Михаил Алексеев - Лексика русской разведки. История разведки в терминах

7. Сведения об общей программе деятельности морского управления. Брошюры и морские статьи военно-морского содержания, имеющие заметный общественный резонанс и т. д.» [786] .

«Инструкция» не уточняла способы сбора такой информации, но с учетом надвигавшейся войны командиры стационеров обязаны были отслеживать обстановку в стране пребывания и в первую очередь деятельность Японии (вероятного противника) в Корее, а также возможное вовлечение Китая в военные действия на стороне Японии

В дополнение к «Инструкции» существовал и другой документ, который помимо стационеров предписывал вести сбор и представление разведывательной информации всем капитанам кораблей и судов, находившихся в заграничном плавании. Этот документ назывался «Программа для стационеров и судов заграничного плавания» [787] .

Перечисляя источники разведывательной информации Доливо-Добровольский не говорит напрямую о военно-морских агентах, относя их, судя по всему, к категории специальных агентов и не желая тем самым признавать, что представители морского министерства ведут разведку за рубежом, хотя это в то время являлось общепринятой практикой.

В определенной степени аналогом войсковой разведки на флоте являлась разведка с привлечением корабельного состава — «крейсерская служба при эскадре» — дозорная и разведочная службы. «Отыскать или открыть неприятеля заблаговременно и в случае нужды скрыть от него свои движения — вот для чего при эскадре должны состоять крейсера», отмечалось в справочнике «Дозорная и разведочная служба: Скорость хода и дальность плавания. Элементы циркуляции судна», изданном в 1904 г. по распоряжению Морского министерства [788]. «Для достижения этих целей, — подчеркивалось далее в книге, — или располагают крейсера в известном порядке вокруг эскадры, увеличивая таким образом ее кругозор по всем или особо выбранным направлениям, или крейсера отделяются от эскадры с известным поручением на более или менее продолжительное время» [789].

В первом случае, когда крейсера следовали с эскадрой одним и тем же курсом с одной и той же скоростью, они носили название «дозорных судов». Во втором случае, когда боевые корабли отделялись от эскадры и получали большую самостоятельность в своих действиях, они назывались разведчиками. Соответственно выполнение поставленных задач называлось дозорной и разведочной службой. К боевым кораблям, выделяемым для несения разведочной службы, предъявлялись следующие требования: «Обладать как большим ходом, чтобы свободно уходить от эскадры и возвращаться к ней, не стесняя ее движений, так и большим запасом угля, чтобы производить разведки на большие расстояния», «иметь значительное водоизмещение», располагать «большой силой», «так как слабый разведчик не будет допущен до неприятельской эскадры ее разведчиками и дозорными судами без боя» [790] .

В Приказе № 2 по Морскому ведомству от 5(18) января 1913 г. были ужесточены наказания за отсутствие или плохую организацию морскими начальниками дозорной и разведочной службы с внесением изменений в «Устав о наказаниях» (Свод Морских постановлений, книга XVI). В частности, статья 244 гласила: «Морской начальник за неупотребление разведочных, дозорных или сторожевых кораблей, когда это требуется обстоятельствами плавания или военного времени, подвергается: отрешению от должности, отставлению от службы или исключению из службы с лишением или без лишения чинов» [791] .

Понятия разведочная (служба), разведочный (корабль) и т. д. применительно к организации и ведению разведки закрепляются не только в морском ведомстве, но и вне его. «Разведочная сеть на Дальнем Востоке поставлена весьма слабо. Все мы, агенты различных ведомств, собираем сведения совершенно случайным образом, не имея никакой организации и связи между собой. В этом отношении японцы могли бы служить нам превосходным примером, так высоко у них поставлена разведочная часть» [792], — утверждал в мае 1904 г. член Правления Русско-китайского банка статский советник Л. Ф. Давыдов, организовывавший разведку, в том числе агентурную, в интересах воевавшей армии. Однако, как бы плохо ни была «поставлена» русская разведка на Дальнем Востоке и как бы она ни была хороша у японцев, Давыдов не мог иметь целостного представления по данному вопросу, и много на себя брал, делая подобные заключения.

Что же касается военного ведомства, то термин разведочный здесь относился к военной контрразведке. 20 января (2 февраля) 1903 г. [793] военный министр генерал от инфантерии А. Н. Куропаткин подал императору Николаю II докладную записку «О создании Разведочного отделения Главного штаба» [794]. «Деятельность сего органа должна заключаться, — отмечалось в докладной записке, — в установлении негласного надзора за обыкновенными путями тайной военной разведки, имеющими исходной точкой иностранных военных агентов, конечными пунктами — лиц, состоящих на нашей государственной службе и занимающихся преступной деятельностью, и связующими звеньями между ними — иногда целый ряд агентов, посредников в передаче сведений» [795] .

Поначалу сферу деятельности Разведочного отделения предусматривалось распространить исключительно на Санкт-Петербург и его окрестности, так как главными объектами внимания были военные агенты, состоявшие при посольствах иностранных держав, располагавшихся в столице. Предусматривался и небольшой штат новой спецслужбы. «При Главном штабе, — писал военный министр, — полагалось бы учредить особое Разведочное отделение, поставив во главе его начальника отделения — штаб-офицера и введя в состав его обер-офицера и писаря. Для непосредственной сыскной работы сего отделения полагалось бы воспользоваться услугами частных лиц — сыщиков по вольному найму, постоянное число коих впредь до выяснения его опытом представлялось бы возможным ограничить шестью человеками» [796] .

С целью обеспечения эффективности работы Разведочного отделения Куропаткин предлагал сохранять в тайне факт его существования. В этой связи для личного состава создаваемого Отделения следовало использовать такие наименования должностных категорий в Главном штабе, на которые формально не возлагались бы строго определенные функциональные обязанности. Подобными должностями являлись «состоящие в распоряжении начальника Главного штаба». На доклад военного министра Николай II наложил резолюцию «Согласен». Таким образом, было получено одобрение на создание в Военном министерстве собственного специального органа для борьбы с иностранным шпионажем. Как ни странно, термин контрразведка не попал в XIII-й том «Военной энциклопедии» (Кобленц — Круз), изданный книгоиздательским товариществом И. Д. Сытина в 1913 г. [797]