Питер Франкопан - Шелковый путь. Дорога тканей, рабов, идей и религий

Пользовались ли заговорщики поддержкой США в этом деле – неизвестно, хотя данные говорят, что американская разведка была осведомлена о провальном путче еще до его начала [1777] ‘Memorandum of Discussion at the 420th Meeting of the National Security Council’, 1 October 1959, FRUS, 1958–1960: Near East Region; Iraq; Iran; Arabian Peninsula , 12, р. 489, n. 6. . Тот факт, что для смещения ключевых фигур с позиций в правительстве были разработаны детальные планы (например, названному иракскому полковнику должны были послать платок с монограммой, отравленный паралитическим ядом) также показывает, что кто-то предпринял действия, чтобы увериться, что Багдад не ускользнет в орбиту Москвы [1778] Этот случай был выявлен в ходе исследований, проведенных в 1975 году, которые касались использования убийств в качестве политического инструмента американскими спецслужбами. Полковник, который не назван, по-видимому, был расстрелян в Багдаде до того, как план «Носовой платок» был введен в действие, Alleged Assassination Plots Involving Foreign Leaders, Interim Report of the Select Committee to Study Governmental Operations with Respect to Intelligence Activities (Washington, DC, 1975), р. 181, n. 1. . Вероятно, не было совпадением, что, когда Касем, наконец, был низложен в 1963 году, его свержение не стало неожиданностью для американских наблюдателей, которые позднее отмечали, что все это было предсказано агентами ЦРУ до мельчайших деталей [1779] H. Rositzke, The CIA’s Secret Operations: Espionage, Counterespionage and Covert Action (Boulder, CO, 1977), рр. 109–110. .

Глубокая вовлеченность в иракские дела была вызвана в основном желанием удержать Советский Союз подальше от стран к югу от него. Построение связей внутри пояса, пересекавшего шелковые пути, было частично вопросом политического престижа, США не могли себе позволить проиграть сопернику, предлагавшему диаметрально противоположное видение мира. Но были и другие причины этого усиливающегося интереса.

В 1955 году Москва решила расположить большой испытательный полигон для ракет дальнего действия в Торетаме (ныне в Казахстане), заключив, что степи – подходящая среда для установки цепи антенн, которые позволят отслеживать запуски без перерыва во время полета, а также достаточно хорошо изолированная, чтобы не представлять угрозу окружающим городам. Результат, позже названный космодромом Байконур, стал основным местом разработки и тестирования баллистических ракет [1780] A. Siddiqi, Challenge to Apollo: The Soviet Union and the Space Race, 1945–1974 (Washington, DC, 2000); Черток Б. Е. Ракеты и люди. Фили – Подлипки – Тюратам – М., 1999. . Еще до постройки центра Советы запустили Р5, имевшую дальность около 600 миль и способную нести ядерную боеголовку. В 1957 году поступила в производство ее наследница Р7, более известная под кодовым именем ССб «Заболонь». Она имела дальность 5000 миль, что резко повысило угрозу для Запада со стороны Советского Союза [1781] A. Siddiqi, Sputnik and the Soviet Space Challenge (Gainesville, FL, 2003), рр. 135–138. .

Запуск ПС1, первого искусственного спутника Земли, на следующий год вместе с представлением флота ТУ-95 «Медведь» и 3М «Бизон», стратегических бомбардировщиков дальнего действия, заставили американских военных стратегов еще больше сосредоточиться на данной проблеме: для США было важно следить за испытаниями ракет, развитием летных качеств и отслеживать возможные враждебные запуски [1782] G. Laird, North American Air Defense: Past, Present and Future (Maxwell, AL, 1975); S. Zaloga, ‘Most Secret Weapon: The Origins of Soviet Strategic Cruise Missiles, 1945–1960’, Journal of Slavic Military Studies 6.2 (1993), рр. 262–273. . Холодная война часто ассоциируется с мыслями о Берлинской стене и Восточной Европе как арене противостояния между сверхдержавами. Но настоящая шахматная доска холодной войны располагалась на клочке территории прямо в подбрюшье Советского Союза.

Стратегическая ценность стран вдоль южных границ СССР для США была давно известна. Теперь они стали жизненно необходимы, аэродромы, радарные станции и инфраструктура связи в Пакистане стали частью оборонительной стратегии США. К моменту, когда дальность советских ракет стала межконтинентальной, Пешаварский аэродром на севере страны оказался центром сбора важнейших разведданных. Он служил базой для самолетов-шпионов U-2, которые выполняли рекогносцировочные миссии вокруг Байконура, а также других крупных военных объектов, включая завод по очистке плутония в Челябинске. Именно из Пешавара вылетел Гэри Пауэрс на злосчастную миссию, которая завершилась сбитым самолетом в советском воздушном пространстве неподалеку от Свердловска в 1960 году, в ходе одного из наиболее захватывающих эпизодов холодной войны [1783] Kux, The United States and Pakistan, 1947–2000: Disenchanted Allies (Washington, DC, 2001), р. 112; N. Polmar, Spyplane: The U-2 History Declassified (Osceola, WI, 2001), рр. 131–148. .

Не было ни малейшей иронии в том, что политические и военные действия Америки, предназначенные для защиты свободного мира и демократического образа жизни, приводили к очень разным результатам. Позиция США в этой части мира была основана на ряде сильных людей с недемократичными инстинктами и сомнительными методами удержания власти. В случае с Пакистаном США были рады иметь дело с генералом Аюб-ханом, после того как он возглавил переворот в 1958 году, умышленно назвав его «революцией против коммунизма», чтобы получить поддержку американцев. Он смог ввести военное положение без возражений со стороны своих западных союзников и, оправдывая свои действия, отмечал, что проявляет «жестокость только к тем, кто подрывает моральный дух Пакистана» [1784] Karachi to Washington DC, 31 October 1958, FRUS, 1958–1960: South and Southeast Asia , 15, р. 682. . Давались обещания восстановить «работоспособное конституционное правление», но мало кто сомневался в том, что военная диктатура продлится долго. Особенно когда Аюб-хан объявил, что пройдет «несколько десятилетий», пока образовательные стандарты поднимутся достаточно, чтобы доверить населению избирать себе лидеров [1785] Memcon Eisenhower and Ayub, 8 December 1959, FRUS, 1958–1960: South and Southeast Asia , 15, рр. 781–795. . США более чем охотно обеспечивали оружием в больших количествах этого неоднозначного союзника: ракеты Sidewinder, реактивные истребители и тактические бомбардировщики B-57 были только частью продаваемой с одобрения президента Эйзенхауэра техники [1786] R. Barrett, The Greater Middle East and the Cold War: US Foreign Policy under Eisenhower and Kennedy (London, 2007), рр. 167–168. .

Вследствие этого власть вооруженных сил Пакистана, где более 65 % национального бюджета шло на армию, еще более возросла. Казалось необходимым поддерживать друзей у власти в этой части мира. Закладка основ для социальной реформы была рискованной и долговременной по сравнению с немедленной выгодой, которую можно было получить, положившись на лидеров и представителей элиты, которые их окружали. Но результатом было также подавление демократии и сеяние семян глубоких проблем, которые затем давали всходы.