Михаил Алексеев - Лексика русской разведки. История разведки в терминах

В начале XX в. происходят неоднократные реорганизации центральных органов как военного министерства, так и морского ведомства, что приводит к соответствующим трансформациям структур, организующих военную и морскую разведки. Одновременно меняются названия этих структур, равно как и их подчиненность. Новая штатная структура ГУГШ, принятая 22 апреля 1906 г., организационно закрепила неофициально существующее разделение добывающих и обрабатывающих функций разведывательного органа. Так, добывающие функции разведки были сосредоточены в 5-м делопроизводстве 1-й части обер-квартирмейстераУправления генерал-квартирмейстера ГУГШ. Делопроизводителем 5-го делопроизводства был назначен Генерального штаба полковник Михаил Алексеевич Адабаш [825], имевший опыт разведывательной работы и состоявший ранее, согласно старым штатам, в должности столоначальника 7-го отделения 1-го (Военно-статистического) отдела Управления генерал-квартирмейстера ГУГШ. В 5-м (разведывательном) делопроизводстве были выделены офицеры — помощники делопроизводителя Генерального штаба капитан Оскар Карлович Энкель [826] и Генерального штаба капитан Павел Федорович Рябиков, которые отвечали соответственно за «восточное» и «западное» направления российской разведки.

Обработка добытых сведений и материалов об иностранных армиях и театрах военных действий согласно приказу по военному ведомству № 252 возлагалась на военно-статистические делопроизводства частей 2-го и 3-го обер-квартирмейстеров Управления генерал-квартирмейстера ГУГШ [827]. «Положением об Управлении генерал-квартирмейстера ГУГШ» 1906 г., к предметам ведения военно-статистических делопроизводств были отнесены «сбор и разработка в целях оперативных военно-статистических сведений по определенным каждому делопроизводству району нашей страны и иностранным государствам; издание военно-статистических трудов, касающихся России и иностранных государств» [828] .

5 марта 1908 г. делопроизводителем 5-го делопроизводства части 1-го обер-квартирмейстерабыл назначен Генерального штаба полковник Николай Августович Монкевиц [829] .

Согласно новой организации Главного управления Генерального штаба от 1 сентября 1910 г., 5-е делопроизводство было преобразовано и выделено в Особое делопроизводство в составе Отдела генерал-квартирмейстера (Огенквар). Особое делопроизводство ведало «служебной перепиской с военными агентами, сбором военных сведений об иностранных армиях и отчетностью по суммам, расходуемым по Огенквару» [830]. В «Отношении генерал-квартирмейстера Генерального штаба обер-квартирмейстеру ГУГШ генерал-майору Н. А. Обручеву о сборе сведений об иностранных государствах» от 13 октября 1911 г. отмечалось следующее: «В круг прямых задач Особого делопроизводства прежде всего входят обеспечение Военного министерства необходимыми источниками сведений и надзор за правильным функционированием последних» [831] .

В состав Отдела генерал-квартирмейстера помимо Особого делопроизводства и ряда других подразделений входили части 1-го и 2-го обер-квартирмейстеров, которые ведали и вопросами изучения сил и средств государств Европы и Азии. Непосредственно обработкой сведений об иностранных государствах занимались 4-е (Германское), 5-е (Австро- Венгерское), 6-е (Балканских государств), 7-е (Скандинавских государств) и 8-е (прочих государств Западной Европы) делопроизводства части 1-го обер-квартирмейстера, а также 1-е (Туркестанское), 2-е (Турецко-персидское) и 4-е (Дальневосточное) части 2-го обер-квартирмейстераОтдела генерал-квартирмейстера [832] .

С введением новых штатов Генерального штаба полковник Н. А. Монкевиц был назначен 22 октября 1910 г. помощником 1 обер- квартирмейстера Огенквара ГУГШ. На него было «возложено ближайшее заведование военно-статистическими делопроизводствами части 1-го обер-квартирмейстераи Особым делопроизводством ГУГШ» [833], т. е. он должен был осуществлять непосредственное руководство разведкой, ее добывающими органами и частью обрабатывающих органов, потому что на помощника I-го обер-квартирмейстеране замыкались военно-статистические делопроизводства части 2-го обер-квартирмейстера.

Наличие с 1903 года в структуре Главного штаба специального органа, на который были возложены контрразведывательные функции, привело к делению разведки на внешнюю и внутреннюю, где под внешней разведкой понималась собственно военная разведка, а под внутренней — контрразведка.

В сентябре 1906 г. делопроизводитель 5-го делопроизводства Генерального штаба полковник М. А. Адабаш представил по команде «Расход на организацию постоянной разведки внешней и внутренней на 1904–1908 годы» [834]. Вскоре он заменит в документах, которые выйдут из под его пера, термин внутренняя разведка на контрразведка и введет в разведывательную терминологию главных и второстепенных агентов.

М. А. Адабаш считал, «что последняя война еще раз наглядно подтвердила крайнюю необходимость организации разведывательной службы в мирное время на возможно широких основаниях» [835] .

«Для успешного результата тайных разведок», по мнению Адабаша, были необходимы следующие условия:

«1) правильная организация разведывательной службы;

2) достаточный отпуск денежных средств;

3) соответственный выбор как руководителей разведки, так и вообще всех агентов, главных и второстепенных;

4) ведение разведок постоянно и непрерывно;

5) соблюдение полной тайны» [836] .

Последний пункт, это и есть соблюдение правил конспирации.

«Разведка должна быть строго разграничена, — отмечал М. А. Адабаш, делопроизводитель 5-го (разведывательного) делопроизводства, — на внешнюю, т. е. разведку неприятельского государства и его вооруженных сил, и на контрразведку или охрану от разведки неприятелей» [837] .

В части организации внешней разведки, как считал Адабаш, «главная работа должна быть возложена на специальных тайных агентов, постоянно живущих в неприятельской стране и имеющих в ней связи». В распоряжении ГУГШ окружных штабов должны были находиться «главные агенты, живущие в главных пунктах неприятельской территории и приписанных к ней районах». Главные агенты должны были собирать разведывательную информацию через «агентов второстепенных, как живущих постоянно в наиболее важных пунктах, так и подвижных».

Для организации разведки в широких масштабах нужен значительный отпуск денег. Недофинансирование нужд военного министерства напрямую сказывалось и на размерах выделяемых ассигнований военной разведке. В 1906 г. «на известное его Императорскому величеству употребление» было отпущено 156 950 рублей, «в том числе 3 000 рублей на голубиную почту в Дании и 1 200 рублей на негласные расходы консулу в Бомбее», 56 890 из этой суммы По-прежнему предназначались для штаба Кавказского военного округа. Дополнительно к этой сумме было выделено 27 600 рублей на «содержание в Петербурге наблюдения за иностранными военными агентами». Выделяемых средств было явно недостаточно. «С такими отпусками денег на разведку, — отмечалось в документе о потребных ассигнованиях на специальную службу, подготовленном в ГУГШ в сентябре 1906 г., — нельзя и помышлять об организации на постоянных и правильных основаниях сложного и трудного дела внешней и внутренней разведок и о должном ведении их» [838] .