Карен Хорни - Невроз и личностный рост: борьба за самореализацию

Третье главное средство ослабления внутреннего напряжения – тенденция невротика переживать себя фрагментами, словно он набор не связанных между собой частей. В психиатрической литературе это известно как психическая фрагментарность [43] См.: Эдвард Штреккер и Кеннет Аппель. «Открывая себя» (Edward A. Strecker, Kennet Appel. «Discovering Ourselves». 1943). , изолированность частей личности. Она представлется нам повторением того факта, что невротик не ощущает себя цельным организмом, единым целым, в котором каждая часть имеет отношение к целому и взаимодействует со всеми другими частями. Конечно, только тот, кто отчужден от себя и внутренне раздроблен, может быть лишен такого чувства единства. Однако я хочу здесь подчеркнуть, что в своей раздробленности невротик активно заинтересован. Если ему покажут его внутренние связи, конечно, он их уловит. Но это будет для него сюрпризом, который особо не производит впечатления и вскоре исчезает.

У него имеется бессознательная заинтересованность, например, не видеть причинно-следственных связей – того, что один психический фактор следует из другого или они усиливают друг друга, что некая установка с необходимостью будет поддерживаться, поскольку обеспечивает важную иллюзию, что любая компульсивная тенденция будет влиять на его отношения с людьми или на его жизнь в целом. Он может не видеть самых простых причин и следствий. Его удивляет, что его неудовлетворенность как-то связана с его требованиями или что его огромная потребность в людях (по каким бы то ни было невротическим причинам) делает его зависимым от других. Для него может быть невероятным открытием, что по утрам он поздно встает в какой-то степени потому, что поздно ложится.

У него может возникнуть столь же сильная заинтересованность не воспринимать противоречивости сосуществующих в нем ценностей . Он, словно глухой и слепой, терпит в себе и даже лелеет две осознанные взаимоисключающие системы ценностей. Например, его не беспокоит тот факт, что, ратуя за праведность, он уверен, что другие должны ему прислуживать, или что честность не сочетается с его страстью «выходить сухим из воды». Даже попытки исследовать себя в результате дают всего лишь отдельные части, словно перед ним пазл, который нужно сложить: вот робость, вот соперничество, честолюбие, а вот мазохистские фантазии, потребность в любви других и много чего еще. Он может распознать все фрагменты правильно, но от этого ничего не изменится, поскольку он не видит контекста, не ощущает взаимосвязей, процесса, динамики.

Хотя психическая фрагментарность по своей сути – дезинтегрирующий процесс, его функция – сохранить status quo , защитить невротическое равновесие от крушения. Отказываясь разбираться в своих внутренних противоречиях, невротик отворачивается от стоящих за ними конфликтов и тем самым сохраняет низкий уровень внутреннего напряжения. К этим конфликтам у него нет ни малейшего интереса, и они остаются далеки от его осознания.

Тот же результат получится, если отделить причины от следствий. Разрывая причинно-следственные связи, он закрывается от осознания того, насколько имеют непосредственное отношение к происходящему с ним его определенные внутренние силы и насколько они влиятельны. Типичный, но важный пример этого – человек, который иногда испытывает приступы мстительности. Ему бывает невероятно трудно, даже разумом, принять тот факт, что эти приступы мотивированы его раненой гордостью и потребностью восстановить ее. На дюжине подробных примеров он может увидеть, что такие проявления резкого презрения к себе следуют за «неудачей» – когда не получается жить в соответствии с фантастическими предписаниями его гордости. Но и здесь сознание остается невосприимчивым к этой связи, и она распадается. Следовательно, что касается силы его гордости и ее отношения к презрению к себе, то в лучшем случае они остаются некими неясными теоретическими построениями, которые освобождают его от необходимости детально разобраться со своей гордостью. Она сохраняет свою силу, и напряжения так и остаются на невысоком уровне (гордость не дает конфликтам всплыть), а невротик так или иначе поддерживает обманчивое чувство цельности.

Эти три попытки сохранить подобие внутреннего мира имеют кое-что общее. Они исключают все элементы, в которых заключена опасность разрыва невротической структуры, – исключается реальное Я , удаляются все виды внутреннего опыта, уничтожаются все связи, которые в случае осознания могли бы нарушить равновесие. Четвертое средство, автоматический контроль, отчасти следует той же тенденции. Его основная функция – обуздать чувства. В структуре, находящейся на грани дезинтеграции, чувства представляют собой источник опасности, потому что, образно говоря, они – неприрученная первобытная сила внутри нас. Я не имею в виду сознательный самоконтроль, которым мы, если посчитаем нужным, попробуем обуздать импульсивные действия, взрыв гнева или порыв энтузиазма. Система автоматического контроля обуздывает не только импульсивные действия или проявления чувств, но сами импульсы и чувства. Она действует как автоматическая сигнализация, подавая тревожный сигнал в виде страха, когда появляется нежелательное чувство.

Но в отличие от других средств это средство с говорящим названием является еще и системой контроля. Если из-за отчуждения от себя и психической фрагментарности исчезает ощущение органического единства, необходимо подключить искусственный контроль, чтобы удержать от рассыпания на части личность.

Такой автоматический контроль может охватывать все импульсы и чувства – страх, обиду, гнев, радость, дружбу, энтузиазм. Масштабная система контроля имеет свои физические проявления – это мышечное напряжение, выражающееся в походке, позах, жестком выражении лица, затрудненном дыхании, запорах и т. д. Но к самому контролю сознательная установка может быть разной. Некоторые люди еще достаточно живые, чтобы ощущать его давление, и, по крайней мере иногда, отчаянно хотят свободно ходить, смеяться от всего сердца, влюбляться, увлекаться чем-то. Другие уже превратились в каменных болванов и открыто гордятся этим. Они называют это достоинством, самообладанием, стоицизмом, опусканием забрала, невозмутимостью, «реализмом», «никаких сантиментов» и «зачем все выставлять напоказ».

При других типах невроза контроль более избирателен. Определенные чувства действуют безнаказанно или даже поощряются. Например, человек, предпочитающий смирение, склонен преувеличивать чувства любви или страдания. Через контроль не проходит в основном спектр враждебных чувств: подозрение, гнев, презрение, мстительность.