Александр Пругавин - Голодающее крестьянство

Тем не менее болезнь вскоре перешла и в другія соседнія села и деревни, так как повсюду почва для нея была подготовлена голодом.

„Голод здесь настоящій, со всеми тяжелыми симптомами и спутниками,—писали врачи.—Ни хлеба, ни овощей не родилось, поэтому громадная масса населенія питается исключительно земской ссудой, выдаваемою по 35 фунтов ржи на не-работника. А так как никаких заработков здесь нет, то поэтому земским хлебом питается вся семья, включая и работников“. Благодаря этому на каждаго едока в цынготной семье приходилось (по расчету местнаго врача) в Старой Тюгальбуге всего 22 фунта муки в месяц, а в Старом Фейзуллове всего 19 фунтов. Само собою понятно, что такого количества было крайне недостаточно даже при существованіи других припасов.

Вообще земской ссуды хватало лишь на первую половину месяца, во вторую же половину месяца крестьяне,—в том числе и цынготные,—начинали питаться „болтушкой", состоящей из муки и про

кипяченной воды, употребляя хлеб лишь изредка, как лакомое кушанье. Врач, производившій осмотр цынготных больных, во многих домах не мог найти и куска печенаго хлеба. В одном доме он застал врасплох две кадушки сушеных жолудей, приготовленных на мельницу. Дело в том, что, когда ржаная мука выходила, крестьяне начинали примешивать в хлеб разные суррогаты, в роде желудевой муки, лебеды, отрубей и т. п.

Врач прислал в Самару несколько образцов хлеба с суррогатами, которым питаются крестьяне его участка, „Хлеб" этот имел поистине ужасный вид: это... какіе-то комки засохшей грязи или кизяка. „Хлеб этот,—сообщает врач,—при мне с жадностью ели дети... Можно ли удивляться, что после такого питанія появляется не одна сотня цынготных и анемичных?“

„Что делать мне с голодными и что делать вообще в борьбе с цынгою?" спрашивает затем врач и затем сам же дает ответ на свой вопрос; „Прежде всего,—говорит он,—-необходимо поднять и улучшить питаніе населенія. Необходима самая скорая и широкая помощь! В видах предупрежденія цынги необходимо выдавать дополнительную ссуду по 10—15 Фунтов на каждаго едока, не исключая и работников“.

„Затем для борьбы с цынгою необходимо послать новый санитарный отряд во главе с врачом, который должен быть снабжен достаточными средствами для оказанія немедленной продовольственной помощи населенію,—необходимо организовать столовыя по возможности во всех селеніях, пораженных цынгою, устроить временную больницу для

особо тяжелых больных, дать возможность хотя сносно питаться детям и подросткам, включая сюда и детей школьнаго возраста. В тех же селах, где больных немного и устройство столовых не представляется возможным, необходимо немедленно же выдавать цынготным, кроме усиленной ссуды, и цынготный паек, состоящій из пшена, луку и соли“.

Участковый врач, не имея у себя никаких спеціальных средств на борьбу с цынгой, не мог, разумеется, оказать больным существенной помощи. Лишь более тяжелым больным он роздал по рублю и полтиннику из небольшой суммы, переданной в его распоряженіе некоторыми благотворителями. Он получил возможность расширить эту помощь лишь после того, как командированный губернским земством санитарный врач г. Яблонскій передал ему некоторую сумму. Благодаря этому он немедленно же приступил к закупке муки и картофеля и к устройству столовой в селе Тюгальбуге. Поспешить с подачей продовольственной помощи было тем более необходимо, что у многих больных цынга приняла уже очень тяжелую форму...

Из других медицинских участков Самарскаго уезда также получались известія о появленіи и развитіи цынги. Так, например, земскій врач 5 участка сообщал о появленіи цынги среди чувашскаго населенія в деревнях Елховской волости: Пронейкине, Мулловке и Елховке. Кроме цынги, здесь было констатировано несколько случаев особой болезни, известной под именем куриной слепоты.

По объясненію врача, „все эти болезни произошли вследствіе хроническаго недоеданія больных и вследствіе крайне однообразной пищи, так как в некоторых донах едят исключительно один хлеб: ни капусты, ни молока, ни яиц нет и не на что купить. У некоторых из осмотренных жителей замечались разрыхленіе десен, крайняя слабость, истощеніе и малокровіе. В виду этого можно ожидать в будущем появленія новых случаев заболеванія цынгой или куриной слепотой".

И этот врач заявлял, что „бороться с цынгой можно только улучшеніем питанія и кормленіем больных более разнообразной пищей", при чем просил о возможно скорейшем открытіи столовых.

Врач 2 медицинскаго участка Самарскаго уезда также уведомлял, что в селеніях его участка обнаружено заболеваніе цынгой и что в виду быстраго распространенія этой болезни он не в состояніи бороться с ней сколько-нибудь успешно, тем более, что единственным помощником его является фельдшер.

Известія о появленіи и распространеніи цынги в Ставропольском и Новоузенском уездах были уже приведены мною ранее. Не повторяя здесь этих известій, замечу, что цынга в названных уездах разрасталась так быстро, что вскоре ею были охвачены 20 селеній Ставропольскаго уезда.

Что касается тифа, то он с особенной силой свирепствовал в Бугурусланском и Новоузенском уездах. Тифозное отделеніе Бугурусланской больницы не только было переполнено этими больными, но ими же переполнена и вся земская больница. В виду голодовки было полное основаніе предполагать, что эпидемія тифа продолжится еще долгое время.

Из разных мест губерніи получались требованія о присылке санитарных отрядов, врачей, фельдшеров, фельдшериц, сестер милосердія и т. д. К сожаленію, как земство, тан и Красный Крест встречали большія затрудненія в пріисканіи медицинскаго персонала, особенно врачей и фельдшериц.

Вообще к весне положеніе дела представлялось в высшей степени серьезным. Число селеній, в которых обнаружены были цынга, тиф, куриная слепота и другія болезни, возрастало буквально с каждым днем. Бедствіе разрослось так широко, так стихійно, что помощь земства и Краснаго Креста оказывалась уже совершенно недостаточной.

Очевидцы, имевшіе случай посетить в это время села, пораженныя цынгой, передавали настоящіе ужасы о том, что им пришлось там видеть и наблюдать.

Цынга в тяжелой форме уродует и калечит человека: больные, пораженные тяжелой формой цынги, лишаются зубов, совершенно обезсиливают; лицо их распухает до того, что становится не видно глаз, а тело почти сплошь покрывается пролежнями, язвами и кровоподтеками; при отсутствіи помощи и надлежащаго ухода (а какой же уход может быть в смрадной, сырой, грязной и холодной крестьянской избе?) они заживо разлагаются и гніют... В избу, где лежат эти больные, свежему человеку трудно войти: такой невыносимо тяжелый, чисто трупный запах идет от них!..