Array Array - Добыча тамо...

Очень часто попадаются цилиндры немецких мин-лягушек. У них давно отгнили усики, их многих высыпались стальные шарики, но тротил не тронут, Немцы сбрасывали эти мины с самолетов и засыпали ими наши позиции.

За неделю, проведенную в этих лесах, мы нашли одиннадцать скелетов советских солдат. Это были те, кто пытался пробиться к своим из Ленинграда. Лишь несколько скелетов сохранились полностью. Находят их металлоискателями, срабатывающими на гранаты в поясной сумке, на пряжку ремня, на оружие - обычную русскую трехлинейку.

Они так и лежат, под листвой, как упали в 1941 году. На уровне таза, там, где были карманы брюк - довоенные монеты, в остатках сапог - кости ступней. Ни при одном не было посмертных

медальона. Есть ложки, котелки, ножи. Кто из черных трофейщиков посовестливее - хоронят останки в безымянных неглубоких могилах. Ставят кресты, сколачивают пирамидки..

Но чаще трофейщики охотятся за оружием, наградами, предметами быта. У каждого щуп из русского четырехгранного штыка и лопата. В залитые водой глубокие воронки и загнутых вил. Блиндажи с обрушившимися накатами для "черных следопытов" интересны особо. Их в принципе нужно раскапывать все. Для трофейщиков там осталась немало любопытного. Кстати, там на глубине, без доступа воздуха, все сохраняется намного лучше, чем на поверхности.

Откапываются Документы, газеты, ремни, куски мундиров, обувь. Немецкие штык-ножи в ножнах с шариком на конце ценятся особо. Найденное оружие прочищается, разрабатываются затворы, высушивается и смазывается. На следующий день оно уже способно стрелять. Патронов под ногами валяется очень много. Есть даже нераспечатанные цинки. Пуля из такого "ствола" летит не прицельно и недалеко, но винтовки и пулеметы все-таки стреляют. Автоматов под Ленинградом зимой 1941 года не было ни у русских, ни у немцев.

Трофейщики рьяно ищут именно немцев. Распарывают найденные короткие сапоги - в них иногда находят драгоценности, золото. Ищут кресты, медали, знаки отличия, немецкие офицерские и солдатские личные жетоны. Их продают на рынках в больших городах. Одно время немецкое посольство через благотворительные фонды оплачивало не разломанные воинские жетоны. Потом прекратило - когда немцы поняли, что в погоне за их деньгами трофейщики принялись раскапывать практически все солдатские могилы...

Занимаются трофейным ремеслом чаще всего жители окрестных мест, выросшие среди остатков войны. Многие покалечены. У одних нет пальцев на руке, как у Ельцина, у других посечено лицо, нет глаза. К костям, наводящим на обычного человека страх, они привычны. Отлично разбираются в марках оружия, в предметах амуниции, неплохо знают историю Великой Отечественной Войны. Почти у

каждого есть пистолет - либо ТТ, либо парабеллум. В тайниках хранятся немецкие карабины.

Чаще всего местные занимаются этим от безысходности, от безденежья. К ним приезжают "бригады" из больших городов и тоже ходят в лес. Что не найдут сами - купят у местных. Потом все всплывает в частных коллекциях. Ходят слухи о найденном немецком знамени, о кожаном чемодане с полной парадной формой оберста. Но это если и есть - то огромная редкость.

Конечно, в любом нормальном государстве этот лес быстро бы привели в порядок, кости захоронили, оружие собрали, снаряды и мины подорвали бы профессионалы. Мы уже более полувека не можем сделать этого. Ни военным, ни милиции, ни властям заниматься этой работой не хочется Значит заниматься этим будут полуофициальные немного численные отряды поисковиков и намного более многочисленные группы "черных" следопытов. Лесов под Петербургом им хватит еще лет на десять.

В последнее время стали часты случаи продажи найденной военной техники за границу. И в самом деле кому в РОССИИ нужен остов самолета английского производства "Брюстер" с финскими опознавательными знаками, упавший в карельское болото в 1942 году? Зато на Западе самолет этой редкой марки ценится весьма дорого. Поисковая группа "Экипаж" время от времени размещает объявления о продаже той или иной единицы трофейной техники в "Интернете".

Для того, чтобы самолет, восстановленный из старого, сбитого и разрушенного, считался подлинным достаточно на первый взгляд немного - во-первых, чтобы была достоверна восстановлена вся история аппарата: известен его бортовой номер, фамилии и звания экипажа, последнее полетное задание и обстоятельства гибели, подтвержденные документально, а во-вторых, в самолете должны быть несколько подлинных деталей. Все остальное может быть и новодельным. Тогда стоимость восстановленного, получившего сертификат и способность вновь летать самолета вырастает в несколько раз.

Сегодня в болотах, на дне рек, озер, где в глухих лесах еще ржавеют корпуса танков, автомобилей,, орудий, минометов и всего прочего. Все это - несомненная ценнность, и даже точные сведения о местонахождении той или иной единицы техники ныне покупаются и продаются. Власти некоторых областей вынуждены были ввести запрет на вывоз найденной и поднятой из озер и болот военной техники. Так поступили в Карелии, где в лесных труднодоступных массивах, особенно в пограничной зоне, до сих пор лежат немецкие, советские, финские самолеты различных марок, сбитые в ходе отчаянных воздушных боев.

К сожалению, время и люди очень плохо действуют на военную технику. Специалисты даже утверждают, что именно люди, а не вода, не природа, не время уничтожили многие образцы самолётов, танков, автомашин и орудий… Я сам видел на погранзаставе озера Хасан, как собирают и взрывают оружие и снаряжение японских и советских войск, в изобилие оставшиеся на подступах к озеру. Сопка Хасан, на вершину которой ведет сделанная после войны каменная трёхсотметровая лестница, в буквальном смысле слова до основания изгрызена японцами, проделавшими в каменной толщи тоннели, склады, доты, капониры и казармы. Так вот, практически все лазы и входы в эти подземелья ныне взорваны и завалены с советской стороны (полторы принадлежит китайцам). Поэтому, что находится за каменной толще, за стальными дверями не знает ныне никто.

Бывает и так, что место, где лежит та или иная единица техники, известно всем на протяжении десятилетий, но так как достать ее очень трудно, да местным жителям и незачем, то и покоится танк или самолет до тех пор, пока не приедут туда люди, которым есть до него дело. Так было на озере Черном, что в черте Москвы - там на дне простоял почти пятьдесят лет тридцатьчетверка какой-то редкой модели. Из-за этого танка между группой "Экипаж", поднявшей его, и Министерством обороны, которому по существующему закону принадлежат все советские трофеи второй мировой войны, возник вялотекущий