Альманах «Знак вопроса» - ЗНАК ВОПРОСА 1994 № 01-02

Применение открытого исследователями нейропептида в больничных условиях также показало высокую его эффективность. У пациентов, страдающих расстройством сна, оно вызывало нормализацию биоритмов, в том числе и ритма «бодрствование — сон». Засыпали больные, принимающие нейропептид сна, быстро, длительность стадии поверхностного сна у них при этом уменьшалась и увеличивалась продолжительность глубокого сна так же, как и общее его время. Проснувшись, пациенты чувствовали себя хорошо отдохнувшими, свежими, оптимистично настроенными.

Однако как бы ни были впечатляющи первые результаты проверки эффективности действия биохимического препарата сна, утверждать, что уже найдено универсальное средство естественного происхождения по регулированию функций мозга в ночной период суток, еще преждевременно. Слишком на многие вопросы еще нужно ответить ученым. В частности, экспериментальным путем предстоит выяснить, каковы оптимальные дозы нейропептида для нормализации разлаженных механизмов цикла «сон — бодрствование», почему с изменением дозировки химический регулятор видоизменяет эффект, вызываемый им, какими способами доставлять его к «мишеням сна» мозга без изменения, как синтезировать и сохранить пептид?

Создание разного рода измерительной аппаратуры, позволяющей фиксировать психофизиологические реакции человека, помогло ученым перейти от умозрительных предположений к экспериментальному изучению сна. С ее помощью прежде всего было отмечено, что по своей природе сон не однороден. Можно выделить несколько его фаз, дающих различную картину записи биотоков мозга.

В первой фазе, когда человека только клонит в сон, начинается снижение частоты колебаний биопотенциалов и увеличение их амплитуды. Чем глубже сон, тем заметнее уменьшается частота ритмов электрической активности мозга, а его амплитуда увеличивается все нагляднее. Эта стадия наступает примерно через 30 минут после засыпания. Затем в энцефалограмме (так называется запись электрической активности мозга) отмечается увеличение частоты ритма и снижение его амплитуды, происходит как бы возврат к биотокам бодрствования. Но это только внешнее сходство; на самом деле наступила новая стадия сна.

Начальная стадия сна исследователями была названа медленноволновой (по появлению медленных ритмов в энцефалограмме). Последующая вошла в литературу под названием парадоксального, или быстроволнового, сна (в энцефалограмме доминируют быстрые волны, аналогичные волнам активного бодрствования). За ночь удается наблюдать до 4–5 переходов от медленного сна к быстроволновому, и наоборот.

Ученые заинтересовались, какую же роль играет смена фаз сна в жизнедеятельности организма? Был проведен следующий опыт. Здоровых взрослых испытуемых помещали на ночь в специальные камеры. На головы им накладывали небольшие металлические пластинки — датчики, с помощью которых на энцефалографе (электронный прибор для регистрации биоэлектрических реакций мозга) осуществлялась непрерывная запись биопотенциалов. Одну группу испытуемых экспериментаторы будили в те моменты, когда они только начинали входить в фазу медленноволнового сна. Другую группу лишали быстроволновой стадии.

На следующий день проверили самочувствие испытуемых. Оказалось, что те, кто был лишен медленноволновой стадии сна, днем быстро утомлялись, у них резко снижалось внимание, ухудшались настроение и самочувствие, появлялось чувство разбитости и сонливости, нарушалась память. Не лучше было состояние и у тех, кого лишили быстроволновой стадии: у них также отмечалось расстройство памяти, нарушались аппетит, координация движений, появлялись беспричинные беспокойства. В дневное время они с трудом выполняли задачи, требующие творческого подхода. Подобные ощущения знакомы многим, кто по тем или иным причинам не высыпается ночью. День у них, как правило, начинается с полной разбитости и неуверенности во всех своих начинаниях.

Проводились и более радикальные опыты. Один нью-йоркский радиокомментатор однажды решил бодрствовать столько, сколько сможет. Что же из этого вышло? Через трое бессонных суток у него появились резкие нарушения психики: его стали преследовать кошмары, галлюцинации. Еще через сутки бодрствования он не мог вспомнить даже свое имя и профессию. Усилились и галлюцинации: ему стало казаться, что врач, который был одет в вельветовый костюм, облеплен со всех сторон мохнатыми гусеницами, а из ящиков стола вырываются языки пламени. Бодрствование в течение 201 часа привело отважного радиокомментатора на грань безумия.

Стоит ли после всего этого доказывать, насколько важен полноценный сон для работоспособного состояния организма? Очевидно, следует отказаться раз и навсегда от попыток урвать от сна несколько часов для работы. Всему, оказывается, свое время. Тот самый радиокомментатор, о котором шла речь, избавился от кошмаров, возникших на почве бессонницы, только когда проспал 13 часов беспробудно.

После того как было установлено, что и во время сна наш мозг отнюдь не спит, а находится в активном состоянии и нередко эта активность может даже превосходить активность бодрствования, ученые начали разбираться, а для чего, собственно, нужна эта активность, от чего зависит степень и характер ее проявления.

Возникло предположение, что быстроволновая стадия сна, сопровождаемая движениями глазных яблок, связана со сновидениями. Испытуемых стали будить в момент появления у них психофизиологических реакций, сопутствующих быстроволновому сну. И действительно, большинство испытуемых утверждало: они только что видели сон.

Далее ученые установили, что глубокий медленноволновой сон прерывается сновидениями приблизительно через каждые полтора часа. Первая стадия быстроволнового сна, как установлено с помощью приборов, длится в среднем около девяти-десяти минут. При вторичном и последующих появлениях длительность ее несколько увеличивается и уже перед пробуждением может достигать 30 минут. Было также отмечено, что наши сновидения обусловливаются объемом и эмоциональной окраской информации, воспринимаемой мозгом накануне. Зависимость эта оказалась прямой: чем больше всяких сведений поступило в нашу память днем и чем значимее они для нас, тем больше снов мы посмотрим за ночь. Этот факт многие, очевидно, могут подтвердить сами, если вспомнить сумятицу своих снов после многочасового сидения у телевизора, чтения захватывающей книги, активною времяпрепровождения.