Эдуард Днепров - Женское образование в России

Наконец, в январе 1870 г., т. е. через шесть лет после того, как министром А. В. Головниным был впервые поставлен вопрос о настоятельной необходимости пособия от казны женским учебным заведениям, представление о нем было-таки рассмотрено в Государственном совете. На этот раз министерство испрашивало всего 50 тыс. рублей на 1870 г., с увеличением этой суммы «по мере средств государственного казначейства», но «не свыше 150 тыс. рублей». Государственный совет поддержал это представление, но потребовал предварительно составить правила о расходовании запрашиваемых сумм. Эти правила и проект нового Положения о женских гимназиях и прогимназиях Д. А. Толстой внес на рассмотрение Государственного совета 28 февраля 1870 г.

Как и вся предшествующая история реформирования министерских женских училищ, предыстория Положения 1870 г., да и само это Положение, не рассматривались ранее в историко-педагогической литературе; документы же Государственного совета, связанные с данным Положением, вовсе не попадали в поле зрения исследователей. Между тем этот законодательный акт 1870 г. весьма специфичен, поскольку он стоял на рубеже двух эпох – школьных реформ 1860-х гг. и первой волны школьных контрреформ 1870-х гг.

Наступившая новая эпоха школьного контрреформаторства не могла не отразиться на Положении о женских гимназиях и прогимназиях. Но это «отражение» в силу ряда причин, о которых речь пойдет далее, оказалось значительно меньшим, чем можно было предполагать. Хотя вкупе с теми изменениями, которые уже были внесены в проект 1865 г. и которые существенно сокращали сферу общественного участия в женском образовании и права попечительных советов женских учебных заведений, отрицательные тенденции нового Положения были весьма существенны.

В сравнении с проектом 1865 г. Положение 1870 г. вносило ряд негативных моментов, преимущественно в сферу управления женскими учебными заведениями. Круг действий их педагогических советов еще более сужался: совет был лишен права выбора книг для библиотеки и права рассмотрения и одобрения программ преподавания по каждому предмету. Эти вопросы по новому Положению входили в компетенцию «высшего учебного начальства» («По проекту Положения о женских гимназиях и прогимназиях ведомства Министерства народного просвещения…» см.: [261. Оп. VII. 1870. Д. 45. Л. 12 об., 17]; далее указываются листы данного архивного дела). В состав попечительных советов частных женских учебных заведений вводились, чего не было ранее, в качестве «непременных членов» директор мужской гимназии или штатный смотритель и начальница училища [Л. 16 об.]. От начальницы, как и от надзирательниц, теперь не требовалось свидетельства на звание домашней учительницы, на чем настаивалось в проекте 1865 г. Но это снижение образовательного ценза «компенсировалось» в Положении «высотой» власти, назначавшей начальниц: в женских гимназиях – министром народного просвещения, в прогимназиях – попечителем учебного округа. Все эти меры явно были направлены на усиление влияния министерства на женские гимназии.

Новое Положение восстанавливало и влияние начальников губерний на женские учебные заведения – в качестве их почетных попечителей, но избавляло губернаторов от ранее имевшейся у них обязанности изыскивать средства для женских училищ. С этой целью губернаторами создавались специальные комитеты, которые, в отличие от проекта 1865 г., были уже не временными, а постоянными и которые должны были изыскивать средства не только для открытия новых женских школ, но и для поддержания существующих [Л. 11 об.]. То есть функции этих комитетов значительно расширялись, что в итоге делало их одним из важных механизмов для «приискания средств на женское образование в губернии». Ранее о каждой женской школе вынужден был заботиться лишь ее попечительный совет. Это был небольшой, но позитивный шаг вперед.

Таким же шагом было и избрание председателя попечительного совета женского училища не на один год, как предусматривалось в проекте 1865 г., а на три года [Л. 13]. Без сомнения, это способствовало более успешной и профессиональной работе председателя попечительного совета и определенным образом избавляло его от неизбежной зависимости (при краткосрочном пребывании в должности), от произвола и давления чиновников Министерства народного просвещения.

Кроме этих частных изменений, Положение 1870 г. содержало и ряд крупных, существенных позитивных нововведений.

1. В первом же параграфе Положения указывалось, что женские гимназии и прогимназии открыты для всех сословий [Л. 15]. Министерство и ранее постоянно подчеркивало всесословный характер своих женских учебных заведений. В проекте 1865 г. всесословность впервые предлагалась как норма закона. Но эта норма была помещена в глубь проекта (параграф 32) и потому не выглядела основополагающей. Теперь же она открывала Положение как фундаментальный, базовый принцип построения женских учебных заведений.

2. Как это ни покажется странным и даже парадоксальным, Положение было единственным образовательным актом, где впервые не указывалась цель образования, с чего обычно начинались все предшествовавшие законодательные акты, в том числе о женском образовании, включая и проект 1865 г. В этом проекте, как уже отмечалось, целью женского образования считалось «сообщать учащимся то религиозно-нравственное и умственное образование, которое необходимо для каждой женщины и в особенности для будущей жены и матери семейства». Умолчание об этой цели свидетельствует о попытке авторов Положения 1870 г., и прежде всего А. С. Воронова, расширить предназначение и задачи женских учебных заведений, открывая в частности простор для широкой педагогической деятельности их выпускниц после окончания гимназий и прогимназий. Под давлением общественности Положение объективно уходило от прежней узкой направленности женского образования и расширяло сферу его социальной значимости.

3. В этой же связи существенным позитивным шагом Положения 1870 г. было значительное расширение самой сферы женского педагогического труда, выведение его за пределы начальной народной школы.

Еще в «Соображениях» к проекту 1865 г., как уже отмечалось, детально обосновывалось значение женского педагогического труда. В этом отношении данный проект учитывал и развивал те замечания, которые были высказаны в ходе предшествовавшего обсуждения Положения 1860 г. В самом же проекте указывалось, что преподавателями и воспитателями женских прогимназий, помимо учителей мужских учебных заведений, могли быть лица, имеющие звания домашних наставниц и домашних учительниц. В Положении 1870 г. на этот счет говорилось еще более определенно: «В прогимназиях и в низших трех классах гимназий преподавание поручается преимущественно, где окажется возможным, лицам женского пола» [Л. 17 об.; выделено нами. – Авт.].