Юрий Антонян - Особо опасный преступник

Подведем итоги. Мы полагаем, что преступления Чикатило носят характер его мести окружающему миру и мотивируются стремлением к самоутверждению.

Правда, возникает вопрос, почему реализация такого мотива в его случае приняла столь кровавые, чудовищные формы. По-видимому, ответ следует искать в некрофильской натуре этого убийцы, в его страхе смерти и тяготении к ней; в тех его садистских наклонностях, которые обусловливают сексуальное удовлетворение при виде безмерных страданий, предсмертных конвульсий и агонии жертвы.

Чикатило - чрезвычайно противоречивое явление. С одной стороны -ничтожный, мелкий, всеми презираемый человечек, полный банкрот и неудачник в жизни, импотент и пассивный педераст, с другой - грозный и безжалостный убийца, кромсающий людей и расхаживающий по темному лесу с кусками человеческого мяса. У него серая, ничем не примечательная внешность постоянно нуждающегося мелкого чиновника, и он, замкнутый и отчужденный, ничем не обнаруживает себя, но в лесу становится неумолимым палачом нескольких десятков беззащитных женщин и подростков, вырастая в грандиозную фигуру, в абсолютное воплощение зла. Он получил от жизни то, что требовала его разрушительная суть, и в этом смысле - не проиграл.

Рассказывая нам о своих преступлениях, Чикатило был ровен и совсем не эмоционален. О себе, своей жизни и кровавых похождениях рассказывал спокойно, как обычно повествуют о вещах будничных, хотя и не очень веселых, часто жаловался на судьбу. Однако у него ни разу не промелькнула даже тень раскаяния о совершенных преступлениях и сочувствие к погубленным им людям. Впрочем, можно ли ожидать иного от человека, который сделал смерть своим ремеслом? Можно, если он ощущает себя на пороге вечности и боится собственной смерти, но у меня как раз и сложилось впечатление, что смертная казнь, близкая и вполне реальная, его совсем не беспокоит. Он ни разу не вспомнил ни о суде, ни о грядущем наказании, одним словом, ничем не проявил своего страха перед смертью. Это тяготение к смерти, в данном случае - к собственной.

Думаю, что название "неоднократные" убийцы не очень удачное, но ничего лучше я не смог найти. Это не серийные сексуальные убийцы, которые убивают через определенные промежутки времени и их преступные действия носят маниакальный характер, будучи объединены единственной мотивацией. Те, которых я назвал неоднократными, тоже, как и серийные сексуальные убийцы, являются некрофилами и убивают не одного, а двух и более человек, но иногда убивают одновременно. Это среди сексуальных убийц не встречается, и они никогда не движимы мотивами сексуального удовлетворения. Это - хулиганствующие и бытовые убийцы, а также корыстные убийцы, умышленно лишающие жизни других ради завладения их имуществом или деньгами; это террористы и иные экстремисты, снедаемые ненавистью к представителям других наций, религий или иных социальных групп, либо стремящиеся захватить власть любой ценой.

"Неоднократные" убийства совершаются и ради самого убийства, т.е. это преступление здесь является самоцелью. Это позволяет субъекту достичь определенного психологически комфортного состояния, что нередко детерминирует действия, обычно расцениваемые как учиненные из хулиганских побуждений. Такие "неоднократные" убийцы - соответственно, некрофильские личности в, так сказать, самом чистом виде, это принципиально иной тип личности, аналог которого очень трудно найти среди других преступников. Его глубокое научное познание имеет исключительное значение для науки и практики, поскольку в фокусе исследований оказываются самые странные, самые необычные и самые страшные люди. Они существенно отличаются даже от тех бандитов, которые убивают ради завладения деньгами или вещами (имуществом), т.е. ими двигают не корысть и не алчность, а только само желание убить. Изучение подобных личностей показывает, что они принадлежат не только нашему миру, но и тому, который находится за его гранью, небытию, куда они с легкостью отправляют других людей. Психологически они существуют как бы в двух мирах. В их лице мы сталкиваемся с какой-то сверхчеловеческой, трансцендентной реальностью.

В некоторых случаях убийства как бы нанизываются одно на другое, становясь чем-то вроде образа жизни, особенно если иметь в виду связанные с этими преступлениями иные обстоятельства.

17 сентября 1982 г. Ганин во время совместного распития спиртных напитков с К. в комнате коммунальной квартиры поссорился с ним и нанес ему 2 удара плоскогубцами, 8 ударов кулаком и 4 удара ножом в лицо и шею; от этих повреждений К. скончался на месте. Ганин был осужден, освобожден 4 февраля 1989 г.

13 января 1990 г., распивая спиртные напитки с П. и во время конфликта с ним, нанес ему не менее 18 ударов молотком по голове, отчего П. скончался. Ганин отрезал у трупа половые органы и частицы ягодиц. Это убийство суд квалифицировал как совершенное с особой жестокостью.

Ганин стал проживать у Д., нигде не работая и продолжая пьянствовать. Во время очередной пьянки 30 января 1990 г. он рассказал ей о том, что убил П., а затем, побоявшись, что она выдаст его, убил ее с особой жестокостью.

1 февраля 1990 г., опасаясь, что проживающая с Д. ее подруга Б. обнаружит труп Д. и выдаст его, Ганин подкараулил Б. в прихожей и там убил ее ударами туристического топора, что также квалифицировано как убийство с особой жестокостью. В день убийства в пивном баре встретил свою знакомую М., которую привел в квартиру, где находились трупы Д. и Б. В этой квартире он пьянствовал с ней до 5 февраля 1990 г. - дня обнаружения и трупов, и убийцы.

Ганин абсолютно деморализованная личность, типичный некрофил. Последние три убийства он совершил в течение 18 дней, причем все три - с особой жестокостью. Он не в состоянии выйти из им же созданного круга. Убийство, совершенное им в 1982 г., имело место при тех же обстоятельствах, что и все три последующих.

Ниже я приведу и другие эмпирические данные о всех названных здесь группах "неоднократных" убийц.

В целом "неоднократные" убийцы являются наиболее распространенной группой особо опасных преступников. Если серийные сексуальные убийства не очень сильно зависят от внешних социальных условий, являясь результатом субъективных психотравмирующих переживаний, то "неоднократные" намного ближе к этим условиям. Последние, в сущности, представляют собой обыденные, каждодневные обстоятельства жизни, воспринимаемые названными лицами совсем иначе, чем всеми остальными. Совершение таких убийств показывает, насколько они стали привычным способом решения жизненных проблем. Я имею в виду и убийства, совершенные из хулиганских побуждений, поскольку в основе их мотивации лежит стремление решить какие-то внутренние личностные проблемы.