Питер Сингер - Освобождение животных [litres]

Наши эутимические бесшерстые морские свинки – продукт многолетней селекции. Их можно использовать в дерматологических исследованиях средств для роста волос. Сенсибилизация кожи, трансдермальная терапия, воздействие ультрафиолета – и многое другое.

Объявление той же компании в журнале Endocrinology за июнь 1985 года гласило:

Хотите увидеть нашу операцию?

Что касается операций, мы предлагаем вам то, что доктор прописал. Удаление гипофиза, надпочечников, кастрация, удаление яичников, вилочковой и щитовидной железы. Каждый месяц мы проводим тысячи эндокринных операций крысам, мышам и хомякам. По запросу возможны дополнительные особые операции – удаление селезенки, почек, слепой кишки… Чтобы заказать хирургически измененных лабораторных животных для ваших экспериментальных нужд, звоните по телефону [номер телефона]. Наши операторы ответят вам в любое время.

Помимо собственно продажи животных, эксперименты на них породили рынок специализированного оборудования. Так, в ведущем британском научном журнале Nature есть раздел «Новинки рынка», из которого читатели могли узнать о новом лабораторном инструменте:

Новейший инструмент для изучения животных от Columbus Instruments – герметичное беговое колесо для животных, позволяющее собрать данные о потреблении кислорода во время физической активности. Колесо снабжено изолированными беговыми дорожками с отдельными приспособлениями для стимулирования электротоком. На дорожках могут разместиться до четырех мышей или крыс. Базовая комплектация стоит 9737 фунтов стерлингов и включает контроллер скорости полотна и регулируемый электрошокер. Полностью автоматическую систему стоимостью 13 487 фунтов стерлингов можно запрограммировать на проведение последовательных экспериментов с периодами отдыха между ними. Она автоматически фиксирует количество подходов к решетке электрошокера, а также время бега и время, проведенное под ударами током [45].

Columbus Instruments производит и другие хитроумные устройства. В Lab Animal есть такая реклама:

Конвульсиометр от Columbus Instruments позволяет проводить объективные количественные исследования конвульсий животных. Высокоточный платформенный датчик нагрузки преобразует вертикальные компоненты силы конвульсий в пропорциональные электрические сигналы… Пользователь должен следить за поведением животного и активировать прибор, нажимая на кнопку каждый раз, когда замечает конвульсии. В конце эксперимента будут определены общая сила и общее время конвульсий.

Существует также каталог Whole Rat Catalog . Его издает Harvard Bioscience , и состоит он из 140 страниц, на которых милым рекламным жаргоном описывается оборудование для опытов на мелких животных. Например, о прозрачных пластиковых клетках для иммобилизации кроликов говорится так: «Единственное, чем они смогут пошевелить, – это нос!» Иногда, впрочем, в тексте все же проступают признаки понимания сомнительной природы товара. В описании ящика-переноски, например, есть такие слова: «В этом непрозрачном ящике вы можете переносить свое любимое животное из одного места в другое, не привлекая лишнего внимания». Помимо обычных клеток, электродов, хирургических инструментов и шприцев, в каталоге предлагаются конусы для иммобилизации грызунов, шарнирные ограничители, устойчивые к радиации перчатки, имплантируемые устройства для FM -телеметрии, жидкое питание для крыс и мышей для исследований воздействия алкоголя, гильотины для мелких и крупных животных и даже эмульсификатор грызунов, который «быстро превратит останки мелкого животного в однородную суспензию» [46].

Вероятно, корпорации не стали бы производить и рекламировать подобное оборудование, если бы не рассчитывали на весомые продажи. И едва ли кто-то будет покупать инструменты, которые не собирается использовать.

Из десятков миллионов поставленных экспериментов лишь малую часть можно назвать важными медицинскими исследованиями. Огромное число животных используют, например, на факультетах лесоведения и психологии; еще больше – в коммерческих целях для тестирования косметики, шампуней, пищевых красителей и других продуктов не первой необходимости. Все это происходит потому, что мы недостаточно серьезно относимся к страданиям существ других видов. Как правило, защитники экспериментов на животных не отрицают того, что подопытные страдают. Они и не могут этого отрицать, поскольку им необходимо указывать на сходство между человеком и другими животными, чтобы заявлять, что такие эксперименты обладают какой-то ценностью для людей. Экспериментатор, вынуждающий крыс выбирать между голодом и электрошоком, чтобы выяснить, разовьется ли у них язва (а она, конечно, разовьется), поступает так потому, что нервная система крыс очень похожа на человеческую и, очевидно, сходным образом реагирует на удары током.

Протестам против опытов на животных уже много лет. Но они почти ни к чему не привели, поскольку экспериментаторам при поддержке коммерческих фирм, получающих солидный доход от поставки лабораторных животных и оборудования, всегда удается убедить законодателей и общество в том, что возмущаются лишь невежественные фанатики, ставящие интересы животных выше интересов людей. Но выражать недовольство происходящим вовсе не значит требовать немедленного прекращения вообще всех экспериментов. Мы должны требовать прекращения тех из них, которые не приносят прямой пользы и не вызваны необходимостью, а в остальных сферах исследований нужно по возможности стремиться к тому, чтобы заменять опыты на животных альтернативными методами.

Чтобы понять, почему эти небольшие перемены так важны, нужно побольше узнать о тех экспериментах, которые проводятся вот уже больше века. Только тогда можно будет объективно оценить заявления защитников текущей ситуации о том, что опыты на животных ставятся лишь ради важных целей. На следующих страницах будут описаны некоторые эксперименты на животных. Чтение отчетов об этих опытах не вызывает приятных эмоций, но мы обязаны знать о том, что происходит в нашем обществе, особенно учитывая тот факт, что бо́льшую часть подобных исследований оплачиваем мы, налогоплательщики. Если животные вынуждены терпеть эти эксперименты, то нам, по крайней мере, должно хватить сил, чтобы поинтересоваться их содержанием и узнать о них больше. Вот почему я не пытался сгладить или заретушировать информацию о том, что проделывается с животными. В то же время я не стремился добавлять мрачных красок. Отрывки, которые я привожу, – это свидетельства самих экспериментаторов, опубликовавших их в научных журналах, через которые происходит взаимодействие ученых.