Алим Войцеховский - ЗНАК ВОПРОСА 1996 № 01

О героическом подвиге, совершенном генералом И. Д. Цибульским и его бригадой — Уфимским и Ширванским полками, напоминает памятник на Бородинском поле, на месте боя бригады у батареи Раевского, воздвигнутый потомками солдат, сражавшихся в Уфимском и Ширванском полках. ♦

Ведущий — Станислав ЗИГУНЕНКО

Уважаемая редакция! Прочел в газете, что теперь и в нашей стране детекторы лжи будут применяться не только при расследовании каких-то преступлений, для поимки шпионов и т. д., но и при найме на работу. Неужели это действительно так? Почему я должен подвергаться такой унизительной процедуре, даже если я того не хочу?

«Я, имярек, заявляю, что согласен пройти проверку на полиграфе добровольно, без принуждения.

Мне объяснили процедуру проверки, и я не имею возражений по существу ее проведения.

Настоящим я полностью освобождаю специалиста, проводящего обследование, от всех претензий и исков в связи с данной проверкой, не возражаю против передачи результатов проверки заинтересованной стороне.

Мне было разъяснено, что никто не может заставить меня против моей воли проходить эту проверку.

При этом я утверждаю, что не имею каких-либо заболеваний, которые бы препятствовали проверке на полиграфе…»

Ставлю подпись, дату и чувствую, что ладони мои уже предательски вспотели. Ну а что дальше будет?.. Тем не менее, назвался груздем — полезай в кузов. Я глубоко вздыхаю напоследок вольной грудью и подставляю ее, эту самую грудь, под широкую ленту датчика. Раз! — один бандаж опоясывает меня в верхней части груди. Два! — второй — чуть пониже, на уровне живота.

— Не жмет? — участливо спрашивает меня проводящий исследование психофизиолог, кандидат медицинских наук, он же заместитель генерального директора НПЦ «Инекс-полиграф» Александр Борисович Васильев. — Если жмет, вы не стесняйтесь, скажите — бандаж можно ослабить.

— Нет, вполне терпимо, — говорю я и подставляю пальцы рук. На правой мне закрепляют два датчика, замеряющие кожно-гальванические реакции организма (проще говоря, отмечающие, насколько потеют мои пальцы при ответе на тот или иной вопрос), на левой — датчик, который будет отмечать, насколько у меня теплеет или холодеет кончик пальца, а заодно и перепады кровяного давления.

— В вашем случае, полагаю, трех каналов информации — частоты и глубины дыхания (бандаж на груди и животе), кожно-гальванической реакции и кровяного давления — вполне достаточно, — отмечает мой собеседник. — В принципе, таких каналов может быть 5 или 8, а то и еще больше…

При этих словах я начинаю ерзать на стуле, вспомнив, что в начале нашего разговора Александр Борисович говорил, что в некоторых случаях скрытые датчики ставят и в сиденье кресла, на котором располагается испытуемый. Эти датчики отмечают, насколько спокойно сидит пациент, не напрягает ли он излишне мышцы ягодиц — таким образом, оказывается, можно в известной мере управлять бросками кровяного давления. Но нет, кажется, подо мной самый обыкновенный стул, ничего необычного под собой я не ощущаю.

Впрочем, почему это я так забеспокоился? Мы же ведь договорились с моим собеседником в самом начале, что испытание будет проведено как бы понарошку. Просто мне захотелось, как говорится, на своей шкуре испытать, что чувствует человек, когда его подвергают проверке на детекторе лжи, или, говоря по-научному, на полиграфе. Ан нет, волнуюсь, вон даже лоб покрылся испариной. Впрочем, меня предупреждали — это нормальная реакция испытуемого. Уж очень мы все не любим, когда нас выводят на чистую воду…

Пока Александр Борисович приводит в готовность свою аппаратуру, у меня есть несколько минут, чтобы рассказать вам, что же собой представляют эти самые детекторы лжи, какие они вообще бывают, в каких случаях применяются. Все это мне было рассказано Васильевым несколько ранее, чтобы я знал, что к чему, успокоился и не боялся «черного ящика».

Вообще говоря, стремление узнать истину восходит еще к истокам цивилизации. Китайские императоры несколько тысячелетий назад применяли такой детектор: испытуемому давали горсть сухого риса и заставляли его есть. Если человек не волновался, слюны во рту выделялось вполне достаточно, чтобы он мог прожевать и проглотить рис; если же во рту пересыхало, его ждали крупные неприятности — считалось, что это доказывало, что совесть его нечиста… А в Древней Африке в руки испытуемому давали яйцо. Считалось, что у виновного оно либо треснет в руках, либо от волнения он его уронит. Средневековые арабы поступали и того жестче: на язык испытуемого клали кружок раскаленного металла, скажем монету. И горе тому, у кого на языке вскакивал волдырь. Ему туг же этот самый лживый язык и отрезали…

Истоки создания современного детектора лжи (он же лай-детектор — или полиграф) восходят к концу прошлого столетия, когда итальянский врач Цезаре Ломброз сделал открытие: частота пульса увеличивается, когда человек лжет. Это случилось в 1895 году. А 20 лет спустя его соотечественник Витторио Бенусс заметал, что увеличивается не только частота пульса, но и количество вдохов и выдохов в минуту.

Полученные знания были тут же применены на практике: в годы первой мировой войны во время перекрестных допросов пойманным шпионам стали мерять кровяное давление. Однако подлинную популярность подобные приемы приобрели в США, когда в начале 20-х годов американский физиолог и юрист Уильям Мартсон в ходе процесса по делу об убийстве измерил кровяное давление у подозреваемого по фамилии Фрей. Давление оказалось нормальным, и на основании этого Мартсон сделал заключение, что обвиняемый невиновен. Присяжные, впрочем, не приняли доказательств, подозреваемый был осужден на пожизненное заключение. Однако через три года был пойман настоящий убийца, и репортеры тут же вспомнили о методе Мартсона.

После этого за дело взялся Джон Ларсон, полицейский из Калифорнии, который и разработал аппарат, непрерывно регистрирующий кровяное давление, частоту пульса и записывающий данные на самописец. При этом выяснилось: стоило задать обвиняемому несколько вопросов относительно совершенного преступления, как самописец тут же начинал выписывать эмоциональные пики, даже если человек и не сознавался. «Дожать» обвиняемого после этого не составляло особого труда — многие сознавались, как только им показывали ленту самописца и объясняли, что значат те или иные кривые.