Роберт Аллен - От фермы к фабрике

Второй целью революции большевиков была индустриализация. Несмотря на то что условия нэпа предоставляли достаточную платформу для восстановления экономики страны, ключевой вопрос, который не решен до конца и по сей день: могли ли характерные для этого курса аграрная система и промышленная организация стать прочным фундаментом быстрого экономического роста. Крестьянское земледелие вызывало у большевиков глубокие сомнения с точки зрения его технической и экономической эффективности; они полагали, что крестьянство являлось отсталым сословием, не восприимчивым к модернизации. Более того, середняцкие хозяйства — самая распространенная категория в середине 1920-х гг. — были наиболее самодостаточны, а следовательно, представляли собой наименее вероятный источник продовольствия для города. В условиях промышленного роста и повышения спроса на продукты питания возникали определенные проблемы, для предотвращения которых требовалась реорганизация системы крестьянских хозяйств в крупномасштабные социалистические фабрики по производству продовольствия. Примерно такие взгляды разделяли большевики. Однако основная сложность при этом заключалась в выработке способа и конечной формы, к которой следовало стремиться при создании таких объединений. На этот счет единого мнения в партии не было.

Итак, в промышленной сфере курс на новую экономическую политику не способствовал обретению преимуществ, которые социализм сулил отсталому государству, вступившему на путь индустриализации. Управление промышленным производством в этот период осуществлялось по капиталистическому методу, несмотря на то что эта отрасль находилось в собственности государства. Подобное несоответствие формы и содержания выражалось в двух потенциальных дефектах. Во-первых, в процессе принятия инвестиционных решений предприятия руководствовались исключительно собственной выгодой, игнорируя те преимущества, которые их инвестиции могли создавать другим фирмам. То есть в данной ситуации не рассматривались варианты социально полезного размещения капитала, и решение этой проблемы заключалось во внедрении системы централизованного планирования. Во-вторых, предприятия нанимали рабочих только в том случае, если они могли обеспечить достаточный объем продаж для покрытия издержек по заработной плате, то есть требовалось, чтобы стоимость предельного продукта превышала объем расходов на заработную плату. Однако в условиях структурной безработицы, подобной той, что существовала в Советском Союзе, прирост объемов производства мог осуществляться посредством найма работников с положительным предельным продуктом, даже если его стоимость была ниже уровня расходов на оплату труда. Подобная мера была вполне доступна государственным предприятиям, однако частные производители не могли позволить себе такой метод. Следовательно, отказ от капиталистических принципов найма рабочей силы мог способствовать росту благодаря расширению масштабов занятости на производстве. Степень адаптации нэпа оказалась недостаточной для реализации какой-либо из этих перспектив; обе они нашли свое применение лишь в системе экономической организации, характерной для эпохи Сталина, и показали при этом высокую эффективность.

Третьей целью было быстрое повышение уровня жизни населения. Социализм мог этому способствовать путем стимулирования повышения темпов экономического роста и за счет этого — доступности потребительских товаров. Кроме того, следование по пути социалистического развития позволило бы расширить масштабы занятости в большей степени, чем это было возможно при капитализме, а также покончить с эксплуатацией рабочих и тем самым гарантировать справедливое распределение выгоды от экономического роста среди всего населения. Марксисты были сторонниками теории всеобщего благосостояния. Они верили, что труд является источником благосостояния, что каждый член общества обязан трудиться и что работа обеспечивает единственное легитимное обоснование притязаний на заработок. При этом рента и прибыль, выступающие источником дохода аристократии, представляют собой трансфертные платежи, то есть являются не финансовой отдачей от использования факторов труда, а формой социальных платежей, не имеющей легитимного обоснования. А отказ от незаслуженных доходов и выполнение каждым членом общества трудовых обязательств позволяют обеспечить более справедливое распределение прибыли. Эта теория организации общества позволяла избежать последствий имперской модели экономического роста, при которой рост объемов производства на каждого рабочего не сопровождался соответствующим повышением уровня реальной заработной платы.

Более того, социализм мог обеспечить доступ к современному медицинскому обслуживанию и образованию всему населению, формируя таким образом дополнительный фактор повышения уровня жизни. При этом наиболее сложной задачей было предоставление всеобщего образования: например, во многих регионах страны сторонники традиционализма в данной сфере активно выступали против допуска женской части населения к образованию, а создание общенациональной школьной системы и внедрение принципа обязательного образования позволяли сформировать универсальную образовательную парадигму общества, однако без учета пожеланий населения.

Можно ли утверждать, что для реализации этих задач был необходим социализм? История знает ряд примеров, когда аналогичные цели ставили перед собой — и достигали — страны с капиталистической экономикой. В частности, страны — члены ОЭСР и более свежий пример — те же несколько государств восточноазиатского региона. Проблему формирования рынка спроса можно ликвидировать путем экспорта промышленных изделий и за счет их сбыта сельскому населению. Однако ни один из этих вариантов решения не был возможен в существующих на тот момент условиях. С одной стороны, депрессия 1930-х гг. стала свидетельством того, что ни один из рынков не благоприятствовал развитию торговых отношений с Советским Союзом, поскольку политика протекционизма, характерная для большинства капиталистических стран, препятствовала экспорту советских промышленных изделий. С другой — падение цен на сельскохозяйственную продукцию снижало потенциальную покупательскую способность жителей деревни. При этом дополнительное влияние на снижение спроса со стороны крестьян оказывала низкая производительность труда российского аграрного сектора, так как в результате в распоряжении работников села оказывалось значительно меньше свободных денег, чем в более успешных государствах, экспортирующих зерно (например, Канада). Медленный экономический рост также стал бы препятствием к повышению уровня жизни населения, поскольку в этом случае рынки труда были бы не связаны. К тому же дополнительные трудности возникали бы из-за высоких темпов прироста населения. Теоретически капиталистический путь развития обладает потенциалом для быстрого экономического роста и повышения уровня реальной заработной платы, и более того, имеются примеры, когда эта теория находила воплощение на практике. Однако низкие экономические показатели многих стран, рассмотренных в гл. 1, свидетельствуют о том, что успешное развитие зависит от благоприятного совпадения многих факторов, экономических и социальных, вероятность чего не всегда бывает высокой. Советская модель экономического роста позволила обойти влияние некоторых из этих факторов, которые в другое время и в другом месте стали бы препятствием для успешного капиталистического развития.