Ольга Приходченко - Я и ты

И еще раз о великом и могучем.

– Мальчики, не желаете повеселиться? – услышали мы за спиной приятный женский голос. От того, что это было произнесено на качественном русском, без всякого акцента, впечатления возросли во сто крат. Повеяло наконец-то чем-то близким, родным.

Обернулись. Две златокудрые дамы неопределенного возраста, с голубыми глазами, никак не сочетаемыми с местными лицами, приглашали в свое укромное и уютное, по их словам, гнездышко. Цена называлась вполне сопоставимая с нашими суточными.

Бусан – крупнейший порт Кореи и второй по грузообороту в мире. В самом центре – сдавленная со всех сторон широкими авеню улочка, где двум тучным разойтись крайне сложно. Ее все здесь знают, как «Русскую». Тут бойко торгуют всем, чем попало, наши соотечественницы из Приморья и Сахалина.

«Мальчики» – гости Универсиады, ученые мужи от студенческого физвоспитания из Москвы, Питера, Екатеринбурга. Воспользовавшись небольшой паузой в соревнованиях, они выбрались в Бусан покупаться в море. Интимное общение не входило в их планы, что дам очень даже огорчило. Придется ждать захода в порт очередного рыболовецкого судна из России…

Даже не знаешь, кого благодарить – судьбу, всевышнего или прозорливых организаторов, вписавших Универсиаду именно в эти временные рамки – в последнюю декаду августа. Будь она двумя неделями позже, сильнейший тайфун, обрушившийся на Корею, мог снести ее, как сносил дома и все, что попадалось на его пути. Мы наблюдали за разбушевавшейся стихией по ТВ в Москве. Где это спокойное море на пляже у отеля «Мариотт» в Бусане, в мягких волнах которого мы с удовольствием еще недавно бултыхались? Вот он, ажурный мост, по которому столько раз ездили. Внизу, с песчаных островков, обнаженных мелководьем, ловилась на удочку рыбешка, а рядом, на изумрудных полях, кипели женские футбольные страсти. Теперь, казалось, вздыбившаяся река утянет его вместе с мутной мощной струей.

Но как бы там ни было – Саранхэ, Корея! Я люблю тебя, Корея!

Дэгу – Москва, 2003 год

А ведь не только в области балета мы были впереди планеты всей!

Помню переполненные трамваи двадцать третьего маршрута. Висели на подножках, цеплялись за поручни, самые рисковые устраивались на буфере, а то и забирались на крышу. До стадиона «Динамо» с его знаменитым послевоенным дерби ЦДКА – «Динамо» ехать и ехать. Но что это? Народ словно ветром сдувает, вагоны в мгновенье пустеют, едва, за несколько остановок до него, придавленный к стене кондуктор хрипло объявляет: «Ипподром». Середина прошлого века. Неверно, что Москва тогда целиком была охвачена футбольной лихорадкой.

Спустя многие годы спешу на соревнования в память о человеке, который этот миф разрушил. Его имя – Николай Насибов – золотой росписью вписано во всемирную историю конных испытаний. Своими ста семьюдесятью пятью победными финишами на одних лишь зарубежных ипподромах он доказал, что мы не только в области балета, шахмат, покорения космоса были впереди планеты всей или, по крайней мере, на равных с ней. В Национальном конном парке «Русь» в Подмосковье, в скульптурной композиции мне виделось монументальное воплощение сказанного, и проникаешься еще большим уважением, охватывает еще большая гордость, что мы – соотечественники человека, прославившего отечественное коневодство и отечественный конный спорт. Да и долго бытовавший миф, что вообще верховая езда – развлечение исключительно аристократов, королевских и царских особ и приближенных ко двору, словом, господ с голубой кровью в жилах, развеян в том числе и им, Николаем Насибовым.

Я еду в солнечный летний полдень по гудящему день и ночь третьему столичному кольцу. Немного не по себе, щемящее чувство какой-то потери. Трамвая, который столько лет являлся неизменной приметой московского бытия, ведь уже нет, пути разобрали. Грусть, правда, с примесью радости: ожидающие меня скачки в честь легендарного жокея вселяют надежду, что возрождается, несмотря ни на что, российское конное хозяйство.

В Австралии мне довелось по ТВ наблюдать за знаменитым Кубком Мельбурна, который по традиции проводится в первый вторник ноября. Этот день становится выходным не только для города, что узаконено, а практически – «под шумок» – и для всей страны. Люди разом побросали все дела. Ставки принимались в любом месте – на улице, в офисах, ресторанах. Не причисляя себя к Бог весть каким знатокам конных состязаний, тем более австралийских, мы с женой, оказавшись в каком-то кафе, тоже включились в игру, сбросились по два, естественно, австралийских, доллара, и Ольга в итоге на пятнадцать долларов восполнила наши расходы на путешествие – «ее» лошадь пришла третьей. Какая жалость, что такое счастье не подвалило ей непосредственно на ипподроме, перепала бы более внушительная сумма: ведь призовой фонд составлял почти четыре миллиона долларов.

Но я не нашей семейной радостью хочу поделиться с читателями, а дать им почувствовать атмосферу. В день скачек с телеэкранов начисто исчезли бейсбол, гольф и теннис (их крутят здесь практически круглые сутки), а с ними и лица шоу-звезд и кинодив, даже всеобщей любимицы Николь Кидман. Их заменили другие «звезды». Ошибаетесь, если думаете, что доминировали красавцы-скакуны. Конечно, они присутствовали, куда без них, но скорее как фон, оттеняющий другую красоту. Телекамеры, нацеленные в толпу, сплошным видеорядом «вели» умопомрачительные головные уборы. И стар, и млад изощрялся в фантазиях кто как мог. Авторство большинства фасонов и моделей, особенно из разряда супер, принадлежало художнице Кэт Давенпорт – очередь к ней, как удалось выяснить, была расписана на пару лет вперед.

Можете себе представить, сколь ярко все это выглядело, тем более что милых дам на трибунах было не меньше, чем элегантных кавалеров. И напрасно думать, что все они принадлежали к высшему обществу. Такова сложившаяся здесь традиция, которой австралийцы неизменно следуют: дамы в шляпках, мужчины – при «бабочке» или строгом галстуке. «Женщины создают особую атмосферу на Кубке Мельбурна, они сентиментальны и романтичны, своим внешним видом они вдохновляют нас, жокеев, и все это – не поверите – передается лошади, ей тоже хочется понравиться, – услышал я интервью победителя новозеландца Скотта Симмера. – Посмотрите, какая воздушная шляпка на моем тренере Шелле Лаксон. Ну, как тут не выиграть…»

Вполне естественно, что, оказавшись на Центральном московском ипподроме, я прежде всего принялся за «шерше ля фам». Искать женщину. Долго рассматривал публику, пока не заметил у самой кромки круга несколько барышень, под симпатичными шляпками которых укрывались аккуратно причесанные головки. Пусть несколько, но и это уже символично. Значит, что-то меняется в нашей жизни, если на скачках мужчины – пока отдельные личности – стали появляться в смокингах, а дамы – в выходных нарядах. И обстановка вокруг как-то сразу заиграла веселыми солнечными бликами. Даже томительное ожидание переполненными трибунами результатов каждой скачки не могло нарушить праздничную атмосферу. Она скрашивала настроение проигравшим в тотализатор, а выигравшим добавляла энтузиазма и желания еще раз выпустить дозу адреналина и раскошелиться на очередную ставку в попытке поймать за хвост птицу удачи.