личностные особенности, как замкнутость, ранимость, сензитивность (повышенную восприимчивость), ригидность и обстоятельность мышления, эмоциональную маловыразительность, явления слабодушия. Однако указанные особенности психики при отсутствии продуктивной психопатологической симптоматики, болезненных нарушений мышления, памяти, интеллекта и сохранности критических способностей были выражены не столь значительно и не мешали Чикатило во время совершения инкриминируемых ему деяний отдавать себе отчет в своих действиях и руководить ими.

Как показал анализ материалов уголовного дела в сопоставлении с результатами экспертного клинического психиатрического обследования, в период, относящийся к совершению преступных деяний, Чикатило не обнаруживал также и признаков какого-либо временного болезненного расстройства душевной деятельности. На это указывают данные о последовательности и целенаправленности его действий, явлениях борьбы мотивов с тенденцией к подавлению возникающих побуждений, длительность подготовки к каждому акту с приемом мер предосторожности, соответствующим выбором жертв,

дифференцированным поведением в период нахождения в поле зрения возможных свидетелей, избеганием попадания капель крови на одежду. Помимо этого он сохранял воспоминания о происходивших событиях. Поэтому Чикатило, как не страдавшего каким-либо психическим заболеванием и сохранявшего способность отдавать себе отчет в своих действиях и руководить ими в отношении содеянного, судебная экспертная комиссия сочла вменяемым. По своему психическому состоянию в период проведения экспертизы Чикатило также мог отдавать себе отчет в своих действиях и руководить ими; в применении принудительных мер медицинского характера он не нуждался.

Клинико-психопатологический анализ патохарактерологических проявлений мозаичной структуры и целого спектра малоспецифичных в нозологическом отношении психопатологических образований позволил остановиться на диагностике психопатии, сформировавшейся на органически неполноценной почве, которая дифференцировалась от вялотекущего эндогенного процесса и эпилептической болезни.

В настоящем статусе Чикатило на первый план выступили особенности его мыслительной деятельности и эмоционально-волевых проявлений. Мышление его отличалось вязкостью, ригидностью, обстоятельностью, оно замедлено по темпу, с трудностями осмысления вопросов, переключения с одной темы на другую, выделения главного и второстепенного. В ряде случаев у него наблюдались затруднения вербализации (т.е. облечения мыслей в слова), нечеткость при описании своих переживаний, нецеленаправленность отдельных высказываний. Отмечался также формализм мышления с тенденцией при изложении описывать лишь внешнюю сторону событий. Эмоциональные проявления характеризовались незначительным снижением фона настроения с однообразием и маловыразительностью эмоциональных реакций, на фоне которых отмечались явления слабодушия при затрагивании субъективно значимых моментов. Кроме того, обнаруживалась склонность к фиксации аффективных реакций на психотравмирующих ситуациях и отрицательно окрашенных переживаниях. Обращало на себя внимание также стремление подчеркнуть свою неполноценность, ранимость, неспособность противостоять жизненным трудностям и проблемам.