Александр Богданов - Тектология (всеобщая организационная наука)

Школа «органицистов» (органическая школа) — направление в буржуазной социологии конца XIX — начала XX в. Главные представители — П. Ф. Ли-лиенфельд (1829–1903, Россия), А. Шеффле (1831–1903, Германия), Р. Вормс (1869–1926, Франция) и др. Считая, что «общество и есть организм», органи-цисты подменяли конкретное историческое изучение социальных явлений во многом произвольными объяснениями общественной жизни биологическими закономерностями. В XX в. концепции «органицистов» постепенно утратили популярность.

А. А. Богданов имеет в виду знаменитый одиннадцатый тезис Маркса о Фейербахе: «Философы лишь различным образом объясняли мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 3. С. 4.).

А. А. Богданов практически во всем тексте «Тектологии», говоря об «идеологии», «идеологиях», «идеологической области» и т. д., имеет в виду духовную сферу жизни общества, а не идеологию как систему взглядов и идей, в которых осознаются и оцениваются отношения людей к действительности и в целом (обыденное сознание, язык, наука, философия, религия, искусство) друг к другу, фиксируются социальные проблемы и конфликты, описываются цели и программа социальной деятельности, направленной на закрепление или изменение и развитие данных общественных отношений (Келле В. Ж. Идеоло-гия//Философский энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1983. С. 199–200).

Данное А. А. Богдановым в этом разделе «Тектологии» краткое описание взаимоотношения философии и Тектологии представляется весьма спорным и не во всем согласующимся с другими частями его работы (см., например, раздел «С. Отношение тектологии к частным наукам и к философии» в главе II). Основная трудность при этом возникает в связи с тем, что философия в ее поисках универсальной методологии и тектология как бы ставятся в один ряд, хотя в других местах своей работы А. А. Богданов неоднократно утверждает, что тектология не является философией. Думается, что с учетом такого понимания тектологии, которое, вне всякого сомнения, было для А. А. Богданова определяющим, следует понимать его соображения, высказанные в этом разделе «Всеобщей организационной науки».

Вызывают также возражения и некоторые более частные утверждения А. А. Богданова: слишком безапелляционной является оценка гносеологии Локка, Юма и Канта, которая «ушла в пустые абстракции и выродилась в новую схоластику», нельзя согласиться с тем, что метод «развития» Гегеля является более неопределенным и абстрактным, чем метод организации, — каждый из этих методов по необходимости должен быть абстрактным и является в равной мере определенным для своих целей и, наконец, утверждение о том, что «универсально-эволюционные схемы Спенсера, и особенно материалистическая диалектика, были следующими приближениями к нынешней постановке вопроса», т. е. к тектологии, не разъясненное соответствующим образом, в частности, в духе концепции А. А. Богданова о взаимоотношении философии и тектологии (а здесь этого не сделано), может лишь породить путаницу и недоразумения.

Автор, по всей видимости, имеет в виду формулу теории относительности Е=mс 2. Неверно, конечно, называть энергию, выраженную этой формулой, электрической.

Плазмодий, согласно современным представлениям — это вегетативное тело слизевиков, т. е. низших растений, представленное многоядерной, лишенной оболочки протоплазмой, обычно сетчатой структуры. Размеры плазмодия колеблются от нескольких миллиметров до 1–1,5 метра. Плазмодий склонен к амебовидному передвижению, обычно заползает в темные и сырые места — под кору, мох и т. д.

А. А. Богданов имеет в виду опыты ряда ученых по воспроизведению в лабораторной среде форм и процессов, свойственных живым клеткам, путем физического и химического воздействия на неорганические вещества (растворы солей), (см. Немилов А. В. Аналогии между явлениями живой и неживой природы//Итоги науки в теории и практике. М.: Мир, 1912. Т. 5. С. 1—48).

Немецкий физик и кристаллограф О. Леманн, открывший жидкие кристаллы, установил их способность имитировать ряд свойств живых организмов (рост, поедание друг друга, усвоение посторонних веществ и т. д.). (Леманн О. Жидкие кристаллы и теории жизни: Пер. с нем. Одесса, 1908).

Теория анимизма как «минимума религии» была выдвинута в 1871 г. английским этнографом Э. Тайлором («Первобытная культура») и развивалась представителями так называемой эволюционной школы в истории культуры (Г. Спенсер, К. М. Тахтарев и др.). Тайлор понимал анимизм в двояком смысле: как веру в душу и духов и как теорию происхождения религии. Он считал возникновение анимистических верований результатом психологических иллюзий дикаря, связанных со сновидениями, галлюцинациями, болезнями и тому подобными переживаниями. Таким образом Тайлор выводил религию из особенностей индивидуального сознания.

По теории А. А. Богданова («авторитарная теория религии») анимизм возникает вследствие выделения внутри первобытной общины патриархов — организаторов (а далее — колдунов и вождей) и возникновения отношений повеления — исполнения, которые'переносятся смутным сознанием дикарей на явления природы и существование отдельного человека. Таким образом развиваются представления о раздвоении людей и вещей на материальную мертвую плоть и нематериальную живую душу, повелевающую плотью. Руководящее положение патриархов (колдунов, вождей) в общине порождает представление о том, что со смертью их души переходят к преемникам, так зарождаются представления о бессмертии души и культ предков — организаторов, из которого путем «накопления авторитета», освящения традиции постепенно возникают представления о божествах. Богданов в отличие от Тайлора указывал на социальные корни религии. Вместе с тем, он абсолютизировал роль анимистических верований в развитии религиозных представлений.

Современная наука, признавая анимизм неотъемлемым и существенным элементом всех религий, считает неправомерным отождествление зародышевой формы религии с верой в душу и духов.

Иннервационный процесс — процесс снабжения органов и тканей нервами, что обеспечивает связь тканей и органов с центральной нервной системой.

Исследования последних двадцати лет показывают, что, вероятно, наряду с криками, трансформировавшимися в современные междометия, большую роль на начальных стадиях развития языка играли жесты. О состоянии изучения проблемы происхождения языка в связи с развитием мозга человека см.: Иванов В. В. К лингвистическим и культурно-антропологическим аспектам проблемы антропогенеза//Ранняя история народов Восточной Азии. М.: Наука, 1977. С. 23–46.